А ты салага, ты никогда даже не касалась настоящего р-костюма.
– Ой, ладно! Я запомнила каждое слово, которое ты говорил. Я не боюсь.
– Вот тут-то и кроется причина, по которой я отказываюсь выходить с тобой сейчас в открытый космос.
Она сделала гримасу и заказала кофе, нажав на кнопку в подлокотнике кресла.
– Норри. Послушай меня. Разговор идет не о том, чтобы надеть непромокаемый плащ и постоять рядом с Ниагарским водопадом. Примерно в шести дюймах за этой стенкой находится наиболее враждебная среда из всех доступных человеку на данный момент. Технология, которая позволяет тебе вообще выжить там, моложе тебя. Я не позволю отходить даже на десять метров от шлюза, пока не буду убежден, что ты боишься всеми печенками.
Она отказалась встретить мой взгляд.
– Проклятие, Чарли, я не ребенок и не идиотка.
– Тогда не веди себя, как то и другое одновременно. – Она подпрыгнула на сиденье и посмотрела на меня. – А кто же еще, кроме ребенка и идиота, поверит, что ты приобрела новый набор рефлексов, всего лишь услышав о них?
Это могло перейти в полномасштабную ссору, но официант выбрал именно этот момент и притащил Норри кофе. Персонал холла любит устраивать представления для туристов. Наш официант решил подойти к нашему столику так же, как Джордж Ривз, который, бывало, прыгал через высокие дома, а мы были в добрых пятнадцати метрах от кухни. К несчастью, после того, как он оттолкнулся и уже не мог отменить прыжок, одна точная туристка решила сменить место, не осмотревшись, и выбрала курс, пересекающийся с ним. Официант и глазом не моргнул. Он выбросил в сторону левую руку, расправил драгу (эта штука выглядит в точности как паутина, которая свисает с локтя Человека-Паука ему на ребра); подхватил ею туристку; поднес руку к груди, чтобы свернуть драгу; перенес кофе в эту руку; выбросил правую руку и вернулся на прежний курс; и все это за одно мгновение. Туристка пронзительно вскрикнула и упала, когда он пролетел мимо. Она приземлилась на задницу, подпрыгнула и проскользила еще порядочное расстояние. Официант совершил мастерскую посадку около Норри. серьезно вручил ей чашку кофе, с которым он стартовал – сохраняя весь напиток до последней капли! – и снова взмыл в воздух, чтобы посмот– реть, что стало с туристкой.
– Кофе свежий, – сказал я, пока Норри таращила глаза. – Официант только что приземлился.
Это – одна из самых старых хохм на Скайфэке, и она всегда работает.
Норри поперхнулась и чуть не пролила горячий кофе себе на руку – только низкая гравитация дала возможность справиться с посудой. Это оборвало ее смех. Она уставилась на чашку, а потом на официанта, который вежливо указывал разъяренной туристке на одну из полудюжины табличек:
«Осмотритесь, прежде чем прыгать».
– Чарли?
– Ну.
– Сколько мне нужно занятий, прежде чем я буду готова?
Я улыбнулся и взял ее за руку.
– Не так много, как я думал.
Встреча с Токугавой, новым председателем, была скверной комедией. Он принял нас лично, в бывшем кабинете Кэррингтона. Все это создавало впечатление провинциального епископа на папском троне. Или, возможно, выражение «тунец в роли пираньи» ближе к тому образу, который я хочу передать. В яростной борьбе за власть, которая последовала за смертью Кэррингтона, он был единственный достаточно непригодный кандидат, поэтому с ним смирились все. При нем, к моей радости, был Том Мак– Джилликади, и гипс с его лодыжки уже сняли. Он отращивал бороду.
– Привет, Том. Как нога?
Его улыбка была теплой и дружеской.
– Привет, Чарли. Рад тебя видеть. Нога в порядке– кости срастаются быстрее в низкой гравитации.
Я представил Норри ему, а потом, спохватившись, и Токугаве.
