Сэр Отлак выслал накануне гонца, и их с Пенландрисом покои были готовы и чисто убраны, случайные посетители изгнаны, на вертеле в огромном камине зажарили быка, достали для дорогих гостей бочку самого лучшего эля.
Король Пенландрис и сэр Отлак восседали в специальных креслах в торце длинного широкого деревянного стола, заставленного кувшинами с элем и серебряными блюдами с искусно приготовленным мясом. Король был мужчина в расцвете сил, ему совсем недавно перевалило за пятьдесят (он на несколько лет младше сэра Отлака, и знали они друг друга с отрочества, но сейчас разница в возрасте, такая мизерная, не имела ровно никакого значения). Пенландрис был невысок ростом, но широк в плечах и крепок в кости, с мужественным, загоревшим докрасна лицом, с огромной, чуть рыжеватой бородой, покрывающей обвисшие щеки и скрывающей наследственный недостаток королей Сегонтиумских - слишком маленький, словно подрубленный подбородок, придающий лицу безвольное выражение. Поэтому и принц Селивант также носил буйную бороду, а со временем и Ламорак, несомненно, последует их примеру, как только возмужает.
Король обсосал мозговую косточку и бросил ее собакам, давно следящим за ним преданными голодными глазами. Вытер тыльной стороной ладони сальные губы и потянулся за кубком. Внимание его привлекли молодые женщины, скромно сидящие на скамейке у дальней стены. Он хотел что-то сказать по их поводу, но сэр Катифен как раз закончил петь славную балладу и сэр Отлак поднял кубок в честь былой победы. Воины и оруженосцы обоих сеньоров, не отстающие от хозяев в потреблении эля, тоже шумно выражали восторг - и по поводу славных побед, одержанных их предками, и по поводу виртуозного исполнения героической песни.
Но сэр Катифен никогда бы не стал благородным рыцарем, если бы не умел понимать желания своего короля без слов. Он схватил протянутый ему кубок, залихватским залпом выпил крепкий эль и задорно дернул струны арфы:
- Эй, красотки, ножки стройны...
Мы устроим вам турнир!
Повинуясь недвусмысленному жесту высокородного гостя, три женщины тут же вспорхнули со скамьи и устремились к нему, вызвав завистливое шипение зазевавшихся подруг. Король выбрал пухленькую брюнетку и хлопнул по своему просторному колену, обтянутому синим бархатом. Девица уселась, с победным видом взглянув на двух оставшихся красоток и обнажив в улыбке подпорченные зубки, выдававшие ее непреодолимую любовь к сладкому. Две оставшиеся не у дел женщины посмотрели с надеждой на сэра Отлака - но тот был всецело занят трапезой. Красотки вздохнули и отправились искать счастья у повеселевших воинов знатных сеньоров. Пенландрис по-хозяйски засунул крепкую руку с унизанными перстнями пальцами за просторный ворот брюнетки. Она весело засмеялась, деланно показывая восторг и внутренне содрогнувшись - но о щедрости и короля Сегонтиумского, и графа Маридунского она, как и все обитатели "Золотого копья" от тощего молчаливого хозяина до последнего служки, была прекрасно осведомлена. Одного посещения таверны в год королем Пенландрисом и сэром Отлаком с отрядами вполне хватало на безбедное проживание. Поэтому делалось все возможное, чтобы у знатных господ-рыцарей не возникло даже мысли в следующий раз остановиться в той дыре под названием "Хрустальный меч", что на другом краю городка.
Сэр Отлак посмотрел на принца Селиванта, сидящего первым с левой стороны, рядом с веселящимся отцом, и задумчиво уставившегося на серебряный кубок с элем. Сегодня Селивант нравился сэру Отлаку молчаливый, спокойный, к элю, как ни странно, почти не прикасается, на празднично наряженных девиц за весь вечер не бросил ни единого взгляда. Думает о чем-то своем - видимо весь сосредоточился на предстоящем турнире, где его ожидает бой до смертельного исхода с сыном сэра Насьена.
