– Вот и не теряй из виду. Двинулись! Квалин с Муравьевым быстро вышли из комнаты и поспешили вперед. Почти тут же Михаил выругался.
– Что такое? – спросил Эрбрухт.
– Дверь впереди закрылась!
– Точно, – подтвердил Вильгельм. – Я как раз вышел в поперечный коридор. Если б она была открыта, я бы сейчас вас видел.
На всякий случай Михаил попробовал подергать и эту дверь. Результат был тот же, что и с предыдущей, – открываться она не хотела.
– Там есть дальше проход?
– Нет, только направо…
– Тогда стой на месте. Мы поищем обход.
– А может, ее лучом вырезать? – предложил Муравьев.
– Слишком долго. И не думаю, чтоимэто понравится.
Разведчики не успели сделать и пары шагов, как Эрбрухт крикнул:
– Он исчез!
– Что?
– Эккумундивный источник! На датчике пусто…
– Хрень собачья! Мой показывает, что он в коридорчике за твоей спиной!
– Ничего там не вижу. И мой ничего не показывает…
– А я вижу, что он движется к тебе.
– Да нет же там ничего! – в голосе Эрбрухта слышалось отчаяние.
– Слушай, двигай оттуда! По поперечному, куда сможешь!
Но Вильгельм уже сообразил сам – его желтая точка на индикаторе стала быстро перемещаться. Квалин и Муравьев тоже не теряли времени – бежали по залу, надеясь отыскать другой проход. Однако пока они не приближались, а только отдалялись от товарища по экспедиции.
Вот забрались бы ко мне на «Устремленного» непрошеные гости, подумал Михаил. Проделали дыру в обшивке, начали лазить по отсекам, заглядывать в двери… И что бы я делал – молча смотрел на это безобразие? Нет уж – сначала постарался бы изолировать и поймать их, а потом… потом уже разбирался бы, что они за птицы.
За секунды в голове выстроилась картина: то, что разведчики воспринимали как эккумундивный источник, на самом деле часть защитной системы «Призрака», патрулирующей коридоры. Пока они были во внешнем проходе, она только следила и не предпринимала ничего – возможно, пыталась разобраться, зачем они здесь и какова их цель. Но как только они добрались до зала – во внутренние, критические для системы отсеки, – она стала действовать. Начала с того, что разделила их… Какой будет следующий шаг, можно было только догадываться.
Справа осталась последняя закрытая дверь. Дальше зал заканчивался: там виднелся уходящий вперед коридор, но вряд ли он привел бы разведчиков к Эрбрухту. Однако Квалин углядел и проход справа, на высоте человеческого роста над полом. Если вскочить в него, то, вполне возможно, он выведет куда надо. Источник эккумундивной энергии тем временем замедлился, но зато…
– Вилли! Эта штука почти остановилась. Но от нее отделилась биоформа, догоняет тебя!
– Я не вижу! – Казалось, Эрбрухт сейчас заплачет. – Может, твой датчик ошибся?
– Нет, – сказал Муравьев, не прекращая бежать, – на моем тоже. Ерунда какая-то…
– Вилли, ну успокойся ты! – заговорил Квалин. – Включи усиление и жди, пускай подходит. Лучемет наготове держи и, чуть что, врубай эккумундивку. А то и правда ерунда, призраков каких-то пугаемся…
– Призраков на «Призраке», – вставил Муравьев.
– Датчики совсем выключились… – вполголоса пробормотал Эрбрухт.
– Четвертый, не паникуй! Мы спешим, скоро будем у тебя!
– Я… не могу!.. – крикнул эргоник, и Квалин заметил, что он снова движется – даже немного оторвался от неведомого существа.
Будь проклят тот день, когда я согласился взять его в команду, подумал Михаил. Нет, Вилли можно понять: они бродят по творению неведомо какой цивилизации, вокруг происходят вещи, которые черт знает как объяснить – тут всякий нормальный человек перетрусит. Вот только какой он после этого разведчик? Обычный суслик, и место ему – на Земле.
Тем временем они с Муравьевым подбежали к развилке: два круглых коридора, внешне одинаковых, шли один над другим. Какой из них скорее приведет к Эрбрухту, сказать было сложно.
– Разделимся? – предложил Алексей.
– Еще чего! – Михаил интуитивно выбрал нижний проход, и они кинулись туда.
Тут он услышал голос Скамейкина, оставшегося на модуле:
– У меня обе камеры Эрбрухта ушли в аут. И все индикаторы вырубились, будто он под экраном.
– Петька, что это по-твоему? – спросил Квалин. Ответ был лаконичен:
– Полный бред.
– Боже, свет! Пропал свет! – заорал Вильгельм. Квалин глянул на датчики. У него-то все было четко: вот желтая точка Эрбрухта, и вот красная – неизвестное существо всего в нескольких метрах за ним. Коридор заворачивал вправо; еще чуть-чуть, и разведчики начнут