Пробежав через клиновидную комнату в следующий коридор, они свернули налево, затем направо. В голове у Макса быстро прояснилось — наверное, от хлынувшего в кровь адреналина.
— По-моему, оторвались, — пропыхтел Арки.
Они миновали широкий зал, обогнув шахту по дуге, и задержались у дверей с противоположной стороны. Свет в зале никак не изменился, и Макс попытался привести мысли в порядок.
Ему хотелось отнести искаженное восприятие тех секунд на счет минутной слабости и сосредоточиться целиком и полностью на поиске дороги обратно к решетке. Макс всю жизнь гордился своим умением ориентироваться. Даже в этом лабиринте он ни на миг не усомнился, что знает, куда идти.
— Мы вот здесь, — показал он точку на импровизированной карте. — А надо попасть сюда.
Идти надо было около мили. Макс вывел всех через дверной проем в коридор. А пару секунд спустя они повернули налево и вошли в комнату с решеткой.
По спине у Макса побежали мурашки.
— Этого не может быть, — выдохнул он.
— Макс, ты гений! — У Арки явно отлегло на душе.
— Это невозможно, — потряс головой Макс. — Просто не может быть, чтобы мы оказались в той же комнате.
Они пересекли помещение, беспокойно поглядывая на противоположный проем — тот самый, через который они вышли. Макс бросил взгляд на панель выключателей. Они выглядели точь-в-точь как те, что были раньше. Да и комната выглядела как прежде.
— После разберемся, — отмахнулась Эйприл от сомнений. — Что меня тревожит, так это то, что не дело так проводить первый контакт. — Но говорила она при этом вполголоса. — В учебниках истории наше бегство будет выглядеть не очень достойно.
— К черту учебники истории, — огрызнулся Макс. — Учебникам истории будет известно только то, что скажем мы. Пошли.
— Ты в самом деле хочешь остаться? — спросил Арки вызывающим тоном: или оставайся, или не отнимай у нас время.
— Надо будет непременно вернуться, — заявила она, но все-таки встала на решетку.
— Вот следующий раз и опишем. — Макс надавил на оленью голову и присоединился к ним.
Оставшиеся секунды растягивались прямо-таки до бесконечности. Максу вспомнилось, как он еще в детстве забрел в пустой дом и был напуган шумом на чердаке. Так и тут — как только их охватил свет, сквозь который проступили стены Купола, Макс почувствовал себя точь-в-точь как тогда, выбежав на залитую солнечным светом улицу.
23
Дело Америки — это бизнес.
Калвин Кулидж
ИССЛЕДОВАТЕЛИ ГРЕБНЯ ДЖОНСОНА ОТКРЫВАЮТ ВТОРУЮ ПЛАНЕТУ
Валгалла, Северная Дакота, 22 марта (АП)
Команда исследователей сегодня вошла во вторые ворота и оказалась на планете, где, как они выразились, «все в помещении». Согласно утверждениям пресс-атташе Фрэнка Молла, никаких следов недавнего пребывания живых существ не обнаружено. Он также добавил, что посетителей не будут допускать до тех пор, пока не изучат природу пункта прибытия.
* * *
Не обнаружив никаких признаков опасности, двадцать третьего марта Эдем вновь открыли для прессы и исследователей. Каждую группу обязательно сопровождали проводник и работник охраны. Экскурсии проводились каждые два часа. Способ транспортировки очень беспокоил людей, и некоторые из-за него даже отказывались от путешествия на Эдем. Но те, кто все-таки решались, неизменно возвращались в приподнятом настроении.
Все они подписывали бумагу о принятии на себя всей ответственности за собственную жизнь и здоровье. Правда, Арки угрюмо предупредил коллег, что подобные документы редко сказываются на решениях суда.
Анализ крови Макса, Эйприл и команды охранников, побывавших в Эдеме, не показал никаких отклонений от нормы.
Эйприл обрадовалась, что вопрос с Эдемом наконец-то разрешился, и с упоением показывала его ученым.
(Что касается второй станции, получившей название Лабиринт, было решено отложить дальнейшие исследования до той поры, когда будет время все основательно продумать. Макс упорно отказывался верить, что утратил ориентацию, и начал склоняться к мысли, что Лабиринт являет собой шар, причем не слишком большого радиуса.)
Еще Эйприл проводила неофициальные конференции и устраивала внеочередные научные вылазки для специалистов, если притязания последних представлялись ей обоснованными. Она даже начала считать себя кем-то вроде распорядительницы девственной планеты и призналась Максу, что обожает купаться в лучах славы. Портрет каждого из них хоть однажды, но украсил обложку какого-нибудь еженедельника. Запустили в производство фильм о местных событиях, и пошел слух, что играть Эйприл будет Уитни Хьюстон.
* * *
За воротами следила Андреа Ястребица, когда с Эдема прибыли два геолога. Оба бородатые и сероглазые, они были так увлечены разговором, что не обратили на Андреа ни малейшего внимания. Зато ее внимание привлекло оброненное кем-то слово «нефть».
Час спустя эта новость вышла на первое место в репортажах всех информационных агентств.
* * *
Главным пунктом повестки дня пленарного заседания Генеральной Ассамблеи должно было стать предложение Танзании о дальнейшем ослаблении таможенных барьеров. Но газеты, занятые лишь домыслами на тему звездного моста в Северной Дакоте, теперь трубили о том, что в Эдеме нашли нефть.
Если разговоры об иных мирах и транспространственных перекрестках казались делегатам ООН бессмысленными и не имеющими прямого отношения к политике реального мира (себя они считали реалистами, крепко стоящими обеими ногами на земле), то уж что такое нефть, они понимали прекрасно.
Бразилия значилась первой в прениях по вопросам новой политики международной торговли, но все до единого присутствующие знали, куда сегодня заведут дебаты.
— Проблема, стоящая перед нами сегодня, — начала представительница Бразилии, дородная черноволосая женщина с толстой шеей и бегающими глазами, — выходит далеко за рамки установки таможенных тарифов. Мы видим новый мир, каким-то курьезным образом расположенный далеко за Соединенными Штатами, а не в них. Подробной информации об этой планете у нас нет. Нам не известно, велика ли она и насколько она гостеприимна. Пока что представляется, что она весьма гостеприимна. — Она взглянула через зал на сидящую напротив делегацию США. — Бразилия предлагает членам Ассамблеи признать, что открытие столь неоценимой важности не может являться суверенной собственностью одного государства. Врата должны быть открыты для всего человечества. — Представительница замолчала, чтобы выслушать реплику референта, кивнула и отхлебнула воды из стакана. — Бразилия уверена, что Соединенные Штаты, всегда стоявшие во главе борьбы за права человека, признают исконное человеческое право исследовать, а в конце концов и населить этот странный новый свет. Мы призываем Соединенные Штаты публично признать это право.
* * *
Маргарет Яката никогда всерьез не претендовала на президентское кресло. Быть может, страна уже готова увидеть на высшем посту женщину, но только не женщину японского происхождения. И Яката, забыв о собственных амбициях, которые привели ее в губернаторский особняк в Сакраменто, воспользовалась своим немалым политическим влиянием, чтобы получить пост вице-президента для Мэтта Тейлора.
Признательность Тейлора выразилась в том, что он сделал ее представителем США в ООН, где она завоевала всеобщее уважение как поборница всеобщего сотрудничества в решении экологических проблем.