Здесь Артем хотя бы мог разобрать, о чем речь. Артем встал и постарался отвечать в том же стиле, хотя необычность произношения, безусловно, не укрылась от попа.
- Кто будешь? - спросил священник.
- Русский я.
- Вестимо, из каких мест?
- Издалека. Владимир, - спохватился Артем, сообразив назвать хоть какие-то координаты. Возможно, этот человек единственный, кто может ему здесь помочь. Или погубить.
- Худо. В Ингрии почто?
"Господи, а Ингрия-то что за зверь?" - мелькнуло в голове Артема.
- По торговой части.
- Где ж обоз, люди?
- Разбойники, худые люди, побили, пограбили.
- Худо, - снова протянул священник. - Здесь впервой?
Артем кивнул.
Священник подошел к главному стражнику и о чем-то заговорил с ним по-немецки. Язык этот он явно знал блестяще. Разговор длился минут пять семь. Охранник говорил со священником почтительно. Хорошие новости.
Священник повернулся к Артему и махнул рукой:
- Пошли.
Они вошли в город и сразу попали на улочку, мощенную бревнами. Шириной она была метров пять, не больше. Вдоль нее тянулся длинный ряд высоких заборов из частокола с широкими воротами. От этого "проспекта" в обе стороны убегали узкие улочки по два-три метра шириной, также мощенные бревнами. Артем наблюдая за движением. Подмастерье катит тележку. Женщина несет корзину с бельем. Два воина бредут к башне. Костюмы вполне соответствующие исторической реконструкции, только много ближе к реальности, потому что сильно ношенные. Такое не сделать без больших усилий. Да и ясно уже, что не реконструкция. Люди идут по повседневным делам, нет той веселой праздности, которая могла бы соответствовать какому-то фольклорному празднику. Пройдя несколько сот метров, они нырнули в одну из узеньких улочек. Из-за заборов несся звон кузнечного молота, ржание коней, кудахтание кур. В общем, полный набор. В ноздри ударил запах навоза, и Артем вовремя остановился, чтобы не вступить в кучу, оставленную какой-то лошадью"
- Что за город сей? - осмелился спросить Артем. Священник взглянул грозно, так что Артем даже оступился.
- Санкт-Петербург, - коротко произнес он.
Ну дела. Улочка еще раз вильнула и вывела их к православной церкви. Что дальше?
Глава 2
В новом мире
Когда Артем попал на двор, где жил священник, то он обнаружил, что постройка вполне соответствует его представлениям о жилье зажиточных средневековых русских. Большой двор, амбары, клети, большущий дом, сложенный из мощных стволов деревьев. Па некоторое время его оставили в сенях. Потом к нему вышла дородная женщина в возрасте и знаками пригласила в какое-то подсобное помещение, где стояли длинные лавки и стол во всю длину комнаты, сколоченный из досок. Священник, передав Артема на попечение женщине, скрылся в доме.
- Звать-то тебя как? - спросила женщина.
- Артем, - отозвался Артем.
- Артемий, стало быть. Гостеприимства нашего отведаешь ли?
- Благодарствуйте, спасибо, буду рад... - Артем лихорадочно соображал, как вежливо выразить согласие.
Женщина церемонно поклонилась. Повозившись у печи, стоящей в центре, она достала котелок, взяла сверху деревянную миску и большой деревянной ложкой, размером с поварешку, наложила в нее какой-то каши, поставила перед Артемом. Вопросительно посмотрела. Артем знаками показал, что у него нет ложки. Женщина удивилась, но быстро нашла ложку и вручила Артему.
Каша была гречневая, и голодному Артему показалась чрезвычайно вкусной. Когда он закончил есть, женщина поставила перед ним кружку с вкуснейшим квасом. Выпив, Артем поблагодарили поднялся, давая понять, что готов помыть посуду. Женщина энергично замотала головой, взяла кружку и миску и пододвинула к нему ложку со словами:
- Твоя, твоя отныне, ради Христа. Идем со мной.
Обтерев ложку носовым платком, Артем засунул ее за пояс.
