Вообще, после того, как последние деревья Ве-Ланка-Шавели остались позади, в сихкхи уже не было формальной надобности, но Рорик не стирал его. Пусть не самая приятная, но эта была одна из немногих нитей, продолжавших связывать его с домом, в который он уже никогда не вернется. Таково было жесткое и, пожалуй, даже жестокое правило для всех уходящих, но это было необходимым правилом выживания всего Шавели.
Рорик Ша-Таль, последний и лучший ученик Арлика Вентри, давно превзошедший своего учителя, знал это лучше любого другого. 'Возвращение однажды ушедшего приведет к разрушению Шавели'. Одно дело - знать это из списков последнего Пророчества Арлика, совсем другое - ощущать самому, видеть в изгибе крыла пролетевшей птицы - в цвете рассветного солнца - в сетке прожилок случайного листа на лесной дороге - знать, что гибель близка и пока - неминуема. Десять лет по времени Шавели прошло с тех пор, как Иантрик Ша-Таль случайно обратил внимание на эту безначальную ветвь Древа Бытия. Это было великой случайностью и редкой удачей - заметить безначальную ветвь до того, как она обретет неумолимую и частенько неминуемую основу-цепь событий.
'Возвращение однажды ушедшего приведет к разрушению Шавели'. С тех пор в Шавели ни один в каком-либо смысле ушедший не возвращался. Ни в каком смысле. Арлик отдал остаток жизни на составление канона, предусматривающего и описывающего все эти смыслы. И предикторы всех кланов, рискуя собственными разумами, все эти годы пытались уточнить предсказание - тщетно. Блуждание по Древу Бытия и так слишком сложное испытание для рассудка существа, строящего жизнь на обычной причинно-следственной тройственной логике, но осмотр безначальных ветвей - сложнее вдесятеро. Несмотря на это, большинство арри продолжало попытки - никакое предсказание не имеет смысла, если нет возможности его изменить.
К счастью, таковая возможность есть почти всегда. Но безначальные ветви - особая область предикторики. Невозможные даже в терминах несимметричных логик, но, тем не менее, существующие, они не имеют до определенного момента основы - того события, с которого начнется эта ветвь реальности. Влиять на эти ветви дело почти невозможное - чаще всего основой ветви становится уже произошедшее событие, и вся ветвь переходит в разряд предписанных. А сложны для обнаружения они потому, что, не имея начала, и, как бы не существуя, события-узлы этой ветви не оказывают видимого влияния на остальное дерево. Приводимые в предикторской литературе в виде любопытного казуса, не имеющего особой практической пользы и встречающиеся крайне редко, безначальные ветви обычно использовались лишь как фундаменты для смелых гипотез, как аргументы в пустых спорах и давно не вызывали серьезного интереса. Но никогда раньше безначальная ветвь не предсказывала событий сколь-либо серьезных. Пусть даже не таких серьезных, как гибель целого народа.
После того, как ожидаемое перерождение ар-Лорин не произошло во все предписанные сроки, и подмена была уже обнаружена, доказана и отслежена, многие предикторы надеялись что роковая ветвь вот-вот обретет свое начало и одновременно опасались, что обретет - в прошлом, оставив народу Шавели только несколько вариантов продления неминуемой агонии. Но нет - ветвь также оставалась безначальной, а Древо Бытия Шавели росло и кустилось по-прежнему, не обращая внимания на то, что поджидало его в пустоте безвременья. Рорик первым заметил изменения структуры безначальной ветви. Изменения, несомненно, связанные с похищенной ар-Лорин, и, хотя не было никаких причин предположить, что ар-Лорин и есть тот самый 'однажды ушедший' (более того, было несколько непротиворечивых доводов против такого толкования), все равно было принято решение действовать.
Рорик сам вызвался идти по следу, и Рант не стал его отговаривать - все понимали, что если роковая ветвь вскоре обернется в жизнь, не будет иметь никакого значения, кто остался в Шавели, а кто - покинул его навсегда.
Рорик понимал это, и все равно горечь наполняла его душу с тех пор, как тень деревьев Последнего Пристанища осталась далеко позади. Но горечь не мешала ему делать свое дело, и делать хорошо. Впрочем, как любое дело, за которое он брался - все-таки у предикторства есть положительные стороны. Уже только перейдя на Сол рядом с ближайшим от земель Ар-Шавели порталом, Рорик сразу понял, что его решение идти самому - было единственно верным. Любой другой посланник погиб бы наверняка, едва перейдя на эту сторону - здесь его ждали и ждали с недобрыми намерениями.
Нет, никто не преграждал ему путь, никто не покушался на его жизнь и свободу, но Рорику этого и не было надо - чужая злая воля окутывала его подобно облаку, подкарауливая и суля смерть почти на всех возможных путях. В каком-то варианте его путешествие оканчивалось под колесами одной из престранных самодвижущихся повозок, которыми был просто наводнен этот мир; в другом варианте ему на голову падала массивная плита со строящегося здания; и даже натянутые в воздухе здесь и там канаты - и те несли в себе странную угрозу. Рорик даже не сразу понял, что за этими угрозами таится чья-то воля, поначалу он решил просто, что мир вокруг него просто слишком опасен для незнакомых с ним посетителей. Настолько велико было искусство противника, что он нигде не проявлял себя явно - все варианты выглядели совершенно случайными и, пожалуй, не всякий предиктор смог бы увидеть тончайшие изменения в Древе Бытия. Ему, несомненно, противостоял предиктор, ничуть не слабее самого Рорика, и даже, пожалуй, сильнее. Его спасло то, что противник находился далеко, скорее всего, не в этом мире. Проведя пару несложных проверок, Рорик убедился в этом окончательно и даже почувствовал некоторый испуг: влиять на чужое Древо Бытия, находясь так далеко от него, мог только сильнейший провидец, равный по силе легендарным пророкам-полубогам далекого прошлого. Сам Рорик не мог даже ощутить своего противника, не говоря уже о том, чтобы как-то предвидеть его действия. К счастью, ему и не было в этом никакой надобности, он и так знал, как следует действовать. Он нашел самое близкое по времени действие, не предусмотренное его противником, и двинулся по цепи событий минимально отделенных друг от друга. Уже к концу дня Рорик ощутил, что охватившие его клещи ослабли - противник не успевал отслеживать его решения, и уже не все варианты его пути в этом мире заканчивались фатально. Почти вырвавшись из поля внимания неведомого врага, Рорик вдруг почувствовал сильнейший всплеск ткани реальности, и Лес Бытия вокруг него содрогнулся, роняя ветви и чернея в пожаре, охватившем вневременье.
Теряя из вида свою жертву, враг нанес массированный удар, но опоздал - удар уже не затронул Рорика, он находился в это время далеко за городом, шел пешком через лес. Шавелара охватил ужас - ни на мгновенье он не мог предположить до этого, что его противник способен на хладнокровное убийство такого количества ни в чем не повинных людей. Он пожалел, что у него нет возможности связаться с Советом Первых - он впервые начал подозревать, что это похищение - нечто большее, чем предполагали ранее шавелары. И что за ним стоят совсем другие силы. Пока же он подавил желание вернуться в город и попытаться спасти ничего не подозревающих людей - уже следовало радоваться, что он избежал той опасности, что угрожала сейчас всем оставшимся в городе.
Но, почти сразу Рорик понял, что его предостерегает другая опасность.