- Все нормально. Иди, старик, отдыхай.
- Да уж не без этого, - согласился Леднев, покидая рубку.
Сергей еще раз, уже спокойней и внимательнее, оглядел панели управления, датчики и экраны. Одно дело, когда ты принимаешь вахту, и совсем другое, когда ты остаешься один. Тебе с этим работать долгих 8 часов.
Вообще, привычный распорядок корабля как-то вдруг незаметно нарушился. Командир спит, потому что ему заступать следующим - а перед вахтой положено хорошенько выспаться. Леднев завалился спать, потому что он как раз и не выполнил этого правила - не получилось как-то. Элора спит - потому что сказывается нервное напряжение. Совсем одинї во всей вселенной. Кругом пустота, мрак, жуть тишины.
Восемь часов один на один с космосом - это немало. К концу вахты обычно мир за бортом воспринимается как один большой и живой организм, молчаливо и настороженно наблюдающий за тобой. Иногда с ним пытаешься заговорить, как-то успокоить, найти общий язык, как с незнакомой большой собакой, вдруг перегородившей тебе дорогу. Некоторые дальние космолетчики всерьез утверждали, что их беседы носили двусторонний характер. Пока ты среди людей, это воспринимается сказкой, а когда на вахте - уже веришь во все. А то, что бортовой компьютер имеет собственную душу и характер - это знают все, кроме, конечно, конструкторов и программистов. Хотя, если брать последних, то у них как раз душу и характер имеет каждая программа. Кое-кто из них утверждал, что ему достаточно просто поговорить с программой, и та переставала делать ошибки.
Точку перемещения массы в центральном коридоре он заметил сразу. Сазонов, наверное, встал, подумал Сергей. Однако в рубку осторожно вошла Элора. Остановилась нерешительно у порога.
- А Евгений уже закончил? - спросила она.
- Да, - ответил он не оборачиваясь. - И уже давно.
Она не уходила.
- Можно войти?
- Пожалуйста, - засуетился Сергей, торопливо оглядывая помещение. Присаживайтесь, - показал он рукой на соседнее кресло.
Девушка мягко села на самый краешек, грациозно выпрямившись.
Сергей, почему-то считая, что ему надо что-то обязательно сказать в этой ситуации и, не зная - что, зачем-то пощелкал малозначащими тумблерами, попереключал режимы внешних экранов, совершенно не обращая внимания, что там было изображено.
- Я вам не мешаю? - тихо спросила она, и у него мурашки пробежали по рукам и спине.
- Нет, - помотал он головой. - Нисколько. Вы уже отдохнули?
Она чуть заметно кивнула.
И тут пошла спасительная для Сергея текучка. Постоянный завышенный поток нейтрино мешал нормальной работе генераторов, и приходилось вручную время от времени что-то поправлять, что-то менять в режимах работы. Сергей отвлекся от сидящей рядом девушки, от своих мыслей и переживаний - двигатели - штука серьезная, требуют к себе стопроцентной любви и внимания, и не терпят конкуренции.
Элора просто тихо сидела себе в кресле и наблюдала за ним, за его работой, за картинками космоса на экранах внешнего обзора. Ему было тепло и уютно. Так бы сидел и сидел рядом с ней. И не надо ни о чем говорить.
Она также вдруг, как и появилась, неожиданно встала и ушла.
Вошел Сазонов.
- Привет, - поздоровался он по давней привычке. - Как дежурство?
- Нормально, - пожал плечами Сергей.
- Где девушка?
Сергей глянул на экран массспектрографа.
- В библиотеке.
- Не спит, значит.
- Да уже давно, - кивнул Сергей. - Час назад ко мне заходила.
- И что?
- Спросила Женьку, посидела, помолчала и ушла.
Командир подумал немного.
- Что ты думаешь о ней?
Сергей снова пожал плечами.
- Ничего.
- Да, трудная ситуация, - согласился Сазонов. - Знаешь, я бы на всякий случай не оставлял ее одну, мало ли что.
- Черт его знает, - неуверенно ответил Сергей.