А куда ее еще? Женщина отвела его в соседний домик, из дверей которого валил пар. Домик оказался баней. Здесь женщина передала Артема в руки маленького мужичка, который знаками предложил Артему раздеться и объяснил, что попарит его. Артем не заставил себя уговаривать, но когда стянул рубашку, увидел в глазах у мужичка ужас. Артем удивился и, шагнув к мужичку, спросил:
- В чем дело?
- Крест твой где? - спросил мужичок, показывая на голую грудь Артема.
- В лесу, худые люди, - ответил Артем, понимая причину ужаса.
- Ах, - протянул мужичок, - охальники, бесово отродье.
Мужичок с уважением посмотрел на мускулатуру Артема, не столь заметную под одеждой, но достаточно рельефную и бросающуюся в глаза, когда тот разделся. Рост у Артема был сто восемьдесят сантиметров, и мужичок был почти на голову ниже его и заметно хлипче. Хотя жилистый. И парил он чрезвычайно профессионально, доведя Артема до изнеможения. Несколько непривычно было отсутствие мыла, но все равно так хорошо Артем еще никогда не мылся в бане.
Попарившись, Артем оделся в свою одежду и был препровожден еще в одно просторное помещение, где ему была показана лавка, и он понял, что это место, где ему позволено переночевать. Мужичок попытался выскочить, однако Артем остановил его.
- Погоди, как зовут-то тебя?
- Онуфрий я, слуга отца Александра.
- А что это за град?
- Санкт-Петербург, - удивился Онуфрий.
- А река здесь какая?
- Нева, - еще больше удивился Онуфрий. "Ничего себе, - подумал Артем, вроде в это время на Неве никаких городов быть не должно. Неужели я попал в другой мир?"
- А какой сейчас год? - осведомился он.
- Семь тысяч триста восемьдесят пятый, - ответил, морщась от напряжения, явно с трудом вспоминая, Онуфрий, и Артем с трудом разобрал его произношение числительных. Впрочем, непривычная цифирь его не удивила: он знал, что православные вели летосчисление от сотворения мира. Хотя ситуации это не прояснило: а как эта хронология соотносится с известной историей?
- А от рождества Христова? - спросил он.
- По немецкому, про то отец Александр ведает, - ответил Онуфрий, - а ты что ж, умом тронулся, что года не знаешь? Ты не римской ли веры, чай? Почто борода брита?
- Православный я, - быстро сказал Артем. - Только отец мой от людей давно ушел, в глуши жил. А бороду зачем он брил и меня приучил, про то я не знаю. Только повелел он мне идти с ним в эти края с торговым обозом, ничего не объяснив. Сам с нами шел, да погиб. Я один бежал.
- Так вот почему язык россейский плохо знаешь... Отец-то твой русский?
- Русский, но в том лесу, во Владимирском княжестве, один народец жил, они так, как я, говорят.
- Чудно, - произнес Онуфрий. - Так ныне у тебя никого нет?
- Никого, - подтвердил Артем. - А расскажи, кто правит здесь?
Онуфрий подбоченился. Роль гида, поучающего незнайку, ему явно льстила.
- Правит здесь гроссмейстер Альберт.
- Тевтонский орден, что ли? - спросил, холодея, Артем.
Похоже, история в этом мире пошла другим путем.
- Ингрийский, - ответил Онуфрий. - Тевтонский, он за Паровой, и тевтоны с ингрийскими рыцарями не дружат.
- А велики ли владения Ингрийского ордена?
- Ингрия, все новгородские и все псковские земли. В голове у Артема начало что-то проясняться. Он вспомнил, что Ингерманландией шведы называли земли, которые в его мире соответствовали западной части Ленинградской области. Стало быть, Северная Русь пребывает здесь под неким немецким орденом. А остальное?
- А Москва как? - спросил он и прикусил язык. Спрашивать о местах, из которых прибыл, слишком неосторожно. Но Онуфрий, уже прочно войдя в роль учителя, наставляющего незнайку, на эту его ошибку внимания не обратил.