Прибудет ли? Или наблюдатель доложит о вызове смотрителям? Чимал шагал туда-сюда по коридору, мучимый сомнениями, но ничего больше не оставалось – только ждать. Наконец появилась машина – прошло всего несколько минут, но Чималу они показались вечностью.
– Прикажешь отвезти тебя? – спросил водитель.
– Нет, я справлюсь сам.
Человек выбрался из-за руля и почтительно отсалютовал вслед удаляющейся машине. Путь был свободен. Даже если водитель донесет на него, Чимал доберется до места первым. Если он будет работать быстро, то управится до появления преследователей. А сейчас, пока он едет, нужно разработать план действий. Аппараты для очистки воздуха столь велики, что на их серьезное повреждение уйдет слишком много времени. А вот панель управления меньше и сработана не так капитально. Пожалуй, достаточно будет сломать или вынуть из нее какую-нибудь деталь. Смотрители не смогут починить прибор без его помощи. Но прежде чем что-нибудь разрушить, необходимо убедиться в наличии запасных частей. Просто отсоединить деталь мало – главный наблюдатель, если постарается, поймет, чего не хватает, и найдет замену. Придется ломать.
Когда машина со скрежетом остановилась у конца туннеля, Чимал выскочил из нее; каждое движение было им обдумано заранее. Первым делом справочник. Он лежал там, где Чимал его оставил. В помещении никого не было – новый техник явно еще не назначен. Отлично. Теперь найти нужную диаграмму, посмотреть номера деталей.
Не отрываясь от книги, Чимал прошел на склад. Вот они, шкалы и выключатели от панели. Больше десяти каждой разновидности. Да, Великий Создатель все хорошо продумал и обеспечил запасы с избытком. Одного только он не предусмотрел – саботажа. В качестве дополнительной предосторожности Чимал собрал все запасные части к панели, отнес их в другое складское помещение и спрятал за целой горой тяжелых труб. Теперь можно заняться разрушением.
Большой – с его руку длиной – тяжелый гаечный ключ вполне подойдет для этой цели. Чимал отнес его к резервуару, встал перед панелью и обеими руками поднял ключ. Так, первым делом застекленная шкала датчика давления. Чимал замахнулся ключом, как боевым топором, и обрушил его на прибор; раздался треск и звон разбитого стекла.
Тут же по всему помещению замигали красные лампочки, пронзительно завыла сирена, и усиленный динамиком громовой голос прорычал: «ПРЕКРАТИ! НЕМЕДЛЕННО ПРЕКРАТИ! ТЫ ПОРТИШЬ АППАРАТ! ЭТО ЕДИНСТВЕННОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ – ДРУГОГО НЕ БУДЕТ!» Тревожные огни и предупреждения не остановили его – Чимал обрушил гаечный ключ снова. В тот же момент в потолке распахнулась металлическая дверца, подняв целое облако пыли. Из отверстия появилось дуло лазерного ружья, и вращающийся луч, как зеленый карандаш, очертил полукруг перед панелью управления.
Чимал отскочил в сторону, но недостаточно быстро. Лазер обжег ему левый бок, руку, ногу, мгновенно спалив одежду и проникнув глубоко в тело. Чимал рухнул на пол, почти потеряв сознание от внезапного шока и боли.
Великий Создатель предвидел все – даже возможность саботажа. Чимал понял это слишком поздно.
Когда смотрители ворвались в помещение, Чимал с трудом полз, оставляя за собой кровавый след. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но по знаку главного наблюдателя человек с баллоном за спиной и распылителем в руках нажал на кнопку, и Чимала окутало облако газа. Его голова тяжело ударилась о каменный пол.
Глава 5
Пока он был без сознания, о нем заботились машины. Смотрители сняли с него одежду и положили его на стол с приподнятыми бортиками. Они ввели описание его травм в машину и предоставили ей принимать решения. С этого момента вся операция проходила полностью под контролем автоматов.
