Лицо Омерны побагровело; он, казалось, вот-вот заплачет.
- Я должен был это сделать. Должен! Вы допустили, чтобы ведьмы засели здесь, в Салидаре, вы не препятствовали им, и... - Как будто до него только сейчас дошло, что он поддерживает человека, которого пытался убить, и он резко оттолкнул Найола.
Сила ушла из ног Найола так же, как и из его рук. Он тяжело рухнул на игральный столик, опрокинув его. Черные и белые камни рассыпались по полу, серебряный кувшин опрокинулся, из него полилось вино. Свинцовый холод растекался по всему телу.
Что это, время замедлилось для него или в самом деле все произошло так молниеносно? По полу глухо застучали шаги. С трудом приподняв отяжелевшую голову, он увидел Омерну с изумленно разинутым ртом и вытаращенными глазами, который пятился от Эамона Валды. Одетый в точности так же, как Лорд-Капитан Омерна - белый с золотом плащ, белоснежная рубашка под ним, - Валда был не так высок, не так внушителен. Однако его смуглое лицо, как обычно, выражало твердость, и в руке он сжимал меч - предмет своей гордости, клинок которого был помечен клеймом с изображением цапли.
- Измена! - взревел Валда и вонзил меч в грудь Омерны.
Найол засмеялся бы, если бы мог; дыхание вырывалось с хрипом, кровь клокотала в горле. Он никогда не любил Валду, можно сказать, даже презирал его, но кто-то обязательно должен был узнать о случившемся. Его взгляд заметался, отыскивая рулончик бумаги из Танчико; тот лежал неподалеку от его руки. Вряд ли послание не заметят, если записка будет зажата в руке трупа. Сообщение должно быть прочитано! Рука медленно поползла по полу, но, нащупав бумагу, судорожно оттолкнула ее вместо того, чтобы схватить. С каждым мгновением взгляд его все больше затуманивался. Он попытался справиться с этим. Он должен... Туман густел, но самое ужасное - это был не просто туман. Где-то за ним притаился враг, невидимый, неразличимый, такой же опасный, как ал'Тор, или даже страшнее. Сообщение. Что? Какое сообщение? Вот он, последний бой; пришло время подняться и выхватить меч. Именем Света, победа или смерть, в атаку! Он попытался выкрикнуть эти слова, но из горла вырвался только хрип.
Валда вытер меч о плащ Омерны, и только тут до него дошло, что старый волк еще дышит, издавая странные булькающие звуки. Лицо Валды исказилось, он наклонился, чтобы покончить с ним, и худая рука с длинными цепкими пальцами сжала его кисть.
- Теперь ты будешь Лордом Капитан-Командором, сын мой? - Изможденное лицо Асунавы, казалось, принадлежало мученику, тем не менее его темные глаза полыхали таким жаром, что лишали присутствия духа даже тех, кто понятия не имел о том, кем он был. - Ты можешь стать хорошим Капитан-Командором, в особенности если я засвидетельствую, что ты прикончил убийцу Пейдрона Найола. Но не в том случае, если мне придется сказать, что ты перерезал горло и Найолу.
Обнажив зубы в некоем подобии улыбки, Валда выпрямился. По-своему Асунава привержен истине, весьма своеобразной, впрочем; он мог завязать истину узлом или подвесить ее и сдирать с нее кожу до тех пор, пока она не закричит, но, насколько Валде было известно, сам он никогда не лгал. Бросив взгляд на тускнеющие глаза Найола и растекающуюся под ним лужу крови, Валда счел себя удовлетворенным. Старик умирал.
- Могу, Асунава?
Взгляд Верховного Инквизитора вспыхнул еще жарче, когда Асунава шагнул назад, стараясь не испачкать снежно-белый плащ в крови Найола. Такая фамильярность была недопустима даже со стороны Лорда-Капитана.
- Я сказал - можешь, сын мой. Ты удивительно неохотно дал согласие на то, чтобы эта ведьма Моргейз была передана Деснице Света. Если я не получу от тебя заверения...
- Моргейз нам еще пригодится. - Валде явно доставило заметное удовольствие прервать Асунаву.