Самый могущественный человек в космосе был малорослым, седым и доступным для изучения.
Из уважения к нынешним обычаям он носил традиционный японский костюм, но я готов был держать пари, что его английский язык лучше, чем японский. Он изумился, когда я зажег сигарету с травкой, и Тому пришлось показать ему, как включить вентиляцию и задействовать фильтр против дыма. Язык Норриного тела сказал мне, что Токугава ей не нравится, а я верил ее барометру даже больше, чем собственному; у нее нет моего цинизма. Я оборвал его в середине речи о Шере и «Звездном танце», которую ему, должно быть, писали четверо «негров».
– Отвечаю: «нет».
У него был такой вид, будто он никогда не слышал этого слова.
– … я…
– Слушайте, Токи, старина, я читаю газеты. Вы, и «Скайфэк Инкорпорейтед», и «Луна Индастриз Инкорпорейтед» хотите стать нашими патронами.
Вы приглашаете нас поселиться у вас и начать танцевать и предлагаете полную поддержку нашему предприятию. И все это не имеет ровным счетом никакого отношения к тому, что против вас на этой неделе возбуждено дело, согласно антимонопольным законам, верно?
– Мистер Армстед, я просто выражаю нашу благодарность, что вы и Шера Драммон выбрали Скайфэк в качестве первого места для демонстрации вашего высокого искусства, а также горячую надежду, что вы и ее сестра по– прежнему будете чувствовать себя свободными использовать…
– Там, откуда я прибыл, такими словами выгребные ямы ароматизируют.
– Я неторопливо затянулся, пока он брызгал слюной. – Вы знаете чер– товски хорошо, как Шера попала на Скайфэк, и вы сидите в кресле человека, который ее убил. Он убил ее тем, что заставлял проводить так много нерабо– чих часов при низком тяготении – или даже нулевом – потому, что это был единственный вариант, когда он что-то мог. Вы должны быть достаточно сообразительны, чтобы понимать – в тот день, когда Норри, или я, или любой другой член нашей компании сделает хоть одно танцевальное па на собственности Скайфэка, красный тип с рогами, хвостом и вилами появится перед нами и признает, что у них там все позамерзало. Травка начала на меня действовать. – С моей точки зрения. Рождество в этом году началось в тот день, когда Кэррингтон вышел на прогулку и забыл вернуться обратно, и я скорее попаду в ад, чем снова буду жить под его крышей или делать деньги для его наследников. Мы поняли друг друга?
Норри крепко сжимала мою руку, и, когда я глянул на нее, она мне ухмыльнулась. Токугава вздохнул и сдался. – Мак-Джилликади, дайте им контракт. С непроницаемым лицом Том достал жесткий сложенный пергамент и передал нам. Я просмотрел, и мои брови поднялись.
– Том, – сказал я мягко, – разве это честно?
Он даже не глянул на босса.
– Угу.
– Даже без уплаты процентов от реализации? О Господи. – Я посмотрел на Токугаву. – Бесплатный завтрак. Неужели я так выгляжу?
Я разорвал контракт пополам.
– Мистер Армстед, – начал он горячо, и я был доволен, что в этот раз его прервала Норри. Я получал от этого слишком большое удовольствие.
– Господин Токугава, если вы прекратите убеждать нас, что вы – покровитель искусств, я думаю, мы сможем договориться. Мы вам позволим давать нам некоторое количество технических советов и продавать материалы, воздух и воду по себестоимости. Мы даже возвратим вам некото– рых опытных работников, которых переманили у вас, после того, как мы перестанем в них нуждаться. Только не тебя, Том, – мы хотим, чтобы ты был нашим постоянным администратором, если ты согласен.
Он не колебался ни секунды, и его улыбка была красивой.
– Мисс Драммон, я принимаю это.
– Называй меня Норри. Кроме того, – она продолжала, обращаясь к Токугаве, – мы сделаем пунктик из того, что будем всем сообщать, каким вы были милым, как только всплывет эта тема.