– Она повернулась и посмотрела на него. – Именно поэтому ты здесь.
– Какое задание вы приготовили для меня? – поинтересовался Малыш.
– У меня для тебя много заданий, – ответила Пенелопа. – И если ты справишься с ними, то получишь щедрое вознаграждение. Если же нет, то наверняка погибнешь.
Малыш казался невозмутимым.
– Это глупо, – сказал он. – Почему бы вам просто не посмотреть в будущее и не сказать мне, что я должен сделать, чтобы успешно с ними справиться?
Она покачала головой и вновь перевела взгляд на пруд.
– Это было бы возможно, если бы существовал всего один вариант будущего, – ответила она. – А как я уже объясняла тебе раньше, различных вариантов будущего больше, чем песчинок на пляже, и я не в состоянии видеть их все одинаково четко.
Малыш уселся на диван, широко раскинув на нем руки.
– Ладно, скажите, что я должен делать дальше.
Она повернула к нему лицо, но у него опять возникло впечатление, что взгляд ее устремлен мимо, куда‑то в глубины будущего.
– Ты должен будешь убить Моисея Мухаммеда Христоса, который называет себя Помазанным.
– И только‑то? – улыбнулся Малыш. – Да его наверняка охраняют получше, чем министров Республики, и он, конечно же, хорошо прячется.
– Я знаю, где он.
– А сколько у него телохранителей?
Она пожала плечами.
– Не имеет значения. Его телохранители, за исключением одного, не окажутся для тебя проблемой.
– И кто же этот счастливчик?
– Феликс Ломакс.
– Танцующий на Могиле? И какие же трудности с ним связаны? Черт возьми, он до сих пор уверен, что я работаю на него и на Айсберга.
– Он все узнает.
– Нет, если вы не предупредите его, – уверенно ответил Малыш. – Или, может быть, скажете, что он тоже телепат?
– Ни он, ни я не являемся телепатами, – ответила Пенелопа. – Но с другой стороны, мы оба не дураки. Как только он увидит тебя, то сразу же догадается о причине твоего появления.
Малыш обдумал сказанное Пророчицей и пожал плечами.
– В таком случае я убью его.
– Его не так легко убить, как тебе кажется.
– Я ведь убил Мбойю, не так ли?
– В этом тебе помогла я.
– Вы и пальцем не пошевелили. Я сам убил его.
– Значит, говоришь, «я и пальцем не пошевелила»? – улыбнувшись, переспросила она. – А как ты считаешь, почему не выстрелил пистолет?
– Ладно, не считая этого, – нехотя признал Малыш.
– Нет, ты и впрямь так считаешь? – Пенелопа вздохнула. – Фидо, как же ты глуп.
– Я просил вас не называть меня так! – угрожающе рявкнул Малыш.
Похоже, это позабавило ее.
– Ты что, надеешься испугать меня? Или ты думаешь, что со мной будет так же легко справиться, как с Черной Смертью?
Малыш исподлобья посмотрел на Пророчицу и ничего не ответил.
– Меня восхищает строптивость в молодых животных и даже в молодых людях, – продолжала она. – Но если ты вздумаешь продемонстрировать мне ее еще раз, я буду вынуждена принять к тебе соответствующие меры. За пределами этого дома есть люди, много людей, которых необходимо уничтожить. Ты должен научиться направлять свой гнев в нужную сторону. – Она немного помолчала и добавила: – И ты должен крепко усвоить истину, что быть молодым, сильным, проворным и даже бесстрашным – этих качеств еще недостаточно, когда твоим противником является Феликс Ломакс.
– Да бросьте вы, – презрительно бросил он. – Если у меня возникнут проблемы, то вы просто сделаете то же самое, что сделали в случае с Мбойей, и все дела. Зачем вы пытаетесь представить все более опасным и трудным, чем это есть на самом деле?
– Ты будешь в сотнях, а может быть, тысячах световых лет от меня, – ответила она. – На таком расстоянии я не могу контролировать события столь же четко, как здесь. Если бы могла, ты бы мне вообще был не нужен.
– Я смогу сделать это и без вашей помощи, – уверенно заявил Малыш.
– Если бы это было невозможно, я не стала бы посылать тебя, – ответила она. – Ненавижу бесполезную трату времени и сил.
– Тогда что же?
– Я знаю, что ты можешь убить Помазанного. Я, однако, не знаю: убьешь ли ты его.
– Спасибо за доверие, – сардонически заметил Малыш.
– Существует множество вариантов будущего, в которых ты убиваешь его, и в некоторых из них ты также убиваешь и Феликса Ломакса. Но существует примерно столько же исходов, в которых ты лежишь мертвый у ног Ломакса.
– Ни один из них не станет реальностью.
– Надеюсь что так, но не могу сказать наверняка.
– Я справлюсь. – Малыш помолчал. – А разделавшись с Танцующим на Могиле и Помазанным, я прикончу и Айсберга.
Она покачала головой.
– Он единственный человек, которого я боюсь. Ты не сможешь убить его.
– Он ведь старик, который предоставляет другим сражаться за него.
– Ты не сможешь противостоять ему ни сейчас, ни когда‑либо в будущем.
– По‑моему, я все же смогу с ним справиться.
– Он ответственен за смерть единственного человека, которого я когда‑либо любила, – сказала она так тихо, что Малыш с трудом разобрал слова. – Именно он убедил Республику попытаться убить меня. – Она замолчала, поглощенная воспоминаниями. – По его милости я оставалась в заточении на Аде после того, как уже все устроила для побега. Всякий раз, когда мне приходилось страдать, – а за свою жизнь, поверь мне, я много натерпелась, – всякий раз он был причиной моих несчастий.
– Тем больше причин убить его.
И тут впервые за все время, что он знал ее, маска безразличия спала с ее лица. Она перевела взгляд с окна на него, и в ее глазах вспыхнула неистребимая ненависть.
– Он мой! – прошептала Пенелопа.
Малыш оставил Моцарт спустя шесть дней. Когда его корабль покинул околопланетную орбиту, он все еще ощущал почти осязаемый гнет голоса Пенелопы и чувствовал облегчение от того, что единственное, что он должен будет сделать, это сразиться с лучшим киллером и самым могущественным фанатиком Галактики. Он не завидовал Айсбергу.
А находившаяся теперь уже далеко от него Пенелопа Бейли прижимала к груди свою куклу и мечтала о том, какой могла бы быть ее жизнь, если бы она была обыкновенной женщиной. Неожиданно она обнаружила, что впервые за многие годы плачет. Она вытерла слезы со щек, прогнала прочь мысли о том, как все могло бы сложиться, не обладай она своим уникальным даром, и вернулась к своему обычному занятию: анализу различных вариантов будущего, с которыми могла столкнуться.
Часть 4
КНИГА ПОМАЗАННОГО
ГЛАВА 20
Феликс Ломакс проснулся от звуков, напоминавших телефонную трель, которыми его корабельный компьютер сообщал, что с ним пытаются установить связь через субпространство. Он выпрямился в кресле и принялся тереть глаза, пытаясь прийти в себя, затем приказал экрану включиться.
Тут же появилось голографическое изображение Мило Корбеккиана, сидящего за столом в своем офисе.