Но все равно его было легко узнать. Пашка спал, разметав роскошные волосы по подушке. При его появлении, оба посмотрели в его сторону, кроме Пашки, который спал.
— Еще один, — провозгласил Игорь, голос у него стал несколько хрипловатым, что характерно для генотипа «волк», — на перекидку?
— С нее, — ответил Сашка, — вы меня не узнаете? Сашка я, три дня назад был здесь. За тобой Игорь перекидываться ушел.
Васька и Игорь уставились на него как на оживший памятник.
— Так ты Принц? — изумленно спросил Игорь.
— Откуда знаешь? — не менее его удивился Сашка, он считал, что данное ему врачами обещание о медицинской тайне является надежным.
— Слухами земля полниться, — усмехнулся Игорь, — вот какой ты оказывается северный олень. А что, кликуха тебе очень подходит, соответствует внешности.
Сашка оценивающе посмотрел на Игоря и предложил:
— А может поборемся? Я ведь теперь посильнее тебя буду. Но когти и зубы чур не применять.
— Щас! — возмутился Игорь, — тебе всю твою силу перекидка дала. Вот каким бугаем стал. Сейчас ты конечно меня на год старше, а был на год младше. Мне как оборотню, кроме силы когти и зубы даны. Так что мы на равных. Хочешь драться — давай!
— Слышьте, да заткнитесь же вы наконец! Дайте поспать, — раздраженно сделал замечание Пашка, протирая глаза. Своим замечанием от отвлек поссорившихся было Сашку и Игоря.
— А ты по ночам меньше гуляй, — огрызнулся Игорь, — а то ночью его нет, а потом весь день дрыхнет. Мы что на цыпочках поэтому должны ходить?
Пашка видимо услышал только конец разговора, потому что вяло спросил у Сашки:
— Ты на перекидку? Новенький? — зевая спросил он у Сашки.
— Старенький! — передразнил его Игорь, — Сашок это! Ты его помнить должен, Принц теперь он наш …., — и добавил несколько крепких выражений.
— А так значит ты новый генотип, — Пашка снова зевнул, — поздравляю, теперь врачи за тебя возьмутся.
— Уже взялись! — возмутился Сашка, — томограф, ренген, разве что в задницу не залезли.
— Не боись, еще залезут, — поддел его Игорь.
— Пасть прикрой, — огрызнулся Сашка, и решил поговорить с Пашкой, — слышь, ты ведь в обратку собирался? Ведь уже два дня прошло.
— Ха, а еще хвастался что все об изменениях знаешь, — ответил за отвернувшегося к стене Пашку Игорь, — обратные изменения не вычисляются так же точно, как после появления пятна. Сам считай, тридцать четыре дня плюс, минус два и сутки на всякий случай. Вот и переводят их заранее сюда из Дальнего корпуса.
— А почему тогда сразу из Дальнего корпуса на обратное изменение не возят? — спросил Сашка.
— Во-первых далеко, во-вторых, Дальний корпус не соединен с остальными коридором, — ответил не поворачиваясь Пашка, — хотели подземный коридор прорыть. Но потом отказались, коммуникации там какие-то лежат.
— Блин, — вспомнил Сашка, — я же обещал в этот Дальний корпус зайти. Когда перекинусь.
— Кому это ты обещал? — заинтересовался Игорь.
— Да так…, — напустил на себя равнодушный вид Сашка, но Пашка повернулся и тоже с интересом и недоверием посмотрел на него.
— У тебя там, что родственник? — спросил он, — кто? Я там всех знаю.
— Он недавно перекинулся и туда ушел, — попытался отвертеться Сашка, — да ладно, замяли.
— Слышь, тебя туда не пустят, даже если родственник. Пускают только родителей, братьев и сестер, и то по желанию перекинувшегося. Остальных посылают на … Хорошо, пошли провожу, — Пашка встал с кровати, спал он в одежде, накрывшись простыней.
— Да не надо, — Сашке стало как-то неудобно, — я сам найду.
