Пока старшину вынимали, как из скорлупы, из залитых потом и кровью доспехов, он оставался в сознании. И в его глазах еще горел огонь боя. Того самого, в котором, кстати, он потерпел поражение.
- Рост, - заговорил он вдруг неестественно быстрым, очень громким шепотом, - я не виноват. Я пытался, но пернатых было много... - Он закашлялся, в уголке его губ появилась кровавая пена. - Я терял одного за другим, одного за другим. Всех своих, все пятьдесят... Только я прошел... - Он вздохнул, попытался проглотить спазм, сжимающий горло.
Пятьдесят, подумал Ростик, значит, волосатиков тоже считает.
- Ты лежи спокойно, сейчас тебе операцию сделают, - отозвался Ростик. Теперь все будет в порядке.
- Дошел. - Старшина был печален. - Теперь буду жить,
- Судьба, - отозвался Ростик. - Вернее, твое счастье.
- Счастье? - переспросил его Квадратный. - Военное счастье... - И снова лихорадочно, как в полуосознанном бреду; - Бывает военное счастье - устроил засаду, а туда целый батальон пернатых попал. А бывает - просто дошел. Все погибли, а ты... - Он снова закашлялся. - Понимаю. Только я не просил.
Его наконец освободили от железок. Фельдшер кончила мыть руки в углу и повернулась к каменному операционному столу.
- Лучше бы у меня не было этого счастья.
- Ну зачем ты так? - спросил Ростик - Поправишься, наваляешь этим пернатым - своих не узнают. Вместе наваляем.
- Наваляем... - Старшина попробовал улыбнуться. - А знаешь, есть закон этого военного счастья, черт бы его... Знаешь закон?
- Хватит с законами, - резко отозвалась фельдшер. - Ребята, добавьте света, как только сможете. Видите, мне его по кусочкам склеивать придется.
- Закон прост, - все еще говорил Квадратный, каким-то неестественным, судорожным усилием пытаясь улыбнуться. - Делай, что должен, и будь что будет... Понимаешь, Ростик, делай, что должен,
- Я понимаю. - Рост сжал его руку. Потом вдруг осознал, что ему кто-то протягивает алюминиевую, сделанную еще на Земле кружку с разведенным спиртом. Его было столько, что можно было свалить с ног двара. - На, выпей, вместо анестезии будет,
- Да я уже и так ничего не чувствую.
- Выпей. Тебя долго будут собирать. Так все-таки полегче.
Но выпить старшина уже не смог. Он просто потерял сознание, словно кто-то задул фитилек масляного светильничка.
3
Через несколько дней стало ясно, что Квадратный выживет. Фельдшерица старая, какая-то прокуренная, хотя она почти и не курила, тетка - сиплым голосом объявила Ростику, что такой живучести она еще не видела. В ее голосе даже звучало что-то вроде осуждения, словно она досадовала, что старшина опроверг одно из ее самых выношенных и лелеемых представлений о мире.
А через неделю Ростик застал его бодрствующим, когда зашел в лазарет поутру. Квадратный лежал на каменной кровати с высоко поднятой подушкой и сосал через резиновый медицинский катетер какую-то жидкость из стоящей рядом кружки. Напротив него пристроилась одна из солдатских девушек и смотрела на него так умильно, словно собиралась съесть, как только он прикончит свой завтрак.
Рост вздохнул. Ему не нравилось, что он командует каким-то амурным табором, а не гарнизоном, но ничего поделать с этим было уже невозможно. А может, так и должно было выйти, вот только... Не во время поражений и обязательных, неизбежных потерь.
- Ты как? - спросил он на всякий случай старшину.
Тот не ответил, лишь бледно улыбнулся и движением ресниц указал девушке на трубку. Та быстренько убрала устройство и даже отставила его подальше, словно Ростик мог одним махом осушить с такой любовью и старанием сваренный бульон.
- Я пока приказал на работу никого не выводить. Сидим, ждем. - Он подумал. - Чего ждем? Может, ты объяснишь, разведчик?
- Жди, - через силу прошептал старшина. Больше он ничего добавлять не стал. Наверное, просто не мог.
