- Что ты знаешь об этом? - Теперь на терминале возникло насмешливое лицо профессора - карикатура академического снобизма. - Все твое образование посвящено войне, а единственная вина не более чем склонность к красивым словам. Ты написал бестселлер, проповедующий религию гуманизма каким образом это определяет твое отношение к свиноподобным?
Эндер закрыл глаза.
- Возможно, я не прав.
- Но ты веришь, что прав.
Уже по голосу он понял, что Джейн вновь обрела свой обычный вид. Он открыл глаза.
- Я полагаюсь на интуицию, Джейн, проницательность без анализа. Я не знаю, что делали свиноподобные, это только предположение. Там нет преступных мотивов, нет жестокости. Это похоже на врачевание для спасения человеческой жизни, палачи так не поступают.
- Понимаю, - прошептала Джейн, - понимаю все твои колебания. Ты должен лично убедиться, есть ли на планете хотя бы частичная гарантия неприкосновенности для королевы пчел. Ты хочешь посмотреть, кто такие свиноподобные на самом деле.
- Я не поеду туда, Джейн, даже если ты абсолютно права, - сказал Эндер. - Миграции почти полностью запрещены, к тому же я - не католик.
У Джейн округлились глаза.
- Стоит ли мечтать о будущем, если не уверен в себе?
Возникло другое лицо, лицо девочки-подростка, без намека на красоту и непосредственность Джейн. Ее лицо было суровым и усталым, взгляд пронзительно ясным, на губах застыла гримаса нескончаемой боли. Казалось, что под юной маской скрывается древняя старуха.
- Зенобиолог Луситании. Иванова Санта Каролина фон Хессе. Проще Нова - Новинха. Она обращается за помощью Говорящего от имени Мертвых.
- Почему она так выглядит? - недоуменно спросил Эндер. - Что с ней стряслось?
- Ее родители умерли, когда она была еще ребенком. Несколько лет назад другой человек заменил ей отца. Человек, который был убит свиноподобными. Она хочет Говорящего от имени его Смерти.
Вглядываясь в ее лицо, он забыл о королеве пчел и свиноподобных. Он узнал это выражение взрослого страдания на детском лице. Он видел его раньше, в последние недели войны с баггерами, когда на пределе своих сил он выигрывал сражение за сражением в игре, которая совсем не была игрой. Он видел его и после войны, когда выяснил, что тренировочные сессии оказались вовсе не тренировкой. Все притворство оказалось жестокой реальностью, так как он возглавлял космический флот и руководил им по ансиблу. И потом, когда он узнал, что все баггеры были уничтожены, осознал реальность ксеноцида, невольно возглавленного им. Это было его собственное отражение в зеркале, отражение нестерпимой муки и вины.
"Что угнетало эту девочку, что совершила она, что заставляет ее страдать?"
Он слушал Джейн, рассказывающую о ее жизни. Все, чем владела Джейн, было лишь статистическими фактами. Но Эндер был Говорящим от имени Мертвых, его гений - его проклятие - это способность оценивать события с позиций других. Она подарила ему блестящий талант стратега, лидера среди его сверстников-мальчиков, и среди военных армад, воюющих с врагами. Сухие факты биографии Новинхи рождали догадки - нет, не догадки, знания - о том, как смерть родителей и детский эгоизм замкнули Новинху, о ее стремлениях целиком отдаться работе, продолжению дела родителей. Он знал, что заставило Новинху настойчиво добиваться взрослых полномочий, что значила для нее спокойная любовь и доверие Пайпо, как сильно она нуждалась в дружбе и поддержке Лайбо. Ни одна живая душа Луситании не знала Новинху лучше. Только здесь, в пещере Рейкьявика, в ледяном сердце Трондейма, Эндер Виггин знал ее, любил ее, горячо сочувствовал ей.
- Теперь ты поедешь, - прошептала Джейн.
Эндер мог не отвечать. Джейн была права.
