Перемешивающие глину лопасти соединялись системой шестерен с ведущим валом, который помещался под самым потолком и тянулся вдоль всего помещения. Цех замыкал автоматический двигатель - чугунный великан, без устали вращающий рукоятку ведущего вала. Проходя мимо него, Стрэттон отметил легкую прохладу - двигатель поглощал из воздуха теплоту.
В соседнем помещении готовили формы для отливок. Снежно-белые оболочки - зеркальные контуры всевозможных автоматов - стопками лежали вдоль стен. В центре комнаты в одиночку и парами трудились подмастерья-скульпторы в передниках, обрабатывая коконы, в которых отливали автоматы.
Ближайший к нему скульптор собирал литейную форму для паттера - четвероногого автомата с широкой головой, применяемого в шахтах для толкания вагонеток с рудой. Юноша оторвался от работы.
– Вы кого-нибудь ищете, сэр? - спросил он.
– Я договорился здесь о встрече с мастером Уиллоуби, - ответил Стрэттон.
– Извините, не догадался. Он наверняка скоро придет.
Подмастерье вернулся к работе. Гарольд Уиллоуби был мастером-скульптором третьего класса, и Стрэттон брал у него консультации по разработке многоразовых форм для отливки своих автоматов.
Стрэттон неторопливо прохаживался по мастерской. Его автомат стоял неподвижно, готовый выполнить команду хозяина.
Уиллоуби вошел через дверь, ведущую в соседний, литейный цех; его лицо раскраснелось от жары.
– Извините за опоздание, мистер Стрэттон. Мы уже несколько недель работаем над большой бронзовой фигурой, и сегодня как раз день отливки. А в такое время нельзя оставлять ребят без присмотра.
– Прекрасно понимаю, - согласился Стрэттон.
Не теряя времени, Уиллоуби подошел к новому автомату.
– Так вы над этим работали с Муром все эти месяцы? Стрэттон кивнул:
– Парень хорошо потрудился, - ответил он, упомянув скульптора, помогавшего ему в работе над этим проектом. Мур изготовил множество тел - варианты одной базовой темы, - накладывая модельную глину на арматуру и делая на их основе гипсовые отливки, на которых Стрэттон испытывал имена.
Уиллоуби осмотрел тело автомата.
– Хорошая проработка деталей. Выглядит неплохо… погодите-ка… - Он указал на руки автомата. В отличие от традиционной руки-лопатки, на которой пальцы лишь обозначались бороздками, этот имел полностью сформированные пальцы. - Только не говорите, что он способен шевелить пальцами!
– Совершенно верно.
– Докажите, - предложил Уиллоуби, не скрывая скептицизма.
– Сожми, - приказал Стрэттон автомату. Тот вытянул перед собой руки, поочередно сжал и распрямил каждую пару пальцев и вновь опустил руки по бокам.
– Поздравляю, мистер Стрэттон, - сказал скульптор и присел, внимательно разглядывая пальцы автомата. - Чтобы выполнять команды имени, пальцам необходимо сгибаться в каждом суставе?
– Правильно. Сможете разработать литейную форму для такой руки?
Уиллоуби несколько раз прищелкнул языком:
– Хитрая задачка… Возможно, придется использовать одноразовую форму для каждой отливки. Но даже если форма будет разборная, то для керамики она получится очень дорогой.
– Думаю, затраты окупятся. Позвольте продемонстрировать. - Стрэттон обратился к автомату: - Отлей тело. Используй вон ту форму.
Автомат мелкими шажками подошел к ближайшей стене и взял детали указанной Стрэттоном формы для отливки маленького фарфорового посыльного. Несколько подмастерьев бросили работу и принялись наблюдать, как автомат переносит детали к рабочему столу. Там он собрал различные секции воедино и крепко связал их бечевкой. Скульпторы с откровенным изумлением смотрели на то, как работают пальцы автомата, завязывая концы бечевки узлами. Затем тот поставил собранную форму вертикально и направился к емкости с глиняным раствором для отливок.