- Тебе-то здорово, - решил деланно позлиться Ростик. - Лежишь в теплой кроватке, на девушек любуешься... А мне - жди. Хорошенькое дело! А если они отошли?
- Нет.
Ростик вздохнул. Покосился на девицу, которая чуть было не стала защищать старшину от упреков, но все-таки сдержалась. Хорошей женой ему будет, решил Рост, раз понимает. Вот только бы дожила... До чего? Он не знал. Но это было важно - дожить. Собственно, это было единственное ценное тут качество.
- Как ты позволил так себя атаковать? - спросил он. - Ведь небось для того и посылали, чтобы...
- У них кожаные чулки с перепонками. Они ставят ногу в болотину и проваливаются сантиметров на пять, не больше.
- Но ведь у вас тоже были мокроступы, - вдруг раздалось от двери. Это Каратаев, узнав, что Рост у старшины, решил получить свою толику информации.
- Наши мокроступы если уж провалились, то хрен вытащишь, - отозвался Квадратный.
- Ходить в них нужно уметь, - решил Каратаев. Он повернулся к Ростику. - Я считаю, следует провести тренировки для всех солдат исключительно и для некоторых волосатиков, которые участвуют в дальних походах по неосвоенным болотам.
- Ходить мы можем, - подал слабый голос с постели старшина, - мы бегать не можем. А в бою не побежишь, считай - кончен.
- Бегать? - удивился Каратаев. - От кого?
- Не от кого, а куда, - поправил его Рост. И сам же ответил: - Всюду. И довольно быстро.
- Понимаешь, - вдруг решил объяснить Квадратный, - из-за этих проваливающихся в трясину мокроступов я едва ли не треть отряда потерял. Уж лучше бы мы шли в сапогах.
- Пернатые не проваливаются, а вы проваливаетесь? Удивительно! воскликнул Каратаев.
- Даже провалившись, они вытаскивает ногу, сложив ее, словно веер, грязь и не держит ее, соскальзывает. А нашу плетеную галошу пока боком поставишь, пока упрешься покрепче...
- Ясно, - кивнул Рост. - По тактике что?
- У них возможность двигаться. Они сталкивают тебя немного в трясину, а потом подскочат - долбанут. Пока ты за ними погонишься, они успеют выйти из зоны огня. Передохнуть не успел - снова пытаются столкнуть... - Квадратный даже руку вытащил из-под одеяла, чтобы удержать Ростика, хотя тот и не собирался уходить, не выслушав друга. - Пока мы не научимся перемещаться по болотам быстрее или хотя бы маневрировать, как они, мы их не победим. Уж очень много тут трясин.
- Это что такое?! - Снова голос от двери, на этот раз фельдшерицы. Рост разозлился:
- Ну-ка, давайте без этих ваших начальственных медицинских окриков! Мы тут не о девочках разговариваем.
Но фельдшерицу его отповедь не смутила, она подошла к старшине и быстро, чуть не в одно касание проверила пульс.
- Так, Гринев. Или вы уходите, или я снимаю с себя всякую ответственность. Рост пожал плечами.
- Снимай, фельдшер. Медику, который так легко отпихивает от себя ответственность, она и не нужна. - Он повернулся к Квадратному: - Ты не волнуйся. Что еще там было важного?
- В общем, больше ничего. - Старшина подумал. - Нет, вот еще... Они не боятся рукопашной, но связывать дракой не умеют. Бывало, четверо навалятся, а на самом деле дерется один, остальные своей очереди ждут - смотрят.
Это было важно, хотя Рост еще не знал, когда и как использует это знание.
- Как тогда, когда ты их предводителю шею сломал?
- Тогда был поединок, а тут война... И все равно, дерется почти всегда один.
Голос старшины слабел. Словно Квадратный уходил куда-то вдаль, хотя на самом деле оставался на месте, в кровати перед Ростом.
- Ну все, Гринев, - снова приняла боевой настрой фельдшерица. - Ругаетесь вы хорошо, решительно, но я в самом деле больше не могу вам позволить... его мучить.
- Ладно, уходим. - Он стал поворачиваться, как вдруг Квадратный снова схватил его за руку.
- Рост, ты мои доспехи сбереги. Не дай растащить, я три комплекта поменял, пока этих добился.