— Мне все равно вещи кое-какие забрать надо, — с металлом в голосе ответил Пашка, и Сашка понял, что спорить бесполезно. Но он никак не мог понять, почему Пашка так навязчиво хочет с ним идти.
Они не успели и шага сделать, как от удара дверь чуть не слетела с петель.
На пороге стоял здоровый черт.
— Нечисть быстро на выход! Эти опять приперлись! — закричал он и побежал дальше по коридору.
— Кто приперлись? — переспросил Сашка, в то время как Игорь достал из под кровати ярко-алую женскую шапку и напялил ее себе на голову. Васька со вздохом вытащил из под матраса черный с красной подкладкой плащ, и надевая его, вышел в коридор вслед за спешащим Игорем.
— Паш, объясни ему, а то нам некогда, — попросил он, обернувшись.
— Идем, — мрачно сказал Пашка, — сейчас шоу будет.
Они вышли из палаты, и пошли по коридору. Пашка неторопливо стал объяснять.
— Бабки тут повадились собираться и псалмы петь, — он сплюнул, — достали уже. Вроде старые, а глотки как луженые. Литургия блин оглашенных. Затянут непропетую, хотят этим нечисть прогнать. Догадываешься кого они нечистью считают?
— Конечно, — кивнул Сашка, такие религиозные бабки ему самому не нравились, вроде не агрессивные, но как начнут проповедовать, хочется сбежать подальше. Был у него один знакомый одноклассник с такой вот бабкой, она часто в школу приходила и начинала «увещевать отроков». Реакцию это вызывало однообразную, ребята или начинали откровенно хамить или просто уходили.
— И ведь не к основному входу приходят, оттуда их быстро охрана прогонит. А собираются около забора, там где он близко к коридору стоит. Думаешь зачем стекла затонировали? По этому коридору в перекидочную везут. Представь, едешь ты на перекидку. Переживаешь, а тут еще эти начинают кричать или петь. К ангелам они хорошо относятся, даже любят их. А вот всех остальных нечистью называют. Одно слово — «упертые». Во наши и решили их немного проучить, — Пашка уверенно шел, зная место, где будет происходить действие. Наконец они остановились у окна. Снаружи раздавался нестройный хор противных старушечьих голосов. Разобрать слова было невозможно. Старушки, одетые во все черное, как стая воронья, стояли как раз напротив них, за бетонным забором. От забора до коридора было всего несколько метров.
— А как? — спросил не скрывая свое любопытство Сашка, будь он сам «нечистью» обязательно поучаствовал бы вместе с другими в этой затее.
— Смотри, сам сейчас все увидишь, — Пашка впервые скупо улыбнулся.
Почти все «изгонятели бесов» держали перед собой раскрытые книжечки, со словами, чтобы ненароком не забыть. Уставившись в книжечки они совершенно не замечали, что творится вокруг. А сзади них черти в черных плащах, несколько оборотней и пара других генотипов, среди них Сашка узнал рыжую племяшку Игоря встала в точно такой же «хор». Развернула заранее приготовленные листы и подражая старушкам затянула на их длинный мотив. «Мы все грешники итак, нас манит дорога в ад», — ясно различались слова известной металлисткой группы. К тому же все «волки» для прикола надели женские красные шапки. Черти были все как на подбор в черных плащах, под которыми проглядывали у кого рубашка с тренниками или спортивный костюм, который обычно надевают в больницу. Старушки начали понимать, что происходит что-то не так, сначала они непонимающе смотрели друг на дружку, при этом не переставая петь, а потом кто-то все же сообразил оглянуться. «Ой, батюшки светы!», — запричитала одна из старушек, а хор «нечистых» грянул изо всех сил припев: «Мы все там в аду равны и печатью прожжены!». Это было уже слишком, даже для закаленных в «боях» с нечистью пожилых бабулек. Они крестясь стали разбегаться. Сашка засмеялся:
— Здорово они их! — восхищенно воскликнул он, — жалко я не черт, клево бы сейчас там спеть.
— Не жалей, — сказал Пашка серьезно, — ни о чем не жалей. Это я тебе как перекинувшийся перекинувшемуся говорю, — и он пошел обратно.