Был сделан рентгеновский снимок, измерены артериальное давление, температура и другие показатели. Раны были сфотографированы и сразу вслед за этим обрызганы пеной, останавливающей кровотечение. Компьютер поставил диагноз и назначил лечение. Место анализатора занял металлический хирург. Аппарат повис над раной, окуляры его микроскопа разглядывали повреждения, многочисленные руки были в готовности. Робот обрабатывал одновременно лишь крохотный участок поверхности, и все же, подчиняясь командам компьютера, он работал неизмеримо быстрее любого самого опытного хирурга-человека. Инструменты мелькали с молниеносной скоростью: пена была убрана, поверхность раны очищена, обгоревшие ткани удалены. Вместо повязки поврежденное место робот обработал специальным клеем, который одновременно способствовал заживлению; сверкающие инструменты побежали вниз по руке Чимала, сшивая разорванные сухожилия, соединяя рассеченные нервы. Затем робот-хирург переключился на бок Чимала, по которому полоснул луч лазера. К счастью, он задел только мышцы и не повредил внутренние органы. Последней была обработана самая незначительная рана – ожог на бедре.
Придя в себя, Чимал никак не мог вспомнить, что с ним произошло и почему он находится в госпитале. Он получил большую дозу обезболивающих лекарств и поэтому не чувствовал боли, но голова у него кружилась и не было сил даже перевернуться на другой бок.
Когда же память вернулась к нему, вместе с ней пришла горечь поражения. Бесконечный полет в никуда будет продолжаться. Правоверные смотрители никогда не решатся что-либо изменить. Похоже, что Великий Создатель совершил одну-единственную ошибку: он все слишком хорошо спланировал. Наблюдатели полностью поглощены своей работой, она им в радость – конечно, они и не подумают сделать то, что положит ей конец. Если они когда-нибудь и долетят до другой звезды, ее планеты снова будут признаны непригодными. У него был единственный шанс положить конец их путешествию – и он не сумел им воспользоваться. Больше такой возможности не будет – уж смотрители позаботятся об этом так же, как и о том, чтобы другой Чимал никогда не появился. Предостережение будет принято к сведению. Если и родятся дети – потомки жителей разных деревень, они не будут здесь желанными гостями. Не исключено, что боги намекнут верховному жрецу, что такая жертва была бы им приятна.
Механическая сиделка заметила, что Чимал пришел в себя; она извлекла из его вены иглу, через которую поступали питательные вещества, и протянула ему чашку с бульоном.
– Пожалуйста, открой рот, – произнес нежный, записанный на пленку голос девушки, жившей столетия назад. Изогнутый конец трубки опустился в чашку, другой коснулся его губ. Чимал послушно открыл рот.
Робот, по-видимому, доложил о том, что пациент в сознании. Дверь распахнулась, и вошел главный наблюдатель.
– Почему ты совершил этот невероятный поступок? Никто из нас не может этого понять. Пройдут месяцы, прежде чем мы сможем устранить поломку, ведь тебе мы больше доверять не можем.
– Я сделал это, чтобы заставить вас изменить курс. Ради этого я готов на все. Если мы сейчас повернем, то достигнем Проксимы Центавра меньше чем за пятьдесят лет. Возможность исследовать планеты – это все, о чем я прошу. Тебе даже не нужно никому, кроме смотрителей, ничего говорить. Ты сделаешь это?
– Ну же, не останавливайся, – ласково пожурил его нежный голос, – ты должен выпить все до последней капли. Слышишь?
Никто не обратил на него внимания.
– Нет. Конечно, нет. Я не вправе поступить так. Решение было принято, записано, и я не могу даже думать о том, чтобы его изменить. И не проси меня об этом.
– Я прошу тебя, заклинаю – во имя человечности! Положи конец столетиям рабства, страха, смерти. Освободи свой собственный народ от гнета, лежащего на нем.
– Что за безумные вещи ты говоришь!
– Я говорю правду. Посмотри на моих соплеменников – их короткая жизнь полна насилия и суеверий, их численность контролируется ядовитыми змеями. Ведь это же чудовищно! А твой собственный хилый народ – несчастные, истязающие себя женщины вроде наблюдательницы Стил, лишенные всяких признаков своего пола! Извращенные настолько, что ненавидят материнство и находят наслаждение в боли! Ты можешь освободить их всех…
– Остановись, – поднял руку главный наблюдатель. – Я не желаю больше слушать эти богохульственные речи. Наш мир совершенен по воле Великого Создателя, и даже говорить о том, чтобы изменить его, – преступно. Много часов я размышлял, что делать с тобой, совещался с другими смотрителями, и мы пришли к решению.
