- Я бы хотел, конечно, подвергнуть исследованию на детекторе лжи всех обитателей Фобоса, - проворчал Грегг, - но закон не допускает этого без согласия подозреваемого, а только мои люди согласились.
- Это правильно, дорогой друг, - заметил Сиалох, - каждый должен иметь право на свободу мыслей, к тому же этот метод слишком упростил бы все расследования.
- А мне наплевать на то, упростятся они или нет! - взревел Грегг. Все, что я хочу, - это вернуть шкатулку с драгоценностями!
- Спокойно! Нетерпение погубило немало полицейских с будущим, и я вспоминаю, мой духовный предшественник на Земле уже делал такой упрек одному из людей Скотланд-Ярда, который... гм... мог бы быть вашим духовным предком, Грегг. Нужно подойти к проблеме с другой стороны. Есть ли на Фобосе люди, которые могли знать, что драгоценности находятся на борту этого корабля?
- Да. Двое. Но я уверен, что они не болтали.
- Кто они?
- Двое техников - Холлидей и Штейнман. Они были в штабе станции "Земля", когда "Джейн" грузилась. Ушли оттуда намного позже - примерно в одно время. Прибыли сюда регулярным пассажирским рейсом. Поступили на работу. Будьте уверены, их жилье было прочесано до дна!
- Возможно, - пробурчал Сиалох, - неплохо бы поинтервьюировать этих двух господ!
Штейнман, маленький рыжий человечек, использовал свое бахвальство в качестве брони. Холлидею, казалось, все просто надоело. Это не было доказательством виновности: у всех с некоторого времени нервы, казалось, подошли к самой коже.
В полицейском управлении Грегг сидел за столом, Сиалох прислонился к стене, куря и наблюдая непроницаемыми желтыми глазами за вновь прибывшими.
- Боже мой, я повторял эту историю несметное число раз! - Штейнман сжал пальцы и бросил на марсианина испепеляющий взгляд. - Я не прикасался к этим драгоценностям и не знаю, кто их взял. Каждый человек имеет право переменить место работы.
- Я вас прошу, - сказал мягко сыщик. - Чем добросовестнее вы будете нам помогать, тем быстрее продвинется расследование. Знаете ли вы человека, который поместил шкатулку на борт корабля?
- Разумеется. Все знают Джона Картера. На космической станции все знают друг друга. - Человек с Земли сжал челюсти. - Именно по этой причине мы не хотим иметь дело с вашим "детектором". Мы не хотим рассказывать то, что мы думаем, ребятам, которых мы видим по пятьдесят раз в день. От этого можно сойти с ума!
- Я никогда не выдвигал такого требования, - заметил Сиалох.
- Картер был моим другом, - заявил Холлидей.
- Вот, - сказал сквозь зубы Грегг, - он тоже уехал, примерно тогда же, когда и вы двое: он отправился на Землю, и с тех пор его не видели. Начальство сообщило мне, что вы с ним были очень близки. О чем вы разговаривали?
Холлидей пожал плечами.
- Всегда о том же: любовь, выпивка, песни. Я не имел ничего этого с тех пор, как покинул Землю.
- Кто может сказать, что Картер украл шкатулку? - спросил Штейнман. Ему просто надоело болтаться в пространстве, и он сменил профессию. Он _не мог_ украсть бриллианты: его обыскали, не забывайте об этом.
- Не удалось ли ему спрятать их в таком месте, откуда потом мог взять их его приятель? - спросил Сиалох.
- Спрятать? Куда? На космических кораблях нет потайных мест, проговорил Штейнман скучающим голосом. - Джон оставался на "Джейн" лишь несколько минут - в течение времени, которое необходимо, чтобы поместить шкатулку в указанное ему место. - Его глаза блеснули. - Посмотрим правде в глаза: единственные люди, которые имели возможность утащить эти драгоценности, это наши дорогие полицейские.
Инспектор покраснел и приподнялся с места.
- Я бы вас попросил!
- У нас есть только ваше слово, что вы невиновны, - проворчал Штейнман. - Почему оно стоит дороже моего?
Сиалох сделал успокоительный жест.
- Я очень прошу. Ссоры нелогичны. - Его клюв открылся и задребезжал марсианский эквивалент улыбки. - У кого-нибудь из вас есть гипотеза? Я готов ее выслушать.
