Торжествуя, улыбнулся, взял ее руку и прислонил к себе, чтобы и она почувствовала, - у него под кожей тоже маленькая головка тумблера.
- Мы когда-то работали вместе. Ты была секретарем Бера. Да?
- Да... - Голос ее задрожал. - Кто ты?
- Я - Дьондюранг.
Мгновение она вопросительно смотрела на него.
- Я все вспомнила. Меня создали на час раньше тебя.
К их разговору начали прислушиваться, и они замолчали.
Зазвенел первый звонок, но Дьондюранг не пошел в зал. Они с Дьондюразой сели за столик в опустевшем буфете.
- Поначалу, первые годы, я часто вспоминала зеленую улочку, идущую от нашего комбината. Помнишь, как мы шли с тобой и еще с Кирлией? Нас троих направили на работу в Центр проблем долголетия. Помнишь? Мы втроем шли по этой улочке, в боковых кармашках наших комбинезонов лежали первые назначения, а мы, совершенно новенькие, еще пахнущие биолаком, шли на свою первую работу.
- Да.:. А помнишь наш первый день в Центре? - улыбнулся Дьондюранг. Нам выдали комплекты одежды - праздничной и рабочей, приказали снять комбинезоны и никогда в них не ходить, так как Бер терпеть не мог нашей комбинатовской униформы.
- Да, да,- рассмеялась Дьондюраза.- Мне дали розовую блузочку и белую юбку. На следующий день усвоила все требования Бера, хотя и возмущалась - к чему функционировать не по той программе, которую заложили на комбинате. Смешно, не правда ли?
- Конечно, смешно. Я старался не вспоминать Инкану...
- Я тоже. Но с годами теряет чувствительность система регуляции обратных связей.
Дьондюранг вздохнул:
- Я позволял себе вспоминать разве что улицу Соло. Там всегда стоял такой шум, грохот...
- Чудак, - улыбнулась она.
- Ты недослушала. Я любил ходить по этой улице, там я мог петь в полный голос. Это такое наслаждение! На Земле с моим голосом не найти улицы для пения.
- Зря, у тебя очень приятный баритон. Мог бы петь всюду. А помнишь, как Бер собрал на совещание всех биокиберов и...
- Нет, - резко перебил Дьондюранг.- Ничего не помню. Не хочу!
- Зачем ты так,- обиделась Дьондюраза. - Раз мы узнали друг друга, объяснились... Впрочем, ты сам вспомнил Инкану. Так что не истощай напрасно мои АТФ-генераторы.
-Ты права, - вздохнул Дьондюранг.- Понимаешь ли, после смерти Бера я запрограммировал себе...
- Ну и чудак же ты. Разве есть логическая связь между смертью Бера и тобой? Я была его секретаршей, и тем не менее...
- Послушай, Дьондюраза, ты же знаешь, каждому слову биокибера нужно верить, иначе разговор утрачивает всякий смысл. Если я сказал, значит, связь существует. Просто тебе она еще не известна.
- Прости, но я так долго жила среди людей...
- Я тоже. Но мы не должны забывать того, что составляет нашу сущность. Очень легко потерять контроль над собой, но кто потом сможет тебя отрегулировать? Или нашла на Земле мастера?
- Что ты, что ты! - испуганно прошептала Дьондюраза.- Никто здесь обо мне ничего не знает. Даже имя у меня другое. Если бы только узнали, что я старый биокибер, сразу же заставили пойти на демонтаж. А мне жить очень нравится. Несколько раз здесь, на Земле, была необходимость обратиться к мастеру, но я боялась.
- Кстати, как ты избежала демонтажа?
- Случайно. Я просто забыла, что после десяти тысяч часов работы нужно возвратиться на комбинат. Поверь, просто забыла. Пришла на работу, а за моим столом сидит другая, новой конструкции, с дополнительным блоком для коррекции здравого смысла. Поначалу я возмутилась, но, вдруг почувствовав, что мое время истекло, тихонечко вышла. Мои глаза хорошо видели и хотели смотреть, мускулы жаждали работы, АТФ-аккумуляторы накапливали энергию, центральный блок управления точно поддерживал напряжение на бета-клеммах... Нужно было немедленно сбежать с Инканы, чтобы никто не заинтересовался моей особой. И я в тот же день вылетела на Землю.