Он терпеть не мог Вопрошающих, Десницу Света, как они себя называли. Как можно любить людей, которые имеют дело с врагом, только когда он безоружен и в цепях? Они держались в стороне от прочих Детей Света, сами по себе. На плаще Асунавы не было эмблемы многолучевого золотого солнца, как у Чад, лишь пастушеский крючковатый посох Вопрошающих. Хуже того. Они, похоже, воображали, что их занятия с дыбой и раскаленным железом - единственное стоящее дело Чад. - Моргейз отдаст нам Андор, и, только когда это случится, вы заполучите ее. А мы не возьмем Андор, пока не разделаемся с Пророком и его сбродом. - С Пророком, предрекающим приход Дракона Возрожденного, нужно кончать как можно скорее. Его банды с таким увлечением жгли деревни, что, казалось, и думать забыли о том, что должны были действовать во имя ал'Тора. Теперь грудь Найола вздымалась едва заметно. Ты что, хочешь захватить Андор, но потерять Амадицию? Лично я намерен удержать и то и другое и, кроме того, увидеть ал'Тора болтающимся на виселице, а Белую Башню разрушенной до самого основания. Я не собираюсь поддерживать тебя в твоем стремлении превратить все в груду мусора.
Асунаву не так-то просто было захватить врасплох, и он не трус. По крайней мере, не здесь, в Цитадели, по соседству с сотнями Вопрошающих и Чадами, большинство которых из осторожности старались держаться от них подальше. Он не испугался меча в руках Валды. Напротив, его лицо мученика приобрело грустное выражение. Пот, струящийся по этому лицу, вполне можно было принять за слезы сожаления.
- В таком случае, поскольку Лорд-Капитан Кенвил придерживается мнения, что закон следует соблюдать, боюсь...
- Боюсь, Кенвил придерживается того же мнения, что и я, Асунава. - Так и будет, когда, тот, проснувшись, узнает, что Валда привел в Цитадель половину легиона. Кенвил не дурак. - Стану ли я Лордом Капитан-Командором еще сегодня до захода солнца - это не вопрос. А вот кто будет возглавлять Десницу Света на ее нелегкой стезе выуживания истины?
Если Асунаву нельзя назвать трусом, то еще меньше его можно было назвать глупцом. Он не дрогнул и не стал допытываться, как именно Валда собирается осуществить свою угрозу.
- Понятно. - Немного помолчав, он кротко добавил: - Ты, сын мой, намерен полностью попрать закон?
Валда чуть не рассмеялся:
- Можете допросить Моргейз, но чтобы она осталась цела и невредима. В полное распоряжение получите ее после того, как будет сделано все, для чего может потребоваться ее помощь. - На что уйдет немало времени; на Львиный Трон нужно не посадить просто кого придется, а ту, которая будет должным образом относиться к Детям Света - как король Айлрон здесь, в Амадиции. За одну ночь с этим не справиться.
Может, Асунава понимал все это, а может, и нет. Однако, прежде чем он успел произнести хоть слово, кто-то тяжело задышал, стоя в дверях. Секретарь Найола, сгорбившийся, с вытянувшимся птичьим личиком, с поджатыми губами. Взгляд похожих на щелки глаз метался по комнате, стараясь избегать тел, распростертых на полу.
- Печальный день, мастер Балвер, - скорбным голосом нараспев произнес Асунава. - Изменник Омерна убил нашего Лорда Капитан-Командора Пейдрона Найола, Свет да озарит его душу. - И опять это не было отступлением от истины; грудь Найола больше не вздымалась, а его убийство безусловно было изменой. - Лорд-Капитан Валда вошел слишком поздно, чтобы спасти его, но он покарал изменника.
Вздрогнув, Балвер принялся суетливо потирать руки. Один вид этого похожего на птицу человека всегда вызывал у Валды зуд.
- Раз уж ты здесь, Балвер, пусть от тебя будет хоть какой-то толк. Валда терпеть не мог никчемных людей, а бумагомарание было в его глазах одним из самых никчемных занятий. - Извести всех Лордов-Капитанов в крепости.