– Убить меня и заставить замолчать навеки?
– Нет, так поступить мы не можем. Несмотря на свою дикость – результат воспитания среди жителей долины, – ты все же Первопроходец. И ты действительно станешь им – так мы решили.
– Что за бред!
Чимал устал спорить. Он оттолкнул чашу с недопитым бульоном и закрыл глаза.
– Согласно схемам в углублениях во внешней оболочке нашего мира находятся пять объектов, называемых «космические корабли». В справочниках есть их подробное описание, они предназначены для путешествий к тем планетам, которые предполагается заселить. Мы поместим тебя в один из таких кораблей, и ты улетишь. Ты хотел отправиться к планетам – ты сможешь удовлетворить это желание. Ты же Первопроходец.
– Убирайся, – устало произнес Чимал. – Ну да, вы сохраните мне жизнь, только отправите меня в изгнание, обрекая на пятидесятилетнее путешествие и одиночество до конца жизни в корабле, который, вероятно, не приспособлен для обеспечения человека продовольствием и воздухом на столь длительный срок. Уйди, низкий лицемер.
– Медицинский автомат сообщил мне, что через десять дней ты поправишься и сможешь встать с постели. Для тебя будет приготовлен экзоскелет – он поможет тебе двигаться. Через десять дней за тобой придут смотрители и проводят на корабль. Если понадобится, тебя усыпят и отнесут туда – ты улетишь, как бы ты ни сопротивлялся. Я не буду при этом присутствовать: видеть тебя я больше не желаю. Я не хочу даже прощаться с тобой – ты оказался тяжелым испытанием для меня, ты произносил столь богохульные речи, что я не смогу забыть этого до конца жизни. Ты – само зло.
Старик повернулся и вышел, едва закончив фразу.
Десять дней, размышлял Чимал на пороге сна. Десять дней. Что можно успеть за это время? Что вообще можно сделать? Наступает конец всей трагедии. Если бы только можно было показать наблюдателям убожество их существования! Даже жизнь, которую ведут ацтеки, пусть короткая, пусть несчастливая, все же лучше этого прозябания. Ах, если бы можно было взломать этот термитник, чтобы люди долины увидели этих существ, прячущихся, подсматривающих и отдающих приказы!
Глаза Чимала широко раскрылись, и он сел в постели, не отдавая себе в этом отчета.
«Ну конечно. Нужно впустить моих соплеменников в пещеры. Тогда у смотрителей не останется выбора – придется вернуться на курс к Проксиме Центавра».
Он откинулся на подушки. За десять дней он должен составить план, решить, что делать в первую очередь.
Четыре дня спустя экзоскелет был готов, его принесли и поставили в углу палаты Чимала. Во время следующего периода сна Чимал заставил себя доползти до него: нужно было освоить управление и попрактиковаться. Управление оказалось простым и надежным, и каждую ночь после этого Чимал вставал с постели и упражнялся в передвижении с помощью экзоскелета: сначала еле ковылял, потом, несмотря на боль, стал ходить более уверенно. Аппетит у него стал лучше. Ему не требовалось десяти дней на выздоровление. Вероятно, компьютер рассчитывал срок, ориентируясь на замедленный метаболизм наблюдателей, Чимал же поправлялся значительно быстрее.
У дверей его комнаты на страже все время стоял смотритель; Чимал слышал, как часовые переговаривались при смене караула. Внутрь смотрители никогда не входили, предпочитая не иметь с ним дела. На девятую ночь Чимал поднялся и тихо оделся. Он был еще слаб, и экзоскелет очень пригодился, поскольку брал на себя большую часть нагрузки при ходьбе. Легкий стул оказался единственным оружием, которое можно было найти в комнате. Подняв его обеими руками, Чимал спрятался за дверью и завопил:
– Помогите! Кровотечение… я умираю… Помогите!
