Фьоренцу колонизировали сравнительно недавно. Большую часть населения составляют уроженцы Авалона, заселенного, в свою очередь, выходцами из Италии. По статусу Фьоренца все еще принадлежит к Пограничным мирам, где людям, казалось бы, открывается полный простор для развития инициативы и свободной конкуренции. К сожалению, дело обстоит не совсем так.
– И нам предстоит, – подхватила Элен неожиданно серьезным и взрослым голосом, – свергнуть прогнивший консервативный режим и привести к власти прогрессивно мыслящую оппозицию?
Росс Метакса хмуро покачал головой:
– Нет. Как раз наоборот. Оппозиционное подпольное движение на Фьоренце вот уже долгие годы досаждает Первому Синьору и возглавляемому им правительству. Подпольщики действуют исключительно скрытно и изощренно. Борьба с ними отвлекает столько сил и средств, что это неизбежно сказывается на нормальном развитии общества. Проще говоря, именно диссиденты служат главным тормозом на пути планеты к прогрессу.
Хорстен пальцем поправил пенсне и задумался.
– У «секции джи» имеется постоянный резидент на Фьоренце, сэр? – спросил он.
– Имелся до недавнего времени. Старый служака по фамилии Бульшан. Он получил вызов от фьорентийца и был застрелен на дуэли.
Все четверо уставились на комиссара. Тот смущенно заерзал в кресле под их недоуменными взглядами:
– Я ведь, кажется, уже упоминал, что Фьоренца относится к Пограничным мирам? Так вот, там сложилась совершенно уникальная система правил и обычаев, связанных с самообороной. Нечто подобное, насколько мне известно, существовало только в древних Соединенных Штатах во времена освоения пограничных территорий. Быть может, кому‑то из вас известен старый афоризм: «Все люди равны от рождения. Бог и мистер Кольт создали их такими»?
Зорро Хуарес пошевелился:
– Вы хотите сказать, что они там все разгуливают вооруженными?
– Полагаю, так оно и есть. Фьорентийский джентльмен всегда готов защитить свою честь. Подчеркиваю, всегда! И такое положение вещей иногда приводит к весьма необычным осложнениям. В политике, например.
– Нельзя ли прояснить последний пункт, сэр? – неожиданно заинтересовался Джерри Родс.
И без того хмурая физиономия комиссара совсем помрачнела.
– Согласно их Дуэльному кодексу, единственными гражданами планеты, которых запрещено вызывать, являются Первый Синьор и девять других членов его кабинета. Загвоздка в том, что на время выборов запрет отменяется. Разумеется, действие кодекса распространяется только на полноправных граждан планеты. Считается, видимо, что преступники и другие подонки общества априори лишены чести и права ее защищать.
– Выходит, во время избирательной кампании политические противники могут вызывать друг друга на дуэль, если кто‑то из них сочтет себя оскорбленным? – уточнил Родс.
– Выходит, так, – подтвердил Метакса. – Мания фьорентийцев драться по малейшему поводу – это одна из причин, по которым ни одному из резидентов «секции джи» не удается закрепиться на планете на сколько‑нибудь продолжительный срок. Чтобы постигнуть все тонкости Дуэльного кодекса, требуется время. Любой непосвященный неизбежно нарывается на вызов, не прожив на Фьоренце и недели. А вы сами понимаете, что даже лучшие из наших агентов не могут всегда выигрывать.
– Интересные у них порядки, – задумчиво произнес Хуарес. – Получается, во время выборов любой из кандидатов может вызвать Первого Синьора или другого соперника, в результате чего высшие посты в государстве достанутся тем, кто более метко стреляет или сможет быстрее выхватить оружие?
– Вы прекрасно сформулировали мою мысль, – сухо заметил комиссар.
– Но как же мы можем поддерживать такую политическую систему?! – ужаснулась Элен.
– Но как же мы можем поддерживать такую политическую систему?! – ужаснулась Элен.
Метакса смерил ее фигурку ледяным взглядом:
– Не приписывайте «секции джи» большего, чем она заслуживает. Мы заинтересованы в ускорении прогресса – и только. Общественно‑экономическое устройство, религия и прочие институты того или иного мира нас не касаются до тех пор, пока система срабатывает. В этом плане к Фьоренце у нас претензий нет. Там все в порядке, если не считать проклятых диссидентов, которые постоянно вставляют палки в колеса. – Он еще раз поочередно оглядел сидящую перед ним четверку: – По неизвестным мне причинам власти Фьоренцы до сих пор не сумели ликвидировать подполье. Рискну предположить, что обычные полицейские методы малоэффективны в сложившемся противостоянии. Но у вас ведь особые таланты, вот и воспользуйтесь ими! – усмехнулся комиссар и добавил с откровенной издевкой: – Если, конечно, сумеете.
2
Ирен Казански, с присущей ей расторопностью, уже успела позаботиться о прикрытии для каждого из членов группы.
Проще всего обстояло дело с «легендой» для Дорна Хорстена и Элен. Крупный ученый с дочерью отправляется в научную командировку с целью координации усилий различных планет в области исследования одноклеточных водорослей. Программа визита на Фьоренцу предусматривала посещение крупнейших университетских центров планеты.
– Папуля! – фыркнула Элен, смерив взглядом Хорстена.
– Будь ты дюймов на шесть повыше, я мог бы взять тебя в вояж в качестве любовницы, – мечтательно протянул Джерри Родс – Только прикид не мешало бы покруче подобрать.
– Будь я дюймов на шесть повыше, с удовольствием надрала бы тебе задницу! – огрызнулась Элен. – Впрочем, с таким слабаком я и без этого справлюсь!
Дорн Хорстен добродушно ухмыльнулся.
– Нет, мне никогда, наверное, к этому не привыкнуть, – прогудел он, качая головой.
Ярость Элен мгновенно обратилась на псевдопапашу:
– А ты чего зубы скалишь, как мерин‑переросток?! Не вижу здесь ничего смешного!
– Спокойно, спокойно, коллеги, – вмешалась Ирен. Она оценивающе поглядела на Зорро, скривила губы и еще раз сверилась с его досье: – Вы, гражданин Хуарес, будете представителем скотоводческой индустрии вашего родного мира. На Фьоренце постарайтесь завести связи с деловыми людьми, заинтересованными в разведении и импорте элитного скота, и подписать с ними контракты о намерениях. Знаете, на развивающихся планетах всегда находится рынок сбыта для такого предмета роскоши, как натуральная говядина. Что‑то вроде символа статуса.
Зорро кивнул:
– Думаю, с этим проблем не будет.
Напоследок Ирен Казански обратила внимание на Джерри Родса. После стычки с Элен тот ушел в себя и взирал на происходящее вокруг с легким недоумением, как будто его это вовсе не касалось.
– Вы сами вообще‑то в состоянии изобрести подходящий предлог для посещения одного из Пограничных миров, такого, как Фьоренца, мистер Родс? – язвительно осведомилась она.
Джерри надолго задумался.
– Для развлечения? – предположил он неуверенно.
Не удостоив его ответом, Ирен погрузилась в углубленное изучение лежащего перед ней личного дела.
– И где только вас откопала коллега Ли Чжанчжу? – рассеянно пробормотала она.
– На ипподроме.
Ирен подняла глаза. Джерри смущенно завозился в кресле и промямлил:
– Понимаете, я как раз поставил на лошадь… – Теперь уже все смотрели на него. Родс откашлялся и добавил, как будто это что‑то объясняло: – И она сломала ногу. – Никто не проронил ни слова.