"Пошли ему удачу, Господи, - подумал сэр Отлак.
- Может, он остепенился и наконец-то понял, каким следует быть истинному рыцарю?"
Нет, сэр Отлак отнюдь не против обычных мирских утех (он, улыбнувшись своим мыслям, отпил глоток превосходного веселящего напитка и с удовольствием оценил пышные формы горожанки, танцующей с одним из его воинов посреди зала под разухабистую песню), но ведь все же должно быть в меру! Сейчас, глядя на ушедшего в глубокие раздумья принца, сэр Отлак не жалел о решении отдать за него любимую дочь и даже удивлялся давешним сомнениям.
К перекрестку, ведущему в столицу бриттов, сэр Отлак подъехал даже раньше короля Пенландриса (наверное, Ламорак также выскочил вперед навстречу друзьям, вот Отлак и решил, что король томится в ожидании соседа). После традиционных приветствий граф, словно бросаясь в решающий поединок с собственными сомнениями и страхами и нанося им смертельный удар, провозгласил:
- Моя дочь Лионесс счастлива принять предложение благородного и бесстрашного принца Селиванта и будет принадлежать ему до смерти, после торжественного венчания, которое хотелось бы провести сразу после нашего возвращения с турнира!
Сэр Отлак сам удивился своим словам насчет венчания - откуда они взялись, чтобы сорваться с языка? Он и не думал о сроках свадьбы, спешка в столь важном вопросе совсем ни к чему.
- Мой сын, тоже счастлив породниться с таким славным и древним родом, как ваш, - торжественно ответил король Пенландрис. Селивант подъехал и поклонился будущему тестю.
Старые боевые друзья и соседи поехали вровень по дороге, ведущей в столицу бриттов Камелот. Отряды их слились дружно в один коричневые плащи воинов короля Пенландриса, перемешались с голубыми с серебром накидками ратников сэра Отлака.
Сеньоры отъехали немного вперед и король Пенландрис добродушно пророкотал:
- Иного решения я и не ожидал от мудрого графа.
И по этим словам сэр Отлак понял: допускал-таки возможность отказа достославный король Пенландрис. Во всяком случае был готов к этому, иначе не прорвались бы сейчас эти слова, как отголосок тяжких раздумий.
- Разве я мог отказаться от столь лестного предложения породниться? - воскликнул Отлак. - У меня даже и мысли такой не возникло! - Какое-то время они ехали молча. - Да, вам понравились те щенки, что я посылал в прошлый раз?
- Спасибо, отменный подарок. Тот, с черным пятном на морде, особенно хорош. Есть какие-нибудь новости? Как поживает ваша супруга и дочери? - учтиво поинтересовался Пенландрис.
- Бог милостив. И супруга наша, и дочери в добром здравии.
Сэр Отлак усмехнулся, вспомнив, что когда-то давно, в юношестве, Пенландрис также как и Отлак добивался руки дочери короля Унгарского. Пенландрис даже вызвал Отлака на поединок, который король (тогда еще принц) и проиграл успешно - как он сказал: лопнули крепления подпруги, что и вышибло его из седла, а не удар Отлака. Но недоразумение между старыми друзьями давно забыто, стерто из памяти и лишь случайно припомнилось сэру Отлаку. А дочь короля Унгарского уж тридцать два года графиня Маридунская.
- Новостей особых нет, - продолжал отвечать на вопросы друга Отлак. - Сэр Насьен по-прежнему лежит при смерти. Недолго уж ему осталось наверное, смилостивись над ним, Господь. Его сын затеял строительство нового замка, старый совсем разваливается. Да, - вдруг вспомнил Отлак, - ходили какие-то смутные слухи, будто он вызвал Селиванта на смертный поединок на турнире. Это правда?
- Правда, - вздохнул Пенландрис. - Селивант имел неосторожность несколько резко отозваться о храбрости Ричарда и тот прослышал об этом. Но Селивант готов отстоять честь и жизнь, он силен и отважен. Полагаю, Селивант убьет Ричарда Насьена.