Ему пришлось кричать непрерывно и громко, чтобы заглушить голос механической сиделки, приказывавшей ему вернуться в постель для обследования. Наверное, где-то уже включился сигнал тревоги. Нужно действовать быстро. Где этот дурак смотритель? Сколько времени ему требуется, чтобы принять решение? Если он не появится сейчас же, придется идти за ним, а это опасно – он может быть вооружен.
Но тут дверь распахнулась, и Чимал обрушил стул на голову смотрителя, едва тот вошел. Человек со стоном рухнул на пол, но у Чимала не было времени даже глянуть на него. Что значит один человек по сравнению с целым миром? Чимал выхватил лазерное ружье из его рук и бросился бежать так быстро, как только мог с помощью экзоскелета.
Свернув за угол, Чимал покинул больничный отсек; он хотел попасть во внешние коридоры, обычно – и уж тем более в этот поздний час – пустынные. До рассвета оставалось уже недолго – наблюдатели жили по тому же распорядку, что и жители долины, – и Чималу была дорога каждая минута. Он выбрал окольный путь, а двигался он все же медленно.
К счастью, никто не догадается, что он задумал. Принимать решения может только главный наблюдатель, и они даются ему нелегко. Первое, о чем он подумает, – что Чимал решил завершить разрушение воздушных резервуаров; он отправит туда вооруженных смотрителей. На это уйдет время. Время уйдет и на размышления, когда выяснится, что Чимала там нет. Потом начнутся поиски, и через какое-то время будет объявлена общая тревога. Как долго все это продлится? Невозможно рассчитать. Чимал надеялся, что у него есть хотя бы час. Если тревогу поднимут раньше, он будет сражаться – убивать, если это окажется необходимым. Кому-то придется умереть ради жизни следующих поколений.
Главный наблюдатель действовал даже медленнее, чем предполагал Чимал. Прошел почти час, прежде чем Чималу встретился хоть один человек, и тот явно был занят своей обычной работой. Увидев Чимала, наблюдатель был так поражен, что ничего не предпринял. Оказавшись за спиной бедолаги, Чимал обхватил сзади его шею и с помощью экзоскелета сильно сжал; человек потерял сознание. Теперь – вниз, в последний коридор.
Жизнь идет по кругу. Чимал снова был в туннеле, по которому когда-то делал первые робкие шаги в неизвестность подземного мира. Как он изменился с тех пор, как много узнал! Однако знания – ничто, если их нельзя применить на деле. Чимал подошел к концу туннеля как раз в тот момент, когда каменная дверь отворилась и на фоне голубого утреннего неба обрисовалась чудовищная фигура Коатлики со змеиными головами и клешнями вместо рук. Она надвигалась на него. Несмотря на все знания, сердце бешено заколотилось в груди Чимала. И все же он не остановился; он пошел навстречу богине.
Огромный камень бесшумно встал на место. Коатлики продолжала идти, глядя вперед остановившимися, невидящими глазами. Она приблизилась к Чималу и прошла мимо него, развернулась в нише и застыла, неподвижная и бездействующая – до следующей ночи, когда снова нужно будет стоять на страже.
– Ты всего лишь машина, – сказал ей Чимал, – и ничего больше. Там, за твоей спиной, в шкафах – запчасти, инструменты и инструкции для работы с тобой. – Чимал обогнул богиню, взял справочник и прочел название. – И даже звать тебя вовсе не Коатлики, ты – ТЕРМОРЕЦЕПТОРНЫЙ ПАТРУЛЬНЫЙ РОБОТ. Теперь понятно, как мне удалось от тебя скрыться, – как только я погрузился в воду, я стал недоступен твоим органам чувств.
Чимал раскрыл книгу. Хотя устройство робота Коатлики было весьма сложным, инструкции по управлению и ремонту, как всегда, оказались простыми и понятными. Сначала Чимал думал, что достаточно будет открыть дверь и выпустить Коатлики днем, однако, как выяснилось, можно было сделать гораздо больше. Следуя указаниям справочника, он открыл дверцу на спине робота и присоединил провод от переносного пульта управления. С этого момента автоматика отключалась и машина начинала повиноваться командам оператора. Чимал включил пульт.