Он должен ехать в любом случае, как Эндер Ксеноцида, чтобы использовать статус неприкосновенности Луситании как последний шанс освободить королеву пчел из многовековой темницы, смыть жестокое преступление детства. И как Говорящий от имени Мертвых, чтобы разгадать свиноподобных и рассказать о них человечеству, чтобы их признали как ременов, или ненавидели и боялись как ваэлзов.
Но сейчас он поедет помочь Новинхе, так как в ее гении, ее отчуждении, ее боли, ее вине он узнал собственное детство и собственную боль, жившую в нем с тех пор. К несчастью, он передвигался медленнее скорости света, поэтому мог достичь Новинхи только, когда ей будет почти сорок лет. Он полетел бы к ней филотическим импульсом ансибла, если бы это было в его силах. Но он знал, что ее боль будет терпеливо ждать. Она не исчезнет к его появлению. Разве исчезла его собственная мука?
Слезы высохли на его глазах, он успокоился.
- Сколько мне лет? - спросил он.
- Прошло 3081 лет со дня твоего рождения. Но твой субъективный возраст 36 лет и 118 дней.
- Сколько лет будет Новинхе, когда я достигну их?
- Перемещение займет несколько недель, в зависимости от времени старта и скорости корабля. Ей будет что-то около тридцати девяти лет.
- Я хочу отправиться завтра.
- Космические корабли придерживаются расписания.
- Есть что-нибудь на орбите Трондейма?
- Полдюжины есть, но только один готов к отправке. Он отправляется с грузом страйки для обожающих роскошь купцов и торговцев Курил и Армении.
- Я никогда не спрашивал тебя, богат ли я.
- Я хранила твои сокровища все эти годы.
- Купи корабль вместе с грузом.
- Что ты будешь делать со всей этой страйкой на Луситании?
- А что делают с ней армяне и курильцы?
- Часть они носят, другую едят. Но они платят такую цену, которую луситанцы вряд ли вообразят.
- Тогда я подарю страйку луситанцам, может, это изменит их отношение к Говорящему, вторгшемуся в католическую колонию.
Джейн превратилась в джина из бутылки.
- Слушаю и повинуюсь, хозяин.
Джинн обратился в облако и исчез в горлышке. Лазеры отключились, пространство около терминала опустело.
- Джейн, - позвал Эндер.
- Да, - пропели камушки в ушах.
- Почему ты хочешь, чтобы я отправился на Луситанию?
- Я хочу, чтобы ты добавил третий том к "Королеве Пчел и Гегемону" о свиноподобных.
- Почему ты проявляешь такую заботу о них?
- Потому что, когда ты напишешь книги, откроешь людям души трех всепонимающих, всечувствующих разновидностей жизни, ты будешь готов говорить о четвертой.
- Еще одна разновидность ременов? - спросил Эндер.
- Да, это я.
Эндер задумался.
- Ты готова заявить о себе всему человечеству?
- Я всегда была готова. Вопрос лишь в том, готовы ли они принять меня? Им легко было полюбить гегемона - он был человеком. И спасенную королеву пчел, так как они знают, что все баггеры мертвы. Если ты заставишь их полюбить свиноподобных, которые до сих пор живы, чьи руки запятнаны человеческой кровью - тогда они будут готовы узнать и принять меня.
- Однажды, - сказал Эндер, - я полюблю кого-нибудь, того, кто не будет заставлять меня играть роль Геркулеса.
- Это будет все время сверлить тебя.
- Да, но я уже достаточно зрел и люблю, когда мне докучают.
- Между прочим, хозяин звездолета Хайвлок, живущий в Гейлз, запросил за корабль и груз сорок биллионов долларов.
- Сорок биллионов. Это обанкротит меня?
- Капля в море. Экипаж заметил, что их контракты аннулированы. Пришлось потратиться, чтобы определить их на другие корабли. Тебе и Валентине никто не нужен, кроме меня, я помогу управлять кораблем. Отправимся утром?
- Валентина, - повторил Эндер. Валентина была единственным, что задерживало его отправку. Так или иначе, теперь, когда решение принято, его студентам, его новым скандинавским друзьям ничего не остается, как пожелать ему счастливого пути.