— Понял.
***
Во время уборки Тони снова пригласили на главную усадьбу фермы Кареллы. Все члены Семьи были вооружены cizgi bicak — ножами в форме скальпеля, поскольку требовалось сделать очень точный надрез на растении. Карелла объяснил:
— Мак нужно убрать за двадцать четыре часа, иначе весь урожай пропадет.
В Семье было девять человек, и каждый старался изо всех сил, чтобы успеть вовремя.
Риццоли почувствовал головокружение. «Осторожно, — предупредил Карелла. — Не засните. Если вы уляжетесь в поле, вы уже никогда не встанете».
Во врем уборки окна и двери в доме в течение суток были плотно закрыты.
***
Когда мак собрали, Риццоли дали возможность понаблюдать, как белая, липкая, резинообразная масса превращается в героин в лаборатории, спрятанной в горах.
— Значит, вот как это делается.
Карелла покачал головой:
— Нет, мой друг. Это только начало. Получить героин — самое простое дело. Главное — перевезти его так, чтобы вас не поймали.
Тони почувствовал растущее возбуждение. На этом этапе он, со своим опытом, вступает в игру. До сих пор делом занимались профаны. Он им покажет, что такое настоящий профессионал.
— Как вы перевозите порошок?
— Ну, разные есть способы.
На грузовике, автобусе, поезде, муле, верблюде, машиной…
— Верблюде?
— Когда-то мы перевозили героин в металлических контейнерах в желудках верблюдов, пока таможня не стала пользоваться детекторами металла. Мы перешли на пластиковые мешки. В конце пути верблюда убивали. Вся проблема в том, что мешки иногда лопались, и животные появлялись на границе, шатаясь как пьяные. Ну, таможенники и сообразили.
— Какой путь вы чаще всего используете?
— Иногда из Алеппо, Бейрута и Стамбула в Марсель. Иногда из Стамбула в Грецию, затем на Сицилию через Корсику и Марроко, а потом — через Антлантику.
— Спасибо за помощь, — сказал Риццоли. — Я расскажу своим. У меня к вам еще одна просьба.
— Да?
— Я хотел сопровождать следующую партию груза.
Последовала длинная пауза.
— Это может быть опасным.
— Рискну.
***
На другой день Тони Риццоли познакомили с огромным, похожим на танк, человеком бандитского вида, с великолепными висячими усами.
— Это Мустафа из Афьюна. По-гречески «afyon» означает «опиум». Мустафа — один из наших лучших контрабандистов. — Надо быть лучшим, — скромно заметил Мустафа. — Слишком много опасностей.
Тони Риццоли усмехнулся:
— Но дело того стоит, верно?
— Вы имеете в виду деньги, — ответил Мустафа с достоинством. — Для нас опиум не просто злак, приносящий деньги. В нем есть что-то мистическое. Он — больше чем пища. Белый сок растения — посланный Богом эликсир, природой данное лекарство, если его принимать в небольших дозах. Его можно принимать вовнутрь или прикладывать прямо к коже, и он помогает при многих часто встречающихся болезнях — расстройстве желудка, простуде, лихорадке, болях, растяжении связок. Но нужно быть осторожным. Будете принимать в больших количествах, не только мозги будут в тумане, но и свою мужскую силу потеряете. А в Турции ничто так не губительно для человеческого достоинства, как импотенция.
— Конечно. Все верно говорите.
***
Из Афьона тронулись в полночь. Группа фермеров под покровом ночи встретилась с Мустафой. Триста пятьдесят килограммов, или более 700 фунтов опиума, были привязаны к спинам семи крепких мулов. Явно чувствовался сладкий, терпкий запах опиума, похожий на запах мокрого сена. При передаче опиума Мустафе присутствовало около полудюжины фермеров. Все были вооружены винтовками.
— В наши дни следует быть осторожным, — сказал Мустафа, обращаясь к Риццоли. — Тут и Интерпол, и полицейские рыщут. Раньше дела шли веселее. Мы перевозили опиум через город или деревню в гробах, задрапированных черным крепом. Одно удовольствие было наблюдать, как прохожие и полицейские обнажают головы из уважения к гробу с опиумом.
Провинция Афьон расположена в центре западной части Турции, у подножия Султанских гор, на высоком плато, в отдалении и практически в изоляции от больших городов страны.
— Местность для нашей работы очень удобная, — заметил Мустафа. — Поди найди нас.
Мулы медленно двигались по пустынным горам и через три дня в полночь достигли турецко-сирийской границы. Там их встретила женщина в черном. Она вела лошадь, нагруженную вполне невинным на вид мешком с мукой. К седлу была привязана длинная пеньковая веревка около двухсот футов длинной. Веревка тащилась за лошадью, но земли не касалась: за другой ее конец держались Мустафа и пятнадцать его наемных носильщиков. Они шли, согнувшись почти до земли, одной рукой держась за веревку, а в другой неся джутовый мешок с опиумом. Каждый мешок весил тридцать пять фунтов.