Из кирпичей, хотя они и одинаковые, можно составить самые разные сооружения - стену, башню, дом, крепость. Все клетки тоже немного напоминают друг друга, а собраны-сложены из них и цветок, и гриб, и муха, и крокодил.
- Как в конструкторе, - подсказала Сандра. - Значит, из клеток можно сложить кого угодно? Меня, Пифу?
- Не совсем так. Видишь ли, из твоих клеточек Пифу никак не сложить, хотя они очень похожи.
- В чем же различия?
- В ядре, точнее, в заключенной в нем информации. Вспомни разных амеб и жгутиконосцев, У них было ядро, а в нем различные сведения. У амеб - про амеб, у жгутиконосцев - про жгутиконосцев. Вот и в твоих клеточках есть ядра, а в них сведения только о тебе и ни о ком другом; о Пифе там ни слова. Поэтому-то из твоих клеточек можно собрать только тебя и никого другого. Да и не бойся, никто не будет тебя собирать-разбирать. Это я сказал ведь только для того, чтобы было понятней. Все клетки твоего тела крепко держатся друг за друга, живут дружно и никогда не расползутся в разные стороны по своим делам. Говоря по правде, у них вообще нет никаких личных дел, только общественные. Каждая из них по отдельности может немного, а вот все вместе они - сила!
Некоторые клетки занимаются тем, что строят твои ногти и волосы, другие вырабатывают слезы, третьи - в глазу - воспринимают свет, четвертые помогают переваривать пищу, из пятых состоят мышцы, шестые передают в теле разные сигналы и сообщения. Всего и не перечислишь! А вместе получается Александра Сергеевна, которая бегает, прыгает, плавает, ест, пьет, смотрит на мир и ходит в парикмахерскую!
- Здорово! - прошептала удивленная Сандра. Она покрутила у себя перед носом руками и посмотрела на ноги так, как будто видела их впервые
- Расту я потому, что моих клеток во мне становится все больше, так? догадалась она. - И делятся они, как амебы - два, четыре, восемь?
- Совершенно верно! - судя по голосу, папа явно был доволен сообразительностью Сандры.
- А что же было раньше?
- С тобою?
- Да!
- Раньше клеточек в тебе было меньше, чем сейчас, и ты была совсем маленькой.
- А еще раньше?
- Новорожденной.
- А до рождения?
- А до рождения ты была совсем уже крошечным существом.
- А оно?
- А оно еще раньше было одной единственной клеточкой, которая потом начала делиться. Кстати, помнишь, я хотел рассказать о близнецах, но тебе срочно пришлось удирать от проголодавшихся амеб?
Сандра кивнула.
- Они недавно разделились и были похожи друг на друга как две капли воды. Хотя для тебя это уже неудачное сравнение! Ты же видишь, что может твориться в капле обыкновенной воды! Какая уж тут схожесть. Скорее, они были похожи... - Папа на секунду задумался.
- Как две ладошки! - предложила Сандра.
- Пожалуй. Клеточка, из которой вырастает потом маленький человек, делится как и амебы пополам. Их становится уже две. И вот тут-то иногда каждая из них решает дальше действовать на свой страх и риск, независимо от другой. Нетрудно догадаться, что в результате на свет появляются два совершенно одинаковых близнеца. Они бывают так похожи, что и родители нередко путают их между собой, а все потому, что в свое время были одной клеткой!
- Точно! - вспомнила Сандра.
- У нас в детском саду в группе были близняшки. Их всегда путали. Неужели и они были когда-то одной клеткой?
- И они, и ты! Когда ты была одной клеткой, ты была одноклеточным существом. Все, с кем ты успела встретиться, были одноклеточными - состояли из одной-единственной клетки. А если и объединялись по несколько, помнишь, как некоторые жгутиконосцы, то все равно им особенно дела друг до друга не было.
- А как же слизевики-амебы? - Сандра кивнула на все еще возвышающуюся вдали мачту. - Ты же говорил, что многие погибли, чтобы помочь остальным!
