Но тольтек предусмотрительно заночевал в лесу, взобравшись на верхние ветки драконова дерева и крепко привязав себя плащом к стволу. Лишь путник, приходивший с рассветом, считался у его соплеменников благим. Ночной же гость, по поверью, приносил с собой на плаще все ужасы темного времени суток. Ягуары не одно поколение захлопывали ворота перед носом приближавшегося к ним по дороге вечернего странника.
Бэса пришлось привязать внизу, и воин просыпался от каждого шороха, боясь, как бы на его вновь обретенное сокровище не напал хищник.
Едва утро слабым розовым светом разлилось по верхушкам деревьев, и неугомонные попугаи начали свой стрекучий базар, Ульпак соскользнул вниз и зашагал к дому, полный самых мрачных предчувствий.
Действительно, что доброго мог сказать ему Топильцин? Особенно теперь, когда племянник потерял все свое войско? Какое-то время ягуар рассуждал, не стоит ли проникнуть в город незаметно, поднявшись вверх одной из потаенных тропок, которых он знал так много. Но его словно кто-то одернул: "Разве Ульпак вор или преступник?" Воин почти услышал голос сестры. Наверное, Шкик была права, когда говорила, что стеклянный череп позволит ей наблюдать за братом.
Из распахнутых ворот поселка только еще начали выгонять лам, и пастухи встретили Ульпака, как вернувшегося с того света. Некоторые упали лицом в землю, другие попрятались за кустами.
-- Ульпак жив. - только и бросил им опальный царевич, перешагнув канаву для стока дождевой воды, которая преграждала ему путь за ворота. Над их верхней балкой торчали почерневшие и высохшие черепа врагов, насаженные на короткие пики. Многие из них Ульпак помнил с детства - это была еще добыча его отца. Оскаленные, обтянутые кощей головы должны были отпугивать от Тулума злых духов, но сила этих оберегов иссякала по мере того, как в них высыхали кровь и мозги. Судя по тому, что все трофеи почти рассыпались в труху, царь Топильцин не украсил род Ягуара новыми подвигами.
Стоило вину пересечь заветную черту и вступить в поселок, как со всех сторон начал сбегаться народ, возбужденно крича и тыча пальцами в грязного путника. Конечно, он был почти без оружия и подобающего случаю торжественного пернатого убора, но все же они могли бы вести себя более уважительно по отношению к одному из отпрысков царского дома! Он им не ровня, не стоит об этом забывать! Положение спасал Бэс, ни один из соплеменников Ульпака никогда не видел лошади. Поэтому огромного роста мглисто-черный конь казался им существом, вылезшим из преисподней. То, что на четвероногом дьяволе восседал погибший царевич делало картину еще более ужасной.
Многие женщины падали на колени и поднимали к небу вжатые кулаки, тем самым укоряя Ульпака за своих потерянных в походе сыновей и братьев, но приближаться к воину никто не решался.
Вскоре весть о появлении Ульпака достигла центра поселка, и на пороге того "дворца", появился Великий и Непобедимый Топильцин Капак, за всю свою жизнь не участвовавший ни в одной битве. Он только что позавтракал кукурузными лепешками с медом, и его толстые губы лоснились от масла, а по поросшему редкой черной шерстью животу сбегали тонкие струйки пота. Лицо Топильцина было сумрачным и строгим, подбородок надменно выпячен вперед, недоверчивый взгляд упирался прямо в ненавистного племянника. Таким Ульпак помнил его всегда и, по детской привычке, вздрагивал, встречаясь с ним, хотя давно научил себя не бояться этих цепких коротких пальцев и давящих маленьких глаз.
"Пусть Ульпак не встает на колени, - услышал он у себя в голове негодующий голос Шкик, -- не оказывает почестей дяде!" "Ладно, ладно, -хмыкнул воин, -- бедная птичка совсем разволновалась".
