I
Стояла июльская жара. Клод до двух часов ночи бродил по Рынку, он никак
не мог вдосталь налюбоваться красотой ночного Парижа. Когда он проходил мимо
ратуши и часы на башне пробили два, его застиглагроза.Дождьзачастилс
такойсилой,каплибылитакиекрупные,чтоКлод,растерявшисьот
неожиданности, пустился почти бегом по Гревской набережной. Добежав до моста
Луи-Филиппа, он почувствовал, чтозадыхается,иостановился;решив,что
глупо бояться дождя,онмедленнопошелчерезмост,размахиваяруками,
наблюдая, как газовые фонари гаснут под ливнем и всекругомпогружаетсяв
непроглядную темноту.
Клод был уже почти дома. Когда он повернулнаБурбонскуюнабережную,
вспышкамолнииосветиланаостровесв.Людовикастаринныеособняки,
вытянувшиеся прямойлиниейпоузкойулицевдольСены.Вспышкимолний
отражались в высоких окнах снезакрытымижалюзи,придаваяпечальныйвид
фасадам и выхватывая из мрака то каменныйбалкон,топерилатеррасы,то
скульптурные украшения фронтона. Мастерская художника находилась поблизости,
на углу улицы Фам-Сан-Тет, подсамойкрышейстаринногоособнякаМартуа.
Набережная то озарялась молнией, товновьпогружаласьвомрак;ивдруг
ужасающий удар грома потряс спящие улицы.
Подойдя к низкой, обитой железом сводчатой двери, Клод, которого совсем
ослепил дождь, стал шаритьпостене,отыскиваязвонок,ивздрогнулот
неожиданности, наткнувшись в темноте на человеческое тело. При новой вспышке
молнии он увидел высокую девушку, одетую в черное; она совершенно промокла и
дрожала от страха. Новый удар грома оглушил их обоих. Клод вскрикнул:
- Черт побери! Вот не ожидал... Кто вы? Как вы сюда попали?
Всеопятьпогрузилосьвомрак.Клодслышалтолько,какдевушка
всхлипывает.
- Сударь, умоляю вас, не обижайте меня... - лепеталаона.-Вовсем
виноват извозчик, которого я наняла на вокзале; онстрашноругался,ион
бросил меня здесь... поезд из Невера сошел с рельс. Мыопоздалиначетыре
часа, и на вокзале я не нашла того, кто должен былвстретитьменя...Боже
мой! ВедьявпервыевПариже,сударь,ясовершеннонезнаю,гдея
очутилась...
Ослепительная вспышка молнии вновь осветила ее, и она, сразуумолкнув,
широко раскрывглаза,вужасесталаозиратьсяпосторонам.Окутанный
лиловатой мглой, вставал переднейнезнакомыйгород,подобныйпризраку.
Дождь кончился. На другом берегу Сены, на набережнойДез-Орм,обозначились
маленькие, серые, испещренные вывесками дома с неровной линией крыш; за ними
горизонт расширялся, светлел, его обрамляли налево -синийшиферкрышна
башнях ратуши, направо - свинцовый купол собора св.
Павла. Сена в этом месте
очень широка, и девушка немоглаоторватьглазотееглубоких,черных
тяжелых вод, катившихся от массивных сводов мостаМариквоздушнымаркам
нового моста Луи-Филиппа. Река была усеяна какими-то причудливымитенями-то
была спящая флотилия лодок ияликов;акнабережнойбылипришвартованы
плавучая прачечная и землечерпательнаямашина;упротивоположногоберега
стояли баржи, наполненные углем, шаланды, груженные строительнымкамнем,и
над всем возвышался гигантский грузоподъемный кран. Свет молнии померк.Все
исчезло.
"Вранье, - подумал Клод, - это просто потаскушка, шатается по улицамв
поисках мужчины".
Он не доверял женщинам; ему казалась глупой выдумкой вся эта история: и
опоздавший поезд и грубиян-извозчик.Приновомударегромаперепуганная
девушка опять забилась в угол.
- Не можете же вы здесь ночевать!-обратилсякнейКлод,повысив
голос.
В ответ она еще сильнее расплакалась и, всхлипывая, прошептала:
- Сударь, умоляю вас, проводите меня в Пасси... Ведь мне надо в Пасси.
Он пожал плечами, - за дурака она его, что ли, принимает? Машинально он
повернулся в сторону набережной Селестен, где находилась извозчичья стоянка.
Там не было видно ни одного светящегося фонаря.
- В Пасси, милочка, а почему быневВерсаль?..Какогочерта!Где
раздобудешь извозчика в такую погоду, да еще так поздно?
Но тут опять сверкнула молния, идевушкапронзительнозакричала;на
этот раз город показался ей трагическим, как бы обрызганнымкровью.Берега
рекиокаймлялибездоннуюпропасть,озареннуюотблескамипожара.В
потрясенном сознании девушкизапечатлелисьмельчайшиедетали,вплотьдо
закрытых ставен на набережной Дез-Орм и улиц Мазюр и Паон-Блан, двумя узкими
щелями прорезавших линиюдомовнанабережной:умостаМаритакчетко
вырисовывались большие платаны, что, казалось, можно было пересчитать листья
в их густых зеленых кронах, а на другой стороне, под мостомЛуи-Филиппа,у
пристани стояли вытянувшиеся в четыре ряда баржи, до самого верхагруженные
сверкающими желтыми яблоками, виднелись водовороты, высокаятрубаплавучей
прачечной, неподвижнаяцепьземлечерпательноймашины,кучипескавозле
пристани - все это причудливое сочетаниевещей,громоздившихсянаночной
реке, бездна, разверзшаясяотодногокраягоризонтадодругого.Небо,
померкло, река катила темные воды под оглушительные раскаты грома.
- Господи! Все кончено... Боже мой, что же будет со мной?
Дождь возобновился; подхлестываемый ветром, он нессяпонабережнойс
силой прорвавшейся плотины.
- Позвольте мне пройти, - сказал Клод, - немыслимо здесь оставаться.
Оба они совершенно промокли. При тусклом свете газового фонаря науглу
улицы Фам-Сан-Тет Клод видел, что девушку облепило мокрое платье ипонему
ручьем стекаетвода;урагансотрясалдверь,ккоторойонаприжалась.