А теперь, вот сюда, и осторожней с кустами...
Он ринулся вперед, сквозь заросли, а они двинулись за ним, и, как показалось Нику, старались передвигаться слишком уж скрытно. Но, если была такая необходимость в маскировке, то зачем они развели этот дым, развевающийся в воздухе, словно опознавательный флаг? Только минуту спустя он понял, что они направлялись не в сторону костра, а значительно левее от него.
Линда, должно быть, сделала то же самое открытие, потому что спросила:
- Разве мы идем не к вашему лагерю?
- Прямо вперед... - донесся до них низкий голос Строуда. - Следите за этой стелющейся лозой, она вполне может опрокинуть человека, работает как подножка.
А Ник должен был особенно следить за всем, что лежало под ногами. Такая лоза вполне могла зацепиться и за ногу, и с таким же успехом за колесо мотоцикла, причем так крепко, что ее можно было бы принять за специально поставленную ловушку. Уже дважды он был вынужден остановиться, чтобы высвободить себя, так что Строуд и Линда исчезли из вида, и только оставленные ими следы указывали ему направление, которое уводило их все дальше и дальше от костра, но в итоге они вновь свернули к ручью.
Наконец, он выбрался на поляну, обнесенную, словно стенами, рядами густого кустарника. И там обнаружил Строуда, Линду и трех других: двух мужчин и одну женщину. Все они смотрели на Линду, но как только появился Ник, с треском пробившись через кусты, они, все как один, повернулись и уставились на него.
Мужчины резко отличались друг от друга, а также и от Строуда. Один из них, самый старший по возрасту, был высокий и худой, седые волосы его непослушно торчали во все стороны, как будто голова слишком дорога ему, чтобы обременять ее расчесыванием волос. У него был резко выступающий крючковатый нос, полетать крепкой нижней челюсти. Но его глаза, скрывавшиеся в тени густых бровей, вовсе не имели того ястребиного выражения, которое ожидал увидеть Ник. Они были умными, полными интереса и указывали скорее на расположенность к взаимопониманию с окружающими, и вовсе не с целью их подавления, что можно было бы предположить на основании остальных черт его лица.
На нем был темно-серый костюм, сильно истрепавшийся от долгой носки. Под пиджаком виднелся свитер, с коротким воротом, так что можно было видеть воротник пасторской рубашки. На ногах грубые, плетеные из шкур мокасины, являвшие резкий контраст со всей остальной одеждой и такие же потрепанные, как и все остальное.
Более молодой его спутник был на один-два дюйма выше Ника и, как и Строуд, носил форменную одежду, но несколько другого вида. Его голубая куртка тоже сильно заношена, но на ее груди можно разглядеть эмблему в виде крыльев, а светловолосую голову украшала летная фуражка.
Та, что представляла здесь женскую часть их компании, была ростом с летчика и тоже носила форму, значки на погонах которой Ник так и не смог опознать. Каска, точно такой же формы, как у Строуда, прикрывала шапку непослушных темных волос. Фигура ее была почти столь же исхудавшей, как и пастора, а лицо, обветренное и загорелое, не претендовало на то, чтобы быть красивым. Тем не менее, оно излучало атмосферу уверенности и авторитета, которая впечатляла.
- Американцы, - заметила она. - В таком случае, - обратилась она к пастору, - вы были всецело правы в своих предположениях, Эдриан. Мы оказались гораздо дальше, чем думали, когда сидели в этой клетке.
Светловолосый летчик тоже имел при себе рогатку.
- Нам бы лучше отправиться в путь, - сказал он, посматривая при этом то в сторону Ника, то в сторону кустов. Вся его поза говорила о том, что он прислушивался к чему-то. - Нет смысла и дальше наблюдать за этим капканом...
- Барри прав, - согласился с ним пастор. - Мы можем остаться ни с чем.
Но мы и без того получили замечательный результат, заполучив наших молодых друзей.