– Достаточно, - сказал Уиллоуби. Автомат прекратил работу и принял позу ожидания.
Осмотрев форму, Уиллоуби спросил: - Вы сами его тренировали?
– Да. Я надеялся, что Мур научит его делать отливки из металла.
– А у вас есть имена, обучающие другим работам?
– Пока нет. Однако полагаю, что существует целый класс сходных имен - по одному для каждого вида работы, требующей десяти пальцев.
– В самом деле? - Уиллоуби заметил, что на них смотрят другие скульпторы, и гаркнул: - Если вам нечем заняться, то я вас завалю работой! - Подмастерья проворно разошлись по рабочим местам, а Уиллоуби повернулся к Стрэттону: - Давайте пройдем в ваш кабинет и поговорим.
– Хорошо.
Стрэттон велел автомату следовать за ним.
Сначала они вошли в мастерскую Стрэттона, расположенную позади кабинета Уиллоуби. Закрыв за собой дверь, Роберт спросил:
– У вас есть возражения против моих автоматов?
Уиллоуби взглянул на пару глиняных рук, закрепленных на рабочем столе. На стене за столом висело несколько чертежей, изображающих руки в различных положениях.
– Вы проделали достойную восхищения работу. Однако я озабочен тем, что вы обучили автомат выполнять работу скульптора.
– Если вас тревожит мысль, будто я пытаюсь заменить скульпторов, то ваша тревога безосновательна. У меня иная цель.
– Рад слышать. Тогда почему же вы выбрали скульптуру?
– Просто это первый шаг на довольно извилистом пути. Стоимость производства автоматических двигателей должна снизиться настолько, чтобы они стали по карману большинству семей.
– Помилуйте, да на что семье двигатель? - изумился Уиллоуби.
– Например, чтобы приводить в действие ткацкий станок.
– Куда это вы клоните?
– А вы видели детей, работающих на текстильной фабрике? Они трудятся до изнеможения, их легкие полны хлопковой пыли, они настолько истощены и ослаблены, что многие умирают, так и не повзрослев. Дешевизна ткани оплачивается здоровьем рабочих… Ткачам жилось намного лучше, когда они работали в деревнях на ручных станках.
– Но ведь именно механические станки выгнали ткачей из деревень! Как же они вернут их обратно?
Стрэттон еще ни с кем не говорил об этом и с радостью воспользовался возможностью объяснить свою идею:
– Стоимость автоматических двигателей всегда была высокой, и поэтому сейчас у нас есть фабрики, где десятки станков приводятся в действие огромным, подогреваемым углем Голиафом. Зато автоматы вроде моего смогут отливать двигатели очень дешево. Если небольшой автоматический двигатель, способный приводить в действие один-два станка, станет по карману ткачу и его семье, то они смогут работать дома, как это было прежде. Люди перестанут губить здоровье в ужасных условиях фабрики.
– Вы забыли о стоимости самого ткацкого станка, - мягко, словно высмеивая, возразил Уиллоуби. - Механические станки гораздо дороже старинных, ручных.
– Мои автоматы смогут помочь в производстве литых деталей, что снизит стоимость механических станков и других машин. Да, это не панацея, однако я убежден, что дешевые двигатели дают индивидуальным ремесленникам шанс на лучшую жизнь.
– Ваше стремление к народному счастью делает вам честь… Однако позвольте напомнить, что есть и более простые лекарства против упомянутых вами социальных болезней - сокращение рабочего дня, улучшение условий труда. И совершенно не обязательно реформировать всю нашу систему производства.
– По-моему, то, что я предлагаю, точнее назвать реставрацией, чем реформацией.
Теперь Уиллоуби заговорил раздраженно:
– Все эти разговоры о возвращении к семейной экономике хороши и прекрасны, но что станет с моими скульпторами? Несмотря на все благие намерения, ваши автоматы оставят их без работы. А ведь за плечами у каждого из них годы учебы и практики. Как они прокормят свои семьи?
Его тон застал Стрэттона врасплох.