Да и легко сказать! Чтобы вернуть власть славянам, потребовалось бы организовать настоящий военный переворот с большими жертвами, принудительную национальную идентификацию населения, ущемить евреев в профессиональных занятиях. А зачем? Только для того, чтобы из начала общей «очереди» за жизненными благами переместить их в конец?.. Да что мы, изверги, что ли? Уж не нацисты, слава богу!
Того не понимает Хорек, что нет талантливее менеджера, чем еврей, нет дисциплинированнее рабочего, чем еврей. Сам, небось, не стал бы «вкалывать» по шестнадцать часов без выходных, как они работают! Пусть и за хорошие деньги.
Они нашу жизнь делают красочной!
…Однажды, еще в советское время, партийные журналисты спросили американского рабочего, что тот думает об СССР и русских. Думали, хвалить станет, а он им: «Я вас ненавижу! — Те растерялись: за что, мол? — За то, что у вас все серое». Вот как!.. И ведь не буржуй какой-нибудь сказал, а простой трудяга.
У них-то как раз евреи наладили богатую и красивую жизнь, так что нельзя их убивать! Евреев мало, нас — дураков, намного больше, а толку что?.. Пускай живут, как знают: у нас богатства на всех хватит. Но от власти, конечно, лучше их держать подальше! А то, и правда, обидно получается: русские, как никак, все-таки титульная нация. Мы не стадо баранов, можем и по «сопатке» съездить! Неужели евреи сами этого не понимают?
Президент России не глупее нас был, он сам бы все расставил на свои места; вот только не успел. Да никто ничего не успел! Уж так внезапно навалилась эта катастрофа — сразу все осталось позади.
Теперь о будущем думать надо! Может выйти так, что уцелевшим людям все государство заново придется строить, поэтому хоть какой-то план на первый случай никак не помешал бы. В подробностях все потом, по месту решим, а сейчас хоть что-нибудь; пусть будет по справедливости, но нельзя допускать кровопролития. Национальный вопрос самый жуткий: за родную землю не будут так биться, как за свою нацию! Немцы много крови пролили, когда однажды посчитали, что все их беды инспирированы евреями. Нельзя больше допускать неразберихи и безответственности, рано или поздно неизменно приводящих к геноциду! Нужно устранить причину разногласия, тогда не возникнет и ее следствия. Никаких партий, никаких парламентов — только монолитная империя, которая действительно уравняет всех. И ничего больше!..
Демократическая система государственного управления была чрезвычайно громоздкой и запутанной, регулировалась сонмищем разнообразных законов и зачастую лишала простого человека возможности хотя бы нормально ориентироваться в этой громаде. Здесь как раз евреи чувствовали себя рыбой в воде, пользуясь своими оправдавшимися веками пронырливостью и взаимовыручкой, пока другие ушами «шлепали»; не задумываясь над этим, они провоцировали возрастающее недовольство масс, от которого до погромов всегда рукой подать!
Непредвзятый, способный объективно мыслить наблюдатель недавних событий мог заметить, что не в евреях — невероятно талантливых людях! — вовсе было дело, а в той системе власти, которая позволяла им быстро выделяться, становясь чересчур заметными на фоне инертной массы других, забитых до серости большевиками. Такая легкомысленная власть и сама не смогла бы потом защитить несчастных, когда появился бы, не дай бог, настоящий лидер русского нацизма и погромщики всерьез взялись за топоры. Матерые эсэсовцы показались бы тогда мальчишками по сравнению с нашими громилами: нет страшнее зверя, чем пьяный русский мужик с топором!
Преодолеть противостояние наций, развести их по разные стороны воображаемого ристалища позволит нам возрожденный имперский строй.
Лешка опять прав, когда считает, что чем меньше законов, тем легче жить; новая власть должна быть сильной, справедливой и понятной до простоты! Вот из этого и будем исходить.
…Хорьков так и считает меня записным демократом и предателем Родины. Знал бы он, о чем я сейчас думаю!.. Не скажу ему ничего.
8
На улице уже вовсю теплело. Условно, конечно, но не сравнить же мороз в пятьдесят градусов и в сто! Внутри убежища ребята почти не замечали холода — в натопленной каптерке даже ночью перестала замерзать вода в кружке. Для измерения наружной температуры использовали уже спиртовой термометр, его небольшая шкала теперь позволяла это делать. Чувствовалось, что еще несколько месяцев и можно будет прогуливаться по окрестностям бункера: небо стало заметно светлее, и уже различались день и ночь. Ночи были длинные, а дни короткие — все как обычной зимой.
У Орлова и Галстяна стали отекать ноги: стопы и голеностопные суставы раздувались как подушки. Мочегонные таблетки почти не помогали, требовалась разминка; с неохотой занялись короткими пробежками по бункеру, и сразу стало лучше.
Хорькову хватало своего движения в хозяйственных заботах, и он только посмеивался; дело было в том, что при хорошем питании и вынужденном покое Александр и Павел заметно пополнели. Лешка шутил:
— Повезло мне с вами: еда кончаться станет, так еще два кабанчика в припасе! — «кабанчики» показывали ему кулаки, но тоже смеялись.
Когда впервые заметили в небе отличие дня и ночи, снова устроили «сабантуй» — это «праздник» по-татарски. В этот раз не плясали от радости — только выпивали, кушали и разговаривали: совсем невесело было, уж так сильно они устали! Ведь почти два года отсидели в подземной «тюрьме». А Лешка и того больше! Он и спросил Орлова:
— Сань, а что после смерти бывает… неужели ничего?
Александр закурил, подумал и без особой охоты стал отвечать:
— Ты знаешь, Леша, сложно даже сказать. Это же самый трудный вопрос всей жизни человека! Он интересует каждого, и так вот интересовал всех и всегда. Ведь даже на вопросы «как жить» и «для чего жить» нельзя ответить, прежде не разрешив этот вопрос: от того, есть продолжение жизни или нет, целиком зависит вся жизненная позиция личности.
Философы-материалисты считают, что нет, идеалисты — что есть; я же, полностью оставаясь материалистом, тоже считаю, что есть. Тут вот в чем дело: эти взгляды устоялись давным-давно, задолго до появления нынешнего понимания мироустройства. Тогда еще не имели никакого понятия о релятивистской космологии, квантовой физике и устройстве компьютера — просто не представляли, что такие знания со временем появятся.
Ты помнишь, должно быть, как я рассказывал об устройстве Вселенной? Основываясь на таком восприятии мира, можно и, думаю, нужно полагать, что и на самом деле существует то, что мы называем душой. Она представляет собой как бы слепок — эманацию иначе, тех электромагнитных полей, которые существуют в мозге человека; на момент его смерти скапливается огромная сумма информации. Все знают, что в памяти сохраняются самые мельчайшие детали жизни — даже те, о которых давно позабыто; и ты слышал, наверное, что у человека, возможно, есть несколько тел, вложенных одно в другое. В том числе: биологическое, существующее только в земной жизни, астральное, позволяющее путешествовать по Вселенной мгновенно и на большие расстояния и ментальное (а это и есть душа), «отлетающее», скажем так, недалеко — лишь для «подключения» к мировому Мозгу. Специалисты по древним восточным знаниям различают и другие тела.