- Нам не помешало бы представиться, - с явным оживлением вновь заговорила женщина. - Это Эдриан Хедлет, викарий из местечка Минтон Паве. Пастор сделал старомодный, скорее величественный наклон головы. - А это офицер-летчик Барри Крокер, а я - Диана Ремси...
- Леди Диана Ремси, - глухо проворчал Строуд, как будто это было чрезвычайно важно.
Она же сделала нетерпеливый жест рукой, в другой руке у нее, как заметил Ник, тоже была рогатка.
- У нас есть еще два человека, - продолжила она, - но вы встретитесь с ними в лагере.
И вот, снова, на этот раз вместе с Ником и Линдой, которые оказались в центре этой энергичной компании, они стали пробираться к берегу ручья. И совсем недалеко от него находился их лагерь.
Жилище было сделано из бревен, укрепленных с помощью камней, и в итоге напоминало полупещеру, полулачугу. Ланг принялся лаять, и огромная серая масса пушистого меха, гревшаяся на солнце у самого входа, ретировалась внутрь, демонстрируя густую щетку хвоста. Затем кот, прижав к голове уши, встретил взволнованного пекинеса угрожающим шипеньем, которое тут же переросло в глухое рычание. Линда бросила на пол сумку и принялась ловить усердного воина, удерживая его, несмотря на отчаянное сопротивление.
- Ну-ну, Джереми, дорогой мой, это ведь не самый лучший способ здороваться с гостями, совсем не подходящий.
Из дверей вышла невысокая женщина, чтобы поймать кота. Она забрала его в охапку и утешала, поглаживая руками, скрюченными от артрита и покрытыми пигментными пятнами. Волосы ее, такие же седые, как и у викария, были забраны в один небольшой пучок, возвышавшийся над круглым лицом, на котором торчал невыразительный кругловатый нос, оставлявший очень мало места для пары очков в металлической оправе.
Она слегка шепелявила при разговоре, так что казалось, будто ее зубы плохо держатся во рту. Но излучала исключительное гостеприимство тем вниманием, которое проявляла к вновь прибывшим. Ее платье было наполовину прикрыто фартуком из старой мешковины. На ногах такие же грубые мокасины, как у викария.
- Джин, - позвала она кого-то, обернувшись через плечо. - У нас гости.
Девушка, которая появилась на ее зов, была, возможно, чуть-чуть старше самой Линды. Она тоже носила темно-синюю форму, хотя поверх нее приколот вместо фартука кусок выцветшей ткани, как будто таким образом она хотела сохранить свою единственную одежду. Ее волосы, с медным отливом, волнистыми прядями обрамляли загорелое лицо - достаточно красивое, как подумалось Нику, чтобы всякий обращал на него внимание.
- Американцы. - Леди Диана вновь занялась ритуалом представления. Линда Дюран, Николас Шоу. А это миссис Мод Клэпп и Джин Ричардс.
- Ну вот, разве я не говорила вам, что сон, который я видела прошлой ночью, вещий? - Голос миссис Клэпп был оживленным и дружески открытым. - Это означало: жди гостей. А у нас уже готова рыба, с жареной хрустящей корочкой. Что могло бы быть удачней? - спросила она, обращаясь к собравшимся, правда, вряд ли рассчитывая на чей-либо ответ. - Джереми не тронет вашу маленькую собачку, мисс, если она не будет цепляться к нему. Джереми - не очень задиристый зверь.
- Надеюсь, Ланг не будет. - Под присмотром Линды пекинес притих. Она держала его так, что они могли смотреть друг другу в глаза. - Ланг, друг, друг! - проговорила она с неподдельным энтузиазмом, а затем повернула пса мордой к огромному коту, которого миссис Клэпп выпустила на пол. - Друг, Ланг!
Пекинес облизал собственный нос. Но когда Линда опустила его вниз. Пес пристроился возле ее ног и затих, как будто всего минуту назад он и не заливался громким лаем, преследуя родового врага.
Ник предложил свои припасы.