Стоило прихватить с собой: на Риадане за такой любой маг отвалит золотые горы! Ведь рог единорога -- одна из пяти вещей, которые не могут быть воссозданы нанароботами: получается муляж, лишенный основных свойств...
Рискуя обгореть под фиолетовым пламенем, Крагер выпрыгнул, схватил рог и вкатился обратно в коридор.
На него кинулось что-то взлохмаченное, с двуручом за спиной и с колом в руке. Лишь секунду спустя юнец сообразил, что коридор заканчивается большим овальным зеркалом с ободом в виде пламени.
-- Это -- я?! Я же стригся только недавно! Неуж-то я так поседел и оброс за эти часы? А-а-а, это паутина... Блин! Поймать бы того паука... нет, лучше не надо, а то еще он меня поймает... Будет ему вечный завтрак...
Пока Крагер разглядывал себя в зеркале, за его спиной возник "назгул-монах". Хвататься за меч поздно. Вскинуть арбалет тоже...
-- Куда?.. -- низким свистящим шепотом спросил клобук.
-- К-кто? -- хрипя от обалдения, спросил бессмертный.
-- Чужак... Бритый...
-- Т-туда! -- Крагер машинально ткнул пальцем в противоположную входу сторону, лишь затем вспомнив, что там находится зеркало.
-- Сэннор! -- просвистел плащ и влетел в блестящую гладь овала. Полыхнуло яркой синеватой звездой.
-- Портал... -- запоздало догадался герой. -- Пронесло... -- он еще раз посмотрел в зеркало портала. -- С этой прической я похож на павиана... Но в этом есть и свои плюсы: меня тут теперь за своего принимают... Кстати, а чего это арбалет в зеркале не отражается?
Догонять "монаха" и расспрашивать его об особенностях арбалета и зеркала почему-то не захотелось. Оставалось выйти в зал и продолжить спуск по лестницам. Главное -- держаться понаглее, чтобы точно за своего сойти...
Стоило засунуть рог в карман... Нет, так он или вывалится, или мешать будет. Лучше -- за пазуху... Странный рог... Какой-то осел дырок в нем насверлил... Шесть... Седьмая с той стороны... Одна в вершине... Флейта, что ли? Крысолова тут хлопнули, что ли? А, ну его, куда это все бегут?
Мимо проносились разнообразнейшие чудища, совершенно не обращая внимания на пацана. Откуда-то спереди раздавались жуткие вопли чудовищ, среди которых отчетливо пробивался человеческий голос, срывающийся на крик.
"Помочь что ли бедолаге, или пусть сам помрет?" -- подумал Крагер вливаясь в поток бегущих, летящих, прыгающих и перемещающихся более изощренными способами ужастиков.
Глава 8
Самым зеленым местом в городе по-прежнему оставалась башня некромантера. Черная Башня, воздвигнутая Яромиром Савельичем как подарочек на День Рождения себе, любимому.
Оно и не удивительно: дома перестроить или машины восстановить можно за считанные часы, но вырастить живые тополя на месте срубленных, да без эльфийской магии -- нужны годы. Уцелели же несчастные деревья только возле Башни: ну не хотели даже обезумевшие жители связываться с гарнизоном Ночного Патруля. А уж о резвящемся среди ветвей "Змее-Горыныче" и подавно перешептывались с суеверным страхом, вновь проснувшимся после многовековой спячки в болотах рационализма.
На самом удаленном от башни тополе висела надевшаяся на толстую ветку деревянная дверь. Возможно -- ее уронили с пролетающего глайдера. А может -вороны решили построить гнездо с дверями, да средств не хватило... И Сашка любил, обвившись вокруг тополя, положить голову на сию естественную подставку и наблюдать за дорогой, ведущей в город.
По дороге к башне шли трое... Ба, знакомые лица! Зеленой молнией метнулся Сашка внутрь черного здания, шумно пыхтя:
-- Торт готовьте, чай ставьте! Гельберг и Коваленко идут, гостя ведут! Мумии -- не стойте как мумии, пол надраивайте! Шептун -- готовь фейерверки! Я сказал фейерверки! Берт, как там чайник?
