Он поцарапался о мою брошь-застежку, выругался и отпустил меня. У него на руке выступила кровь. Я заметил, как он смотрит на брошь. Утер щелкнул пальцами факельщику. Тот приблизился, подняв факел.
- Это он дал тебе ее? Красного дракона? - Утер не договорил. Его глаза остановились на моем лице и расширились. Их ярко-голубой цвет стал невыносимым. Серый жеребец пошел под ним в сторону, он резко одернул его, так, что брызнула пена.
- Мерлин Эмрис, - едва слышно проговорил он. Потом неожиданно рассмеялся, задорно и громко. Таким я его еще не видел.
- Что же, Мерлин Эмрис. Тебе все же придется рассказать, где ты был сегодня ночью. - Он развернул лошадь и бросил через плечо воинам:
- Возьмите его с собой, да смотрите, чтобы не упал. Похоже, он дорог моему брату.
Серый жеребец взвился под ударом шпор, и отряд быстро тронулся вслед за Утером. Мои охранники, не отпуская поводьев гнедой, поехали сзади. В грязи осталась лежать жреческая роба, скомканная и истоптанная конскими копытами. Интересно, найдет ли ее Белазиус? Будет ли осторожен?
Вскоре я забыл о нем. Мне предстоял разговор с Амброзиусом.
Кадал находился в моей комнате.
- Спасибо богам, что ты не вернулся за мной, - проронил я с облегчением. - Меня подобрали люди Утера, а он сошел с ума от злобы, узнав, где я был.
- Знаю, - угрюмо ответил Кадал. - Я видел.
- Что это значит?
- Я все-таки вернулся за тобой. Решил проверить, хватило ли у тебя ума отправиться домой, после того как раздался этот... шум, и поехал следом. Не увидев на дороге следов, подумал, что ты слишком лихо погнал кобылу... Я и сам припустил так, что подо мной задымилась земля. Потом...
- Ты догадался, что происходит и где был Белазиус?
- Да, - он повернул голову, собираясь плюнуть на пол, но вспомнил, где находится, и ограничился знаком против нечистой силы.
- Когда я приехал сюда и не нашел тебя, то понял, что ты своевольный дурачок - отправился смотреть, что там делается. Тебя могли убить, если бы ты попался этим друзьям.
- И тебя тоже. Но ты вернулся.
- Что мне оставалось делать? Ты мог бы и услышать, как я тебя зову. По меньшей мере ты поступил необдуманно. Я увидел отряд, когда до города оставалось меньше мили. Тогда съехал с дороги и дал им проехать. Знаешь тот старый разрушенный пост? Я спрятался там и видел, как они проезжали мимо. Тебя везли сзади под охраной. Я понял, что Утер догадался, и поехал следом, держась по возможности близко. В городе боковыми улицами я пробрался сюда первым. Получается, он все знает?
Я кивнул и начал расстегивать накидку.
- Придется дорого заплатить, уж точно, - заметил Кадал. - Как он узнал?
- Белазиус засунул свою робу в мою седельную сумку, а они ее нашли. Я улыбнулся. - Если бы они примерили ее на меня, то им бы пришлось заново ломать голову. Но они не додумались. Лишь бросили ее в грязь.
- Тоже хороши. - Он опустился на колено, чтобы помочь мне расстегнуть сандалии. Сняв один, он задержался. - Выходит, Белазиус видел тебя? Говорил с тобой?
- Да. Я дождался его, и мы вместе вернулись к лошадям. Кстати, Ульфин должен привести Астера.
Сильно побледнев, он уставился на меня.
- Утер не видел Белазиуса, - сказал я. - Белазиус вовремя смылся. Он понял, что услышали ржанье лишь одной лошади, и послал меня вперед. Иначе, они нашли бы нас вдвоем. Должно быть, он забыл свое одеяние или понадеялся, что его не найдут. Если бы не Утер, то никто бы и не додумался.
- Тебе не следовало бы подходить к Белазиусу. Дела обстоят гораздо хуже. Подожди, дай сделаю я. У тебя холодные руки. - Он расстегнул застежку с драконом и снял накидку.
- Хочешь в этом убедиться - убедишься. Он опасный человек, и все они такие, но он самый опасный.
- Ты знаешь о нем?