Ягуар не преклонил коленей перед Солнцеподобным и Равным богам царем Тулума, не простерся перед дядей в пыли и не поверг себя к стопам Величайшего из Великий, вымаливая у него прощение за то, что не вернулся в родной город, неся на пиках головы белых собак и ведя караваны с богатой добычей. Воин просто подвел Бэса к ступеням дворца и крепче намотал уздечку себе на руку.
-- Наше войско разбито, о Топильцин. Но об этом повелитель уже знает. Вот единственная добыча, которую Ульпак забрал у атлан, -- ягуар показал на лошадь, -- но и ее славный воин не отдаст Топильцину, ибо эта тварь возит по земле только царей, а Топильцин не царь!
Такой наглости от Ульпака никто не ожидал. Добро бы он вернулся домой с целой армией преданных ему сыновей Ягуара! Но молодой царевич стоял перед дворцом один - грязный, в равном плаще - и бросал подобные слова повелителю Тулума!
Толпа, собравшаяся вокруг, возмущенно загудела. Если б не чудовище, которое царевич привел с собой, на Ульпака давно бы набросились. А вдруг четырехногая тварь - знак богов?
-- Выгоните этого зверя палками за ворота! - с гневом выкрикнул Топильцин.
Несколько воинов из дворцовой охраны попытались подступить к Бэсу, но не тут-то было, конь заржал и встал на дыбы. Зрелище показалось многим устрашающим, жители поселка вновь попадали на землю.
-- Если Топильцин царь, -- равнодушно бросил Ульпак, -- пусть подойдет и сядет на скотину, которую привел царевич.
Алые перья на голове владыки ягуаров колыхнулись. Топильцину был брошен вызов. И кем? Сыном, давно раздавленного им брата-соправителя? Мальчишкой, не удержавшим даже того, что боги сами послали ему в руки отряда воинов, отправленных за легкой добычей в Ар Мор! Такого Солнцеподобный царь снести не мог.
-- Взять его. - коротко приказал он стражникам с нефритовыми булавами в руках.
-- Еще чего! - Ульпак хотел было принять оборонительную стойку, но в этот момент мелодичный голос Шкик пропел у него в голове: "Не стоит. Пусть Ульпак подчинится, это дорога к трону".
"Это дорога в сенот!", -- чуть было не выкрикнул ягуар, но четверо стражников уже навалились на него, и воин ощутил удар булавы по темени. Его ноги сами собой поехали по земле, и Ульпак ткнулся лицом в красноватую пыль.
6
Остальное ягуар помнил как в тумане. Его связали и отвели внутрь дворца. Там стражники, явно полагавшие, что несчастный царевич, подобно сестре, помешался после плена и тяжелых странствий, усалили Ульпака у стены и дали ему воды. Все-таки он был сыном их славного государя Капака, после которого стал царствовать этот боров Топильцин, и боги отвернулись от ягуаров!
В главной зале, отделенной от остальных помещений, тростниковыми перегородками, заседал совет, который судил царевича. Своей неудачей в походе от доказал, что милость богов не распространяется на этого отпрыска рода Великого Ягуара. Провинившегося Ульпака ждал священный сенот, и никто из присутствующих не осмелился поднять свой голос в защиту племянника владыки Тулума. Разве нужен народу ягуаров новый царь? Разве претендент, явившийся к Топильцину один и требовать отдать ему власть не сумасшедший?
За квадратной каменной дверью надсадно ржал Бэс, которого стража пыталась загнать в хлев для лам. Им все-таки удалось поймать невиданного зверя, хотя конь, брыкаясь, покалечил двоих.
На сидевшего у стены Ульпака напало оцепенение, он ни о чем не думал, уставясь на цветные плитки пола. Закопченный потолок над его головой был сложен из таких же базальтовых блоков, что и непреступная ограда Тулума. Лишь зеленые нефритовые топоры, укрепленные на стенах в виде крестов-солнцеворотов, нарушали торжественную мрачность внутренних покоев дворца. Ульпак вдруг подумал, что совершенно не хочет быть здесь царем. После увиденной в Ар Мор роскоши родной поселок казался ему жалким.