-- Задрал ты, зеленый! Ты помедленней можешь? Трещишь, как сорока! Вот вернется твой папочка -- нажалуюсь, так и знай! -- вздохнул лич и потопал проверять чайник.
А Сашка уже не слушал его:
-- Эй, кто там протирал стекла? На балконе. Досточку-то зачем отломали? Приколачивайте обратно, как было, а то еще один скелет свалится с балкона... Понимаю, что не смертельно, но время же теряем! Через две минуты гости будут, а тут скелеты с балконов летают! Да-да, я про тебя, и не прячься в шкаф, я тебя все равно заметил! Проводку кто чинит, а? Ой, беда с вами: пол недомыт, досточка не приколочена, люстра после Шептуна так и не горит, половичок не стиран, а на нем уже торчит кто-то! Ой, здрасьте, дядя Коваленко!
...Чайная церемония проходила на редкость тихо. К великой радости скелетов Сашка наконец-то замолк и теперь вертелся возле гостей. Гельберг и Коваленко потягивали ароматный напиток, а Король Эльфов округлившимися глазами пялился на молодого дракона.
-- Собственно, пора бы и о деле поговорить, -- Гельберг поставил на стол чашечку и кивнул Бертраму. Пока лич наливал новую порцию, полковник продолжил: -- Мы, как официальные представители землян, хотели бы установить более тесные контакты с эльфами. Для начала, мы вынуждены извиниться за все бесчинства, устроенные землянами за последние два года. Это происходило под воздействием внешних факторов, от нас не зависящих. И только лишь появилась возможность преодолеть оные факторы, как это немедленно было сделано. Мы смеем заверить вас, что в дальнейшем действия землян не будут причинять вред вам и вашим территориям, а также надеемся на Ваше понимание происходящего.
-- Ты всегда такой весь из себя официальный, когда о дипломатии говоришь? -- усмехнулся эльф.
-- Ну, не знаю, как у эльфов, но вообще-то это язык дипломатии и есть. Точность и ясность во имя взаимопонимания.
-- Мы считаем, что залог взаимопонимания -- это дружеское отношение ко второй стороне переговоров. А слова -- они только слова, если их не подкреплять эмоциями... Впрочем, все вы, земляне, такие практичные, рациональные, деловые.
-- Но ведь заключение любого договора -- это и есть дело. Важное. Государственное. Национальное. Дипломатия... И любая недосказанность часто может стать причиной недоверия и будущих конфликтов, вот почему язык дипломатии землян сух и лаконичен, недвусмысленен.
-- А скажи-ка, Гельберг, часто нарушались недвусмысленные договоры или нет? За всю историю земной дипломатии?
-- Часто... Но без дипломатии это происходило бы еще чаще...
-- Трудно спорить с такой логикой, -- вздохнул Король. -- У нас просто нет альтернативной Вселенной, где можно было бы переиграть эту ситуацию и потом сравнить результаты.
-- Возможно -- в этом наша беда, -- согласился Фридрих. -- Но у нас есть только эти опоры, и приходится обходиться только тем, что имеем. И, как видишь, мы уже общаемся с десятками цивилизаций из самого далекого космоса, а вы пока еще обитаете в лесах, как наши пращуры...
-- Ну и что мы не видели в этом космосе? -- поморщился эльф. -- Все эти звезды, теплые и пушистые с поверхности нашей родной планеты, становятся колючими и безжалостными в галактической пустоте. Холод и запустение никогда не способствовали романтике.
-- Романтика -- не в обитании среди холода и запустения, а в преодолении их. В поиске нового.
-- Ой, оставьте это... Лететь через холод, влипать в течения у Скут-полюса, и все только затем, чтобы найти еще сотню-другую каменных шаров безатмосферных планет? Зачем это нужно? На них жизнь или никогда не возникнет, или вымерзнет, как на Снежной...
-- Я удивлен, что житель лесов так сведущ в космических делах, но сведения Ваши, Ваше Величество, немножечко устарели. Земляне зажгли возле Снежной четыре искусственных солнца, и теперь этот мир -- цветущий край среди бесконечных океанов.
-- С зелеными земными дубами, завезенными переселенцами?
-- Никоим образом.