Воцарилась тишина. Холлидей пробормотал:
- Да, у меня есть.
Сиалох закрыл глаза и спокойно затянулся. Улыбке Холлидея не хватало убежденности.
- Но только, если моя гипотеза правильна, вы никогда не вернете драгоценности.
Грегг нахмурил брови.
- Я шатался по всей Солнечной системе, - продолжал Холлидей, - в ней чувствуешь себя потерянным. Да. Нужно там побыть одному, чтобы понять, что такое одиночество. Я занимался изысканиями... как любитель... Я искал уран. И я не верю, что мы знаем все о Вселенной или хотя бы о том, что находится в пустоте между планетами.
- Вы говорите об этих "кобблиях"? - спросил Грегг.
- Можете называть это суеверием, если хотите. Но если бы достаточно долго путешествовали в пространстве... да, тогда вы _знаете_. Там есть существа, там где-то - существа, состоящие из газа или же излучения - как вам угодно, - существа, которые _живут_ в пространстве.
- А зачем такому "кобблию" драгоценности?
Холлидей развел руками.
- Откуда я знаю? Может быть, мы надоели им полетами через их мрачное царство. Украсть драгоценности марсианской короны - это наилучшее средство прервать сообщение с Марсом, не так ли?
Только ироническое урчание трубки Сиалоха прерывало молчание.
- Ладно... - Грегг теребил пресс-папье из метеорита. - У вас еще есть вопросы, мистер Сиалох?
- Только один, - тройные веки открылись, и холодный взгляд уставился на Штейнмана: - Имеете ли вы какие-нибудь увлечения?
- Я? Шахматы. Но какое вам до этого дело? - Штейнман насупился и опустил голову.
- Ничего другого?
- Здесь нет других развлечений.
Сиалох бросил взгляд на инспектора, который наклонил голову, и затем сказал мягко:
- Я понимаю. Спасибо. Может быть, мы с вами сыграем как-нибудь на днях? Я играю неплохо. Ну ладно, это все, господа.
Они вышли, витая, как духи во сне, - из-за слабого притяжения.
Грегг бросил на Сиалоха умоляющий взгляд:
- Ну, и что же в конце концов?
- Ничего особенного, как кажется... Да, пока я здесь, я хотел бы видеть техников за работой. При моем роде занятий нужно иметь представление обо всех профессиях.
Грегг тяжело вздохнул.
Романовичу поручили сопровождать посетителя. На разгрузку был подан "Ким Брекни". Путь к кораблю прокладывали себе через толпу людей в космических костюмах.
- Полиция должна поскорее снять эмбарго, - заметил Романович. - Иначе ей придется давать объяснение. Склады уже забиты.
- Это был бы наилучший шаг, - согласился Сиалох. - Да, скажите мне... оборудование стандартное? На всех станциях такое же?
- Вы хотите спросить про костюмы персонала? Да, они везде одинаковы.
- Вы не разрешите мне посмотреть поближе?
"Боже, храни меня от инквизиторов", - подумал Романович. Он подозвал механика.
- Мистер Сиалох хотел бы, чтобы вы объяснили ему, как устроен и работает ваш костюм, - сказал он саркастическим тоном.
- Хорошо. Это общепринятый костюм с усиленными сочленениями, - руки в перчатках начали жестикулировать. - Спирали отопления питаются от батареи. В резервуаре запас воздуха на десять часов. Эти пряжки удерживают инструменты, иначе они плавали бы в воздухе вокруг вас. Маленький баллон на поясе содержит краску, которую я могу разбрызгивать вот этим жиклером.
- Зачем красят корабли? - спросил Сиалох. - В Космосе ведь ничто не может привести к коррозии?
- Мы просто называем краской, на самом деле это состав гунк, который может заклеить любую дыру в фюзеляже, пока не будет возможности сменить пластину или исправить повреждение любого вида - например, отверстие, пробитое метеоритом.
Механик нажал на спуск, и тонкая струя, почти невидимая, вырвалась из отверстия, затвердевая при соприкосновении с почвой.
- Она же еле видна, - высказал свое замечание марсианин. - По крайней мере, я ее плохо различаю.