Полынов теперь не прерывал Гюисманса. Он внимательнослушал,надеясь,
что тот, завороженный собственной речью, скажет что-нибудь лишнее. К тому,
похоже, шло. Щеки Гюисманса пошли красными пятнами, ноздри раздувались,в
глазах металось еле сдерживаемое исступление.
Но внезапно Гюисманс взял себя в руки. Он молча посмотрел наПолынова,
потянул со стола коробочку, повертел ее, открыл и бросил в рот конфету.
- Любопытная философия, правда, не новая, - сказал Полынов,видя,что
Гюисманс успокаивается. - Но я не вижу тутпозитивнойпрограммы.Сжечь,
сломать, остановить... Где же благо?
Гюисманс жевал конфету. Удовлетворенно кивнул.
- Ваш вопрос доказывает, чтополетмыслигениянедоступенобычному
человеку. Чего хотят простые люди? Спокойствия. Хлеба. Безопасности.Веры
во что-нибудь. Перспективы. Вот наша позитивная программа.
- Вера в бога?
- Да. Но в бога современного, космического. Вы верно выделилиглавное.
Вера - вот цемент нашей программы. Чем больше изучаешь человека, тем лучше
видишь, что вера для него все равно, что дыхание. Не так уж важно вочто:
отрицание веры тоже становится верой. Религия была отличной штукой, но она
устарела. Любой дурак сейчас может сказать:"боганет"-вотчемона
плоха. А у нас бог будет, реальный, зримый,творящийхлеб,спокойствие,
безопасность, перспективу.
- Уж не вы ли?
- О нет!Конечно,примерГитлераиемуподобныхпоказывает,что
человеку занять место бога в наш просвещенный век не так уж трудно.Ноу
такого бога есть наряду с достоинством серьезные недостатки. Во-первых,у
него есть национальность, а это обстоятельство раздражаетдругиенароды.
Во-вторых, он смертен, что и вовсе плохо. В-третьих, такой бог ненов,у
людей есть кое-какой опыт, и с этим надо считаться. Нашбогбудетлишен
всех недостатков. Ибо это космический бог!
Уперев руки в стол, Гюисманс наклонился к Полынову.
- Вы не понимаете? Вижу, что нет. Это-то и замечательно. Янеошибся.
На вас можно проверять реакцию тогоничтожногоменьшинства,котороепо
логике вещей окажетнамнаибольшеесопротивление.Таквынепоняли?
Отлично. Наш бог - это космические пришельцы!
"Да он рехнулся", - мелькнула у Полынова спасительная мысль.
- Ага! - торжествующе вскричал Гюисманс. - Вы настолько потрясены,что
думаете, уж не сошел ли я с ума. Нисколько.Этотольковы,коммунисты,
поете "не бог, не царь и не герой",алюдивглубинедушимечталии
мечтают о сильной личности, котораядумалабызаних,направлялаих,
уберегала от необходимости решать самим. Это так! А ужкакзоветсяэтот
символ - бог, фюрер, космический пришелец, да не все ли равно!
- Вы думаете, мир поверит такой наивной выдумке? - усмехнулсяПолынов.
- Умных людей немало. И даже обывателя, мещанина, на котороговыделаете
ставку, трудно раскачать.
- Вы плохо изучали общественную психологию. Психологию масс!("Увы,-
подумал Полынов, - я еесовсемнеизучал").Назовитемнереальность,
которая бы так полноидолговладелалюдьми,каклегендаоХристе,
Магомете, Будде.
Назовитемнереальность,
которая бы так полноидолговладелалюдьми,каклегендаоХристе,
Магомете, Будде. Назовите, и я отрекусь от космического бога.
- Отрекайтесь, Гюисманс! Ненависть к угнетателям -раз,стремлениек
свободе-два,исканияправды-три...Хватит?Вотреальности,
властвовавшие над людьмизадолгодопоявлениявашихлегенд!Иливам
напомнить о нескончаемой цепи восстаний, революций, которые смели рабство,
смели феодалов и сметут с лица земли королей угля, стали, нефти, расистов,
фанатиков, фашистов?.. Не потому ли вы так спешите, что петух пропел и вам
надо проваливаться в небытие? Не спасли костры, неспаслидиктаторы,не
спаслаложь,неспаслаглупостьобывателя...Космическийбог?Нет,
космическая авантюра, последняя, надеюсь, попытка изменить ход истории. Не
выйдет. Ставка на шантаж, дикость, испуг перед трудностями века-старо,
старо, старо!
Гюисмансвзвился.Видимо,онхотелвсеголишьгрозношагнутьк
Полынову, но не учел слабой силы тяжести. И как воздушный шарик воспарил к
потолку.
Полынов едваудержалсяотсмеха.Тонконогийкандидатвдиктаторы
испуганно барахтался над столом, пытаясь ускорить падение. Крыльямиптицы
бились полы черного пиджака.
Наконец Гюисманс утвердился в кресле. Он тяжело дышал.
- Не понимаю, - сказал он, избегая взгляда психолога, - как вы упустили
такую возможность разделаться со мной...
- Не в вас дело, - брезгливо бросил Полынов. - Дело в тех, кто стоит за
вами.
- Так вы ошиблись, - к Гюисмансу возвращалось самообладание. Он вытащил
новую конфету и сжевал ее, косясьнаПолынова.-Нооставимэто,мы
слишком горячимся. Я ждалвашейкритики,онамненужна:противоречие
отлично концентрирует энергию мысли. Кройте дальше. Только без общих слов,
пожалуйста. Здесь нет толп рабочих, мы одни. Впрочем, толпа рабочих -это
бараны. Всякая толпа - толпа баранов, я изучал. Но ближе к существу.Пока
вы привели самое общее возражение, и, чертпобери,выправы.Да,быть
может, это последняя ставка. Как видите, я откровенен. Но вы не учли одной
малости. Власть мифов все еще сильна, куда сильней власти - как вылюбите
назватьэто-эксплуататоров.Мнененужно,чтобыкосмическиймиф
господствовал столетия. Хватит нескольких лет. Еще в незапамятныевремена
некий философ Хань Фэй - мирегопраху!-написалученыйтрактат,в
котором доказывал, что человек в руках высшей власти все равно, чтокусок
дерева в руках ремесленника. А вскоре император Цинь Ши-хуанди принял этот
тезис на вооружение. И кстати, емуудалосьостановитьпрогресс.Темное
прошлое, да? Гитлеру не потребовалось столетий для внедрения принципа Хань
Фэя в сознание миллионов. А что было у Гитлера? Газеты,кино,микрофоны,
гестапо, концлагеря. Кустарщина! В наше время мы располагаем менеегрубым
и, главное, несравненно болеедейственнымнабором.Электроннаяслежка,
детекторылжи,звуковыепушки,длякоторыхнесуществуетстен,
психотропныевещества,операциипамятидлянесговорчивых,управление
психикой с помощью электромагнитных волн наконец.