Во-вторых, нефтяные компании не доверят свою драгоценную нефть флоту-призраку, которого нет в природе. И в-третьих, банкиры просто посмеются над ним и все.
На лице Мелины отразилось разочарование:
— Спирос был так воодушевлен. Может, ты с ним это обсудишь?
Демирис отрицательно покачал головой:
— Пусть тешится своими мечтами. Лучше всего не говори ему о нашем разговоре.
— Хорошо, Коста. Как скажешь.
— Я буду краток. Перевозка галлона сырой нефти из района Персидского залива на восточный берег США обходится вам в семь центов. — Совершенно верно.
— Что вы скажете, если я гарантирую вам перевозку по три цента за галлон?
Кертис покровительственно улыбнулся:
— И как вы собираетесь сотворить это чудо?
— При помощи танкеров водоизмещением вдвое больше, чем сегодняшние, спокойно ответил Демирис. — Я смогу перевозить вашу нефть с той же скоростью, с какой вы ее выкачиваете из земли.
Кертис задумчиво изучал его.
— Где вы возьмете большие танкеры?
— Построю.
— Извините, нас не интересуют капиталовложения в…
— Вам это не будет стоить ни цента, — перебил Демирис. — Все, что мне нужно, это долгосрочный контракт на перевозку вашей нефти за половину нынешней цены. Ссуду я возьму у банков. Последовало долгое многозначительное молчание. Затем Оуэн Кертис откашлялся.
— Полагаю, что лучше всего будет подняться наверх и поговорить с президентом.
Так это начиналось. Другие компании тоже охотно заключили сделки с Константином Демирисом, зафрахтовав его новые танкеры. Когда Спирос Ламброу узнал об этом, было уже поздно. Он слетал в Соединенные Штаты, где ему удалось заключить несколько сделок с независимыми компаниями, но все сливки достались Демирису.
— Он твой муж, — возмущался Ламброу, — но клянусь тебе, Мелина, я заставлю его за это заплатить.
Мелина горько переживала все случившееся. Она понимала, что предала своего брата.
Когда она сказала об этом Демирису, он только пожал плечами:
— Я к ним не обращался, Мелина. Они сами пришли ко мне. Зачем же мне было отказываться?
Обсуждать больше было нечего.
***
Но не деловые соображения определяли отношение Ламброу к Демирису. Главным было то, как Демирис обращался с Мелиной.
Он бы мог еще согласиться закрыть глаза на многочисленные похождения Демириса: в конце концов, почему мужчина должен отказывать себе в удовольствиях? Но то, что Демирис даже и не пытался это скрыть, оскорбляло не только Мелину, но и всю семью Ламброу.
Самый наглядный пример любовная связь Демириса с актрисой Ноэлли Пейдж. Все газеты мира пестрели заголовками об этом деле. «Ну, подожди, — думал Спирос Ламброу. -Когда-нибудь…»
— Да, мистер Риццоли промышляет героином. Если мы допустим его хотя бы на одно наше судно, власти могут вообще арестовать весь наш флот.
Тони Риццоли вышел из кабинета Ламброу, задыхаясь от ярости. «Этот хренов грек обращается со мной так, будто я какой-то лапотник. И как он узнал про наркотики? На этот раз груз особенно велик. Его стоимость, достигни он улиц, была бы не менее десяти миллионов долларов. Весь вопрос в том, как доставить его в Нью-Йорк. Эта чертова полиция по борьбе с наркотиками так и шныряет по Афинам. Надо позвонить на Сицилию и попросить отсрочки». Тони Риццоли никогда еще не терял партию груза и не намеревался терять эту.