- Да, это совсем другой случай.
Пожалуй, можно сказать, что толстый слизняк, которого образуют сползающиеся амебы, - это настоящее многоклеточное существо. Ведь оно состоит из многих клеток и ведет себя не как амебы, из которых состоит, а по-своему. Ползет, вытягивается на головокружительную высоту, вытряхивает из шара споры. Разве все это могла проделать одна единственная амеба?
- Конечно, нет! - уверенно подтвердила Сандра..
- Зато когда они объединяются! О-го-го! - воскликнул папа. - Кстати, вспомни Робинзона. Ведь и он один мог не так уж много. Построил себе хижину, обнес ее частоколом, приручил коз, испек хлеб - и все это после многих лет упорного труда. Большой настоящий корабль ему в одиночку никогда бы не построить. А вместе люди могут все - строить корабли, многоэтажные дома, и даже летать в космос. И все потому, что каждый занимается своим делом, но делает его хорошо, на совесть. Клетки изобрели такое разделение труда и стали объединяться вместе давным-давно, когда большинство из них жили сами по себе. И вот в результате появились разнообразные многоклеточные существа - медузы, черви, осьминоги, дельфины, жирафы, обезьяны и, наконец, мы - люди.
- Почему же не все стали многоклеточными? - поинтересовалась Сандра.
- Трудный и хороший вопрос. Мне кажется, на заре возникновения многоклеточных существ многие решили пойти своей дорогой и не объединяться. Эти клетки рассчитывали только на свои силы; они становились все сложнее, все больше - ведь многие одноклеточные гораздо крупнее человеческих клеток. Но стать настоящими гигантами размером с бегемота клетки-одиночки так и не смогли. Ведь для этого надо было совсем иначе дышать, гораздо быстрее двигаться и обладать прочным скелетом. Возникни такая клетка хотя бы на минуту, и она тут же задохнулась бы и расплющилась под собственным весом, как это бывает с выброшенными на берег китами. Когда одноклеточные существа исчерпали все свои выдумки, становится многоклеточными было уже поздно. Их и так уже хватало в морях и на суше. Так они и остались одиночками.
- Бедняги! - посочувствовала Сандра.
- Не такие уж они несчастненькие, - возразил папа.
- Берут не умением, так числом. Тебе даже трудно вообразить, сколько их обитает на свете. В любой луже, канаве, в каждой капле пресной или соленой воды, в каждом крошечном кусочке почвы их сотни, тысячи, миллионы! Поэтому и уничтожить любого из них почти невозможно, не то что каких-нибудь морских коров, - китов и белых медведей. Нет, одноклеточные устроились на нашей планете совсем неплохо. И все-таки, порой мне кажется, что они завидуют своим многоклеточным собратьям и пытаются, хотя уже поздно, но все же что-нибудь изобрести и объединиться. Хороший пример - вольвокс.
- Кто?
- Вон тот огромный зеленый шар.
Далеко впереди медленно и величаво двигалась гигантская сфера. Она была величиной с многоэтажный дом и не катилась, а плыла, вращаясь, как будто наполненная легким газом. Почти прозрачные и, казалось, тонкие стенки исполинского глобуса были усеяны зелеными тельцами. Они располагались не как попало, а на одинаковом расстоянии Друг от друга, образуя правильный узор. Казалось, неведомый кулинар испек колобок-гигант и аккуратно украсил сотнями зеленых цукатов. Между ними протянулись едва заметные издали штрихи - ниточки. "Как будто взялись за руки", - подумала Сандра.
- Зеленые - это жгутиконосцы? - спросила она.
- Да, целая колония! Все держатся вместе, плавают вместе, вместе строят себе студенистый шар и сидят в нем, как орехи на поверхности бисквита. Шар плывет, вращаясь, как самостоятельное существо. И название у него ее соответствующее - "вольвокс", что означает "вращающийся", "катящийся".
- И делится он, как амеба, - пополам? Да?
- Нет. Все происходит хитрее.