- Непонятно, как надо вести себя в подобных ситуациях. Может, наоборот, надо дать человеку побыть одному, дать возможность привести свои мысли в порядок, не мешать ему навязыванием своего общества.
- Я и не предлагаю развлекать ее и прыгать вокруг. Просто находиться поблизости, в прямой видимости, или где-то рядом, чтобы она видела живого человека. А то что-то уж больно пустынно в этом мире, без подготовки с ума можно сойти. Так ей, наверное, легче будет все осмыслить, осознать...
Сергей кивнул, не отрываясь от экранов, хотя там ничего интересного не было.
- Давай, я пораньше заступлю, а ты иди к ней.
- Вот те на! - вполне искренне удивился Сергей, разворачиваясь к Сазонову. - С чего это вдруг?
- Да все по той же самой причине, - улыбнулся командир. - Ты ей в каком-то смысле ближе, чем, допустим, я - исходя из твоего сходства.
- Женька для этой роли больше подходит, - пробурчал Сергей. - Он быстро нашел с ней общий язык.
- Да, - согласился Сазонов. - Но он спит. Не будить же его. Столько не спал. Могу, конечно, и я посидеть, - перебил он его возражения. Но твое присутствие все-таки будет более эффективно. А мне все равно скоро заступать. Так что давай, сдавай вахту, потом сочтемся.
Элора неподвижно сидела у экрана внешнего обзора.
- Не помешаю? - на всякий случай осторожно спросил Сергей, почему-то волнуясь.
Девушка чуть скосила глаза и ничего не ответила.
Немного помявшись, он тихо прошел в противоположный от нее угол, сел полубоком, взяв первую попавшуюся книжку.
Девушка притягивала. Пользуясь тем, что Элора не замечает и не обращает на него внимания, Сергей неотрывно смотрел на нее, не осознавая испытываемых им чувств. Хотя твердо он знал только одно ему ее жалко, жалко до спазмов в груди. Одна, вырванная из привычной жизни, брошенная сюда волею судеб, вдруг оставшаяся без родных, близких и друзей, потерявшая за считанные секунды привычный мир. Так бы и прижал к себе, успокаивая, обещая все, что только можно пообещать - дружбу, твердую попытку постараться в какой-то мере заменить ей то, что она потеряла, никогда не оставлять ее, быть всегда рядом, снимая даже незначительную грусть..
Он резко тряхнул головой, отгоняя эти мысли. В конце концов, нельзя же так расслабляться!
- Не надо меня жалеть, - не поворачивая головы, тихо сказала Элора. И пока он пытался сообразить, что ответить, она добавила. - Впрочем, спасибо за участие.
- Все мы в одинаковом положении, - попытался он принизить свою роль. - Должны как-то поддерживать друг друга, раз так получилось.
Она впервые полуобернулась к нему. Остро, как молнией, взглянула из под темных бровей.
- Вам, все-таки, легче, - произнесла она с непонятной интонацией. Потом, прикрыв глаза, отвернулась и откинулась в кресле.
- Да, - согласился он. - Нас как-никак трое. Вместе учились, вместе работали долгое время... - Но она его уже не слушала и Сергей сначала замолчал, потом отвернулся и раскрыл книжку. Это была "Мастер и Маргарита" Булгакова. Он перечитал ее, наверное, уже раз шесть-семь. И она как-то всегда помогала ему в трудную минуту, уводя за собой в своеобразный мир героев. Недаром его руки подсознательно выбрали именно ее.
В конце концов, оставь ее, да и себя тоже, в покое, подумал он, и принялся читать с середины.
".. и на этом блюде Маргарита увидела отрезанную голову человека с выбитыми передними зубами. "
" - Михаил Александрович, - негромко обратился Воланд к голове, и тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице Маргарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания глаза. "
".. Вы всегда были горячим проповедником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке прекращается, он превращается в золу и уходит в небытие.."
Сергей поднял глаза, оторвавшись от книги - показалось, что девушка в кресле шевельнулась.