Эта рыба, подумалось бен-Раби, по природе своей не способна ни на что, кроме радости.- Ты ошибаешься, человек-друг Мойше. Я вместе со стадом оплакиваю скорбь Звездного Рубежа. И все же я должен смеяться, разделяя со своими друзьями-людьми радость победы.- Корабли-которые-убивают не все уничтожены, Головастик. Сангарийцы помнят обиды вечно.- Ха! Они - слезинка на ресницах вечности. Они умрут. Их солнце умрет. А звездные рыбы все так же будут бороздить реки ночи.- Головастик, ты снова рылся в темных чуланах моего сознания. Ты крадешь мои образы и высыпаешь их на меня же.- У тебя очень занимательное сознание, человек-друг Мойше. Туманное, разорванное сознание, запутанное, как паутина, полное дверей-ловушек...- Что ты можешь знать о дверях-ловушках?- Только то, что я нашел у тебя в сознании, человек-друг Мойше.Головастик смеялся и подтрунивал над ним, как влюбленный подросток.По меркам звездной рыбы он и был ребенком. Он еще не миновал своего первого миллионолетия.Бен-Раби старался просто не думать о масштабах времени, по которым жили звездные стада. Ему было не под силу вообразить жизнь, которая тянулась многие миллионы лет. Оставалось только сожалеть о том, что существа, в чьем распоряжении были эти невероятные сроки, никогда не соприкасались с мирами, населенными жизнью с биохимической природой. Какие повести они могли бы поведать! Какие тайны истории раскрыть!Но звездные стада не решались приближаться к крупным источникам гравитации или магнитного поля. Даже гравитация больших траулеров отзывалась в теле рыб чем-то похожим на ревматические боли людей.Это были ужасно хрупкие создания.Пока Головастик шутил и подтрунивал, Мойше обратился частью сознания к своей личной вселенной.Где-то вдалеке снова рыскали красные торпеды, пересекая просторы розовой реки на фоне галактики.- Да, - отозвался Головастик, - акулы. Те, что уцелели в битве у Звездного Рубежа, созвали их сюда. Они нападут. Они голодны. Еще одно пиршество для пожирателей падали.Маленькие тени всех цветов и оттенков следовали и за звездными стадами, и за торпедами. Это и были падальщики, о которых говорил Головастик.Огромная, неспешная экология водородных потоков создала ниши для существ с различными жизненными функциями, хотя их определение в человеческих терминах редко бывало больше, чем приближением. Просто удобные ярлыки.Мойше почувствовал нервную дрожь. Головастик коснулся его сознания, успокаивая...- Я учусь, Головастик. Теперь я уже вижу реку. Я вижу бурю частиц, идущую от больного солнца.- Замечательно, человек-друг Мойше. А теперь расслабься. Скоро появятся акулы. Следи за падальщиками. По ним можно судить, когда акулы не могут больше ждать. Они начинают пританцовывать.В своей тайной вселенной Мойше рассмеялся. Звездные рыбы верили только в обдуманные действия. Этого, собственно, и следовало ожидать от существ, чьи жизни измерялись миллионами лет, однако молодые рыбы бывали беспокойными и восторженными. Их частенько ругали за беспокойные вибрации в присутствии взрослых. Старейшины называли это "пританцовывать". Головастик пританцовывал почти все время. Старейшины считали его местным дурачком. По словам Головастика, они жалели о том, что позволили ему в таком нежном возрасте соприкоснуться с грубыми сознаниями людей.- Это шутка, человек-друг Мойше. Хорошая шутка? Смешно?- Да. Очень смешно.Для звездной рыбы. Должно быть, старейшины - самые флегматичные, прагматичные и лишенные понятия о юморе существа во всем творении. Они даже не могли постичь само понятие шутки. Бен-Раби находил, что это очень удручающее сообщество. Если не считать Головастика.- Мне очень повезло стать твоим теледругом, Головастик. Очень повезло.Бен-Раби говорил искренне.