- Не скажу, что много. Но догадываюсь. Главное - с этим народом опасно связываться.
- Он главный жрец-друид, по меньшей мере, глава секты. Поэтому он не совершит необдуманных поступков. Перестань так беспокоиться, Кадал. Он вряд ли способен причинить мне зло или позволить сделать это другим.
- Он угрожал тебе?
- Да, проклятием, - я рассмеялся.
- Говорят, подобные вещи действуют. Рассказывают, что друиды способны послать за тобой летящий нож. Он будет преследовать цель на протяжении многих дней; перед тем как нож попадет в человека, тот услышит сзади в воздухе свистящий звук.
- Много чего рассказывают, Кадал. Дай мне, пожалуйста, другую тунику, поприличнее. Вернул ли шерстянщик мою самую лучшую? Я хочу принять ванну, прежде чем отправиться к Графу.
Он искоса поглядел на меня, доставая из сундука новую тунику.
- К нему с дороги отправился Утер. Знаешь об этом?
- Конечно. И предупреждаю - я расскажу Амброзиусу правду, рассмеялся я.
- Все без утайки?
- Все.
- Наверное, оно и к лучшему, - сказал он. - Если кто и может защитить тебя от них...
- Не в этом дело. Он просто должен знать. У него есть на это право. А кроме того, зачем мне от него скрывать?
- Я имею в виду проклятие, - медленно проговорил Кадал. - Даже Амброзиус не спасет.
- Катись оно... - я сопроводил свои слова жестом, редко встречающимся среди аристократов. - Забудь о нем. Мы поступили верно. Лгать Амброзиусу нельзя.
- Однажды тебе, Мерлин, придется побояться.
- Возможно.
- Разве ты не боялся Белазиуса?
- Почему я должен его бояться? - поинтересовался я. - Он не причинит мне зла. - Я снял пояс с туники и бросил его на кровать. - А ты бы испугался, Кадал, если бы узнал, как умрешь?
- Конечно, клянусь собакой! А ты?
- Иногда я вижу что-то, и это наполняет меня страхом.
Он, не двигаясь, глядел на меня. На его лице был написан испуг.
- Что тебя ждет?
- Пещера. Хрустальный грот. Иногда мне кажется, что это смерть, иногда - рождение, источник прозрения. Я не могу сказать точно. Но когда-нибудь узнаю. А пока мне не слишком страшно. В конце концов я приду в пещеру, равно как и ты... - Я запнулся.
- Что я? - быстро спросил он. - Куда приду я?
- Я хотел сказать "как и ты найдешь свою старость".
- Это ложь, - грубо парировал он. - Я видел твои глаза. Когда ты начинаешь предвидеть, твои глаза становятся необычными: зрачки расширяются и затуманиваются, будто ты мечтаешь. Но взгляд не мягчает. Твои глаза холодны, как металл, ты не замечаешь, или не хочешь замечать, что происходит вокруг. Тебя нет, будто ты перенесся куда-то. А остался один голос. Как рог, в который дуют и который издает звук. Конечно, я видел тебя таким всего пару раз, но зрелище сверхъестественное, пугающее.
- Это пугает и меня, Кадал. - Зеленая туника соскользнула с меня на пол. Он подал серое одеяние, которое я носил как пижаму.
- Я тоже боюсь, - задумчиво, как бы обращаясь к самому себе, сказал я. - Ты прав в отношении ощущения. Я чувствую себя пустой раковиной, которой что-то движет. Говорю, вижу и думаю о вещах до сей поры мне незнакомых. Но неправильно полагать, что я ничего не чувствую. Мне больно. Возможно, потому, что не могу распоряжаться тем, что говорит во мне. Не могу пока руководить. Но буду. Научусь. В этом заключается настоящая сила. Буду различать в своих предсказаниях человеческое предчувствие и божье провидение.
- Ты заговорил о моей смерти. Какова она будет?
Я взглянул на него. Странно, но Кадалу было труднее солгать, нежели Утеру.
- Но я не видел твоей смерти, Кадал. Не видел ничьей смерти, кроме своей собственной. Я собирался сказать "равно как и ты найдешь себе могилу в чужой земле" - мне известно, что для британца это хуже чем смерть. Но мне кажется, что тебя ждет именно это, если ты останешься моим слугой.
Его взгляд просветлел, и он улыбнулся.