Вполне обдуманно, ведь в столице легче затеряться. Правда?.. А как ты попал сюда? Я знаю, ты не мог забыть часа демонтажа, уверена в этом.
- Да, - ответил Дьондюранг.- Я не забыл.
К их столику подошла уборщица с тележкой пустой посуды. Дьондюранг замолчал.
- Не бойся,- улыбнулась Дьондюраза.- Это наш рабочий кибер с упрощенным блоком памяти. Можешь говорить без опасений.
Тем не менее Дьондюранг подождал, пока уборщица отошла.
- Вероятно, сказывается разница в нашем образовании. Как-никак, но я прошел курс конспиратуры еще на комбинате, а может, просто мы по-разному смотрим на мир. Но меня удивляет, откуда у тебя такая уверенность: у нее упрощенный блок памяти?! Откуда в тебе столько человеческой беспечности?
- Очень просто. Мы сами заказывали для работы именно таких киберов, и нам их прислали. Да посмотри сам, какой маленький у нее блок, разве уместится такая сложная схема?
- Потрясающая самоуверенность, - удивился Дьондюранг.- Разве ты присутствовала при монтаже? Или работаешь в конструкторском бюро? Тебе известно, где расположен блок памяти?
- Конечно, ты, как всегда, прав, - вздохнула Дьондюраза. - Неспроста ты был консультантом у самого Бера. А на Земле где ты сейчас работаешь?
- В телецентре. Решил оставить науку после работы у Бера.
- Как мне известно, у тебя были сложные отношения с ним. Бер сильно повлиял на твою жизнь?
- Да. Это я его убил.
Дьондюраза опешила.
- Дьондюранг,- испуганно прошептала она,- я никогда не решилась бы. Хотя я его тоже не... уважала...
- А я уважал, - сказал он после паузы.- Я уважал Бера. И именно потому мне не было безразлично, что он приказывал" делать. Несколько лет он носился с идеей создания вечного сердца. Не нужно быть кибером, чтобы твердо знать: вечного сердца не может быть. Но, как принято говорить, люди должны во всем сомневаться. Я молчал, когда он посылал меня в бессмысленнейшие командировки. В одной из них я чуть не погиб с голоду на дикой, пустынной планете Ир в смердящих болотах. Молчал, поскольку я только биокибер. Мое дело - исполнять. И я выполнял все его прихоти. Но когда Бер приказал мне выбрать человека, чтобы использовать его сердце для опытов... это противоречило всему, что было заложено во мне. Я даже начал сомневаться в целесообразности жизни и науки. А биокибер не может, нет, не смеет себе позволить этого. Я даже не познакомился с программой опытов, которую Бер положил в сейф.
- Да, у вас действительно сложились трудные отношения.- Дьондюраза овладела собой. - А как ты его убил?
- Оставь! Совсем не так, как показывают в кино. Главное в том, что после этого меня обуяло непреодолимое желание узнать - что будет дальше. Что произойдете миром, с людьми, со мной? Хотел знать, воздействовал ли я на жизнь человечества... Я не сразу полетел на Землю. Года два после случившегося оставался на Инкане.
- Где же ты жил, что делал?
- В гостинице "Дзябран". Выходил очень редко. Много писал. Для себя, чтобы лучше понять, разобраться во всем...
- И ты понял?
- Да, простую истину, что проживи я и двести лет, не понять мне до конца сущности человеческой жизни. Бера оплакивали недолго...
- Да, люди быстро все забывают.
- Именно так. Я разочаровался в науке людей.- Дьондюранг вздохнул. Когда мне стало ясно, насколько мало я значу в этом мире, мне захотелось, по крайней мере, рассказать об этом. И я написал пьесу. Отдавать ее в инканский театр было рискованно, все сразу поняли бы, кто убил Бера. И я избрал Землю.
- А какова судьба твоей пьесы?
- Сегодня премьера на сцене вашего театра.
- Так это твоя пьеса?
- Ты читала мои книги?
- Нет, Дьондюранг. Но если б я только знала... Если б я знала, что ты живешь, пишешь книги...
- Вот в чем наше несовершенство, всех биокиберов. Мы - каждый сам по себе.
Закончился первый акт спектакля.