Ему доводилось вступать в контакт со старейшинами. По его сравнению, это было как заниматься любовью с собственной бабкой, сидя голой задницей на айсберге под взглядами внимательной толпы. Встреча с Головастиком была для него самым приятным событием за последние годы.- Да. Тронутым лучше держаться вместе. Венсеремос, товарищ Мойше.Вселенная бен-Раби наполнилась смехом.- Где ты это откопал?- Твое сознание полно отрывочных воспоминаний, человек-друг Мойше. Когда-то ты играл революционера на куске твердой материи, который назывался Пыльный Шарик.- Точно, играл. Недели две. А потом увертывался от пуль всю дорогу до посольства.- Ты многое пережил за последние несколько лет, человек-друг Мойше. В десятки раз больше, чем другие, кто вступал в контакт с Головастиком, звездной рыбой. Много приключений. Как ты думаешь, вышел бы из Головастика шпион?- А за кем бы ты стал шпионить?- Да. Это проблема. Очень трудно прикинуться акулой.- Это тоже шутка, да?- Да. А ты все еще шпионишь, человек-друг Мойше?- Нет, завязал. Я больше не Томас Мак-Кленнон. Теперь я Мойше бен-Раби. Я нашел свой дом, Головастик. Теперь это мой народ. Нельзя шпионить за своим народом.- Ого, у тебя в сознании какие-то тени. Может, там прячется секретный агент? Похоже на то. Хей! А может быть, однажды ты отправишься шпионить за людьми на кусок твердой материи? Будешь двойным шпионом.- Двойным агентом?- Да. Это правильное слово.- Со шпионажем покончено, Головастик. Я буду телетехом.- Опасно.- Шпионаж тоже. Тому больше причин, чем ты можешь понять.- Ты имеешь в виду опасность вреда для сердца?- Не понимаю, почему говорят, что ты глупый. Ты гораздо догадливее, чем большинство известных мне людей. Ты понимаешь суть вещей без объяснений.- Потому что я - звездная рыба. Люди не могут заглянуть внутрь, человек-друг Мойше. Вам надо объяснять. Вам надо показывать. Ты не такой человек, чтобы этим заниматься.- Да. Давай поговорим о чем-нибудь другом, а?- Время разговоров подходит к концу, человек-друг Мойше. Падальщики начинают пританцовывать. Ты не обратил внимание?- Я еще не могу видеть все сразу. Это было одним из достоинств вселенной, которая рождалась, когда телетех вступал в контакт. Человек больше не был ограничен бинокулярным зрением, но ему приходилось отвыкать от своих прежних привычек.Слепые становились телетехами быстрее и работали лучше. Им не надо было отвыкать от привычек, не надо было преодолевать предубеждений. Но слепцы, страдающие классической мигренью, попадались очень редко.К флоту стали приближаться алые торпеды. Они не бросились опрометью. Голод еще не вытеснил здравый смысл.Акулы соображали туго, но знали: чтобы добраться до добычи, надо обойти траулеры.В этом и был весь смысл союза звездной рыбы со звездоловами.- Надо кончать визит, Головастик. Я должен помочь в битве.- Да, конечно, человек-друг Мойше. Стреляйте метко. Я буду помогать, посылая в твой мозг верные направления.- Отлично. - Вслух, в свой шлем, бен-Раби проговорил:- Наведение!- Наведение на связи, - щелкнуло в наушниках.- Говорит телетех. Я в контакте и готов принять контроль над батареей сектора. Акулы готовятся к атаке. Повторяю, готовятся к атаке.- Ч-черт! Ладно, приятель. Забудь о батарее сектора. Начальник артиллерии хочет, чтобы ты давал данные в аквариум главного дисплея. Как думаешь, ты и твой контакте? сможете давать нам информацию в реальном времени?- Да, - глубоко в сознании бен-Раби пробормотал Головастик.- Да, - повторил Мойше и сам удивился. Он еще никогда не пытался этого делать.- Монитор?- Готов, наведение, - вмешался голос Клары. - На всех датчиках зеленый свет. Я только что запустила транслятор. Можете подключать компьютер, как только будете готовы.- Готовьтесь к передаче, контакте?.