Я приказал слуге подождать их и лег спать. Заснул я быстро, ибо сплю обычно как убитый. На заре меня разбудил слуга, который вошел в спальню с горячей водой для бритья. Едва открыв глаза, я спросил;
— А Керандек?
Помедлив, слуга пробормотал:
— Он вернулся после полуночи пьяный в дым, старшая Кермаган тоже, да и повитуха тоже. Я думаю, они весь день проспали где-нибудь в канаве. Малыш умер, а они даже не заметили.
Я мигом вскочил с постели.
— Что, ребенок умер? — воскликнул я.
— Да, сударь. Они принесли его матери мертвым. Как она увидела его, так и начала плакать. А для утешения они и ее напоили.
— Как напоили?
— Да, сударь. Но я узнал об этом утром, только что. У Керандека не оставалось ни водки, ни денег. Тогда он вылил спирт из лампы, которую вы ему дали, и все четверо выпили его до последней капли. Так что тетка Керандек совсем расхворалась.
Я поспешно оделся, схватил палку, чтобы отколотить этих извергов, и побежал к садовнику Опьянев от денатурированного спирта, роженица лежала в агонии рядом с синим трупиком своего ребенка.
Керандек, повитуха и старшая Кермаган храпели на полу.
Мне пришлось ухаживать за больной женщиной, она скончалась к полудню.
Старый врач замолчал. Он взял бутылку коньяка, налил себе полную рюмку, снова пропустил сквозь нее свет лампы, который превратил золотистую жидкость в прозрачный сок расплавленных топазов, и осушил одним духом коварный и живительный напиток.