Как только доберемся до места, читать будет некогда.
– А другие где?
Ливитт посмотрел на часы.
– У Керка аппендицит, он в больнице. Остальные уже приступили к работе. В настоящий момент они в вертолете над поселком Пидмонт, штат Аризона…
– Никогда о таком не слышал.
– Никто не слышал, – откликнулся Ливитт, – до этого самого дня…
В течение пяти лет казалось, что они правы. Денег было мало, и Бертону зачастую приходилось с шапкой в руке обращаться к филантропам и во всякие частные фонды. Тем не менее он стоял на своем, терпеливо исследуя оболочки клеточных стенок, от которых зависит реакция окружающих тканей, и открыл с полдюжины выделяемых бактерией токсинов, которые разъедают ткани, разносят инфекцию, разрушают красные кровяные тельца.
А в 50‑х годах вдруг обнаружились первые штаммы стафилококков, устойчивые к пенициллину, – новые штаммы, очень опасные, вызывающие странные смертные случаи, нередко в результате абсцесса мозга. Чуть ли не наутро после первого такого случая Бертон обнаружил, что его работа приобрела первостепенную важность: десятки лабораторий по всей стране переключились на изучение стафилококков; теперь оно стало настоятельно необходимым. За один только год ассигнования, отпускаемые Бертону, подскочили с 6 до 300 тысяч долларов. Вскоре он стал профессором патологической анатомии.
Но, оглядываясь на свои прошлые достижения, Бертон не ощущал особой гордости: он знал, что это удача и только, – просто так случилось, что он занимался нужным делом и, когда пробил час, оказался, так сказать, под рукой. Теперь, сидя в вертолете, он размышлял о том, что получится из этой воздушной прогулки.
Теперь, сидя в вертолете, он размышлял о том, что получится из этой воздушной прогулки.
Джереми Стоун сидел напротив и старался скрыть свою неприязнь к обличью Бертона. Под пластиковым костюмом на Бертоне была грязная ковбойка с пятном па левом нагрудном кармашке и мятые обтрепанные брюки; даже волосы – и те были нечесаные и грязные.
Стоун уставился в окно, принуждая себя думать о чем‑нибудь другом.
– Пятьдесят человек, – сказал он, покачав головой, – умерли в течение восьми часов с момента посадки спутника. Главный вопрос – как распространяется инфекция?
– Надо полагать, по воздуху, – ответил Бертон.
– Надо полагать.
– Все смертные случаи пока что имели место лишь в самом поселке. О жертвах за пределами Пидмонта сведений не поступало?
Стоун покачал головой.
– Я попросил военных выяснить. Они связались с дорожной полицией. Жертв вне поселка пока нет…
– Ветра не было?
– Чистая случайность. Вечером еще был – довольно свежий, пятнадцать километров в час, северный и достаточно устойчивый. А около полуночи прекратился. Говорят, в такое время года безветрие тут редкость…
– Повезло.
Стоун кивнул.
– Именно. И не только в этом. В радиусе двухсот километров – ни одного значительного населенного пункта. Дальше, правда, на севере Лас‑Вегас, на западе Сан‑Бернардино, на востоке Финикс. Если зараза дойдет до любого из них, дело будет плохо.
– Но пока нет ветра, мы можем кое‑что успеть…
– Будем надеяться, – ответил Стоун.
С полчаса ученые обсуждали возможные направления распространения болезни, то и дело обращаясь к вороху рабочих карт, выданных за ночь вычислительным центром базы Ванденберг. На такие карты наносятся данные сложного комплексного анализа географических факторов; в данном случае карты представляли собой контурные модели юго‑западной части Соединенных Штатов с учетом направлений господствующих ветров.
Затем они перешли к другому вопросу: как быстро могла наступить смерть? Оба слушали передачу из фургона и сделали один и тот же вывод: по‑видимому, смерть настигла всех в Пидмонте внезапно.
– Даже если перерезать человеку горло бритвой, он и то не умрет так быстро, – сказал Бертон. – Если в один прием рассечь обе сонные артерии и яремные вены – и то пройдет от десяти до сорока секунд, пока померкнет сознание, и почти минута, пока наступит смерть.
– В Пидмонте все, очевидно, кончилось за одну‑две секунды.
Бертон пожал плечами.
– Травма, – предположил он, – удар по голове.
– Да. Или газ нервно‑паралитического действия.
– Тоже возможно.
– Либо газ, либо что‑то очень похожее, – сказал Стоун. – Если это произошло из‑за блокирования каких‑то ферментных систем – вроде того, которое вызывается мышьяком, например, или стрихнином, – смерть наступила бы спустя пятнадцать‑тридцать секунд, а то и позднее. А вот блокада нервных путей или нервно‑мышечного узла или корковое отравление – они могут оказать стремительное, почти мгновенное действие…
Эти три схемы приводятся как пример поэтапного составления подобных схем при помощи ЭВМ.
Первая схема – это более или менее обычная карта, на которую нанесены необходимые для ЭВМ координаты и условные знаки вокруг населенных пунктов и других важных районов.
Вторая схема составлена с учетом направлений господствующих ветров и плотности населения; очертания штатов, соответственно искажены.
Третья схема – полученная на ЭВМ проекция влияния ветров и плотности населения, исходя из определенного «сценария».