"Многие исследователи связывали эмоции с характеристическими энцефалографическими волновыми реакциями: работа Картера по дзета-волнам и любви, Реймана по пи-волнам и абстрактному мышлению, Раульсона по индексу тета-волн в зависимости от степеней грусти, можно назвать еще нескольких".
"Целью моей работы является прослеживание этих характеристических зависимостей и выделение того, что, я уверен, является совершенно новым направлением в интерпретации..."
Ввиду позднего часа Эрик ожидал, что дремота пересилит его желание читать, но все его чувства по мере чтения только обострялись. Слова были хорошо знакомыми от многократного перечитывания, но он все еще ощущал возбуждение. Он отменил прохождение до конца книги, перемотал фильм и ускоренно его прогнал до нужного отрывка. Эрик замедлил ленту, вернул переключатели в прежнее положение постраничного считывания. Это было здесь.
"Работая с сильно взволнованными пациентами на психозонде, я обнаружил насыщенную эмоциональную атмосферу. Другие, не знакомые с моей работой, сообщали о схожем ощущении. Это предполагает, что характеристические эманации взволнованного сознания могут вызывать симпатические реакции внутри незащищенного поля психозонда. Странно, это тревожное чувство иногда наступает спустя минуты или даже часы после того, как пациент подвергся обследованию".
"Я не решаюсь предложить теорию, базирующуюся на этом последнем феномене. Мы слишком многого не знаем о психозондировании - например, его латентный период. Однако возможно, что комбинация психозонда и встревоженной личности транслирует поле с эффектом депрессанта на подсознательные функции личности внутри поля. Если это так, то вся область изучения психозондирования и энцефалографических волн влечет за собой последствия, которые..."
Эрик решительно выключил проектор, вылез из кровати и оделся. Часы показывали 3:28 ночи, 15 мая, 1999. Раньше он никогда не испытывал такой тревоги. Эрик спустился в свою лабораторию, прыгая через две ступеньки, включил освещение и выкатил свой психозонд.
"Я должен что-то сделать, - подумал он. - Эта проблема с синдромом слишком важна, чтобы можно было терять время на сон".
Эрик уставился на свой психозонд, на монтажный стеллаж, пучки трубок, путаницу проводов, кресло с металлической полусферой приемного устройства прямо над ним. Он подумал: "Музикрон может проецировать звуки, что предполагает наличие какой-то разновидности вторичной резонансной схемы".
Эрик вытянул магнитофон из штатива на конце своего верстака, вытащил из него воспроизводящий контур. Взял инструкцию по эксплуатации и, прикинув, какие изменения нужно внести, чтобы получить необходимые ему нагрузки, принялся считать на логарифмической линейке. Немного погодя, не слишком удовлетворенный результатами вычислений, он вытащил нужные детали и взялся за паяльник. Через два часа необходимое устройство уже стояло на столе.
Эрик взял кусачки, подошел к психозонду, обрезал записывающий контур и вытянул его из агрегата. Он подкатил клетку психозонда к верстаку и, сверяясь с расчетами, подсоединил воспроизводящий контур. Затем он подсоединил шнур от монитора и аудиоблока в разъем энцефалографа. Эрик подключил к готовой схеме контрольный источник питания и начал регулировать силу тока, чтобы сбалансировать импеданс. Тестирование и доводка заняли больше часа, к тому же потребовалось установить еще несколько предохранителей.
Он отступил назад и пристально осмотрел машину. Эрик подумал: "Эта штука будет создавать осцилляцию повсюду в этом помещении. Как он уравновешивает этого монстра?"
Эрик задумчиво почесал подбородок. "Посмотрим, на что способен этот гибрид".
Часы показывали 6:45 утра.
Он сделал глубокий вдох, вставил предохранитель в переключатель реле мощности и закрыл его. Провода в контуре приемного устройства раскалились добела, предохранитель вылетел. Эрик открыл переключатель, взял тестер и вернулся к машине. Он не мог понять своей ошибки. Эрик снова вернулся к диаграммам контура.
"Возможно, слишком много мощности..." Он вспомнил, про реостат, который недавно купил. Тот был предназначен для работы со вспомогательным генератором. Генератор был в углу под грудой ящиков. Эрик вздохнул и вернулся к психозонду.
"Хотя бы одним глазом взглянуть на музикрон..."
Эрик уставился на машину. "Резонансный контур - что еще?" Он попытался представить себе взаимосвязь компонентов в машине.
"Где-то я ошибся! Тут что-то другое, и у меня ощущение, что я уже знаю это, что я слышал об этом. Мне доводилось уже видеть чертежи этого музикрона".
Он отвернулся, вышел из лаборатории и поднялся по лестнице в кухню. Из буфета достал кофейную капсулу и положил ее рядом с раковиной. Зазвонил визифон. Это был клерк из бюро путешествий. Эрик выслушал сообщение, поблагодарил и прервал связь. Затем снова принялся за вычисления.
"Время запаздывания - двадцать восемь часов, - подумал он. - Каждый раз. Это не похоже на совпадение".
Он ощутил головокружение. "Мне лучше отдохнуть. Я вернусь к работе, как только улучшится самочувствие".
Эрик поплелся в спальню, сел на кровать, скинул сандалии и лег на спину. У него не осталось сил даже на то, чтобы раздеться. И опять его мучила бессонница. Он открыл глаза и посмотрел на часы. 7:00 утра. Эрик вздохнул, закрыл глаза и задремал. Но сознание его продолжала грызть какая-то неясная тревога. Он снова открыл глаза и посмотрел на часы. 9:50 утра. "Не так уж много прошло времени, - подумал он. - Я должен поспать". Эрик закрыл глаза. Началось головокружение. Это было как стремительное течение, корабль, подхваченный водоворотом, сбившийся с курса, беспомощно вертящийся.
Эрик подумал: "Надеюсь, что он видел, как я ухожу".
Веки приоткрылись, и он увидел вход в унитаб прямо у себя над головой.
"Что это за сумасшествие, откуда взялось? - спросил он себя. Наверное, я слишком Заработался".
Эрик повернулся на бок, снова погружаясь в блаженную дремоту. Глаза его медленно закрылись. На мгновение у него появилось ощущение, что он находится в путанице проводов. Эмоция ненависти захлестнула его с такой силой, что он запаниковал, так как не видел для этого никаких причин. Эрик стиснул зубы, тряхнул головой и открыл глаза. Ненависть исчезла, оставив после себя слабость. Он снова закрыл глаза. Эрик чувствовал непреодолимый аромат гардений. Его глаза раскрылись. Он сел в постели, уткнув голову в ладони.
"Ринэнцефалическая стимуляция. Визуальная стимуляция... почти всеобъемлющая чувственная реакция. Это что-то означает, но что?" Он тряхнул головой и посмотрел на часы. 10:10 утра.
Где-то в Карачи, рядом с древней дорогой, на корточках в пыли сидел индус. Мимо него стройно проносился караван Красного Креста, доставляя специально отобранных сумасшедших к посадочному полю в дельте Инда. Завтра больными займутся в венской клинике. Двигатели грузовиков завывали и ревели, земля дрожали. Индус пальцем в пыли рисовал древний символ. Ветер от проходящего грузовика, шевельнув изображение Брахмапутры, исказил его. Старик печально покачал головой.
Звонок на передней двери Эрика зазвенел, когда кто-то наступил на дверной коврик. Эрик щелкнул переключателем и посмотрел на экран. Там появилось лицо Колин. Он ткнул в кнопку открывания двери, промахнулся, ткнул снова, наконец попал. Эрик пригладил свои растрепанные волосы, застегнул комбинезон и вышел в прихожую.
Стоя в прихожей, Колин выглядела маленькой и робкой. Когда Эрик ее увидел, то в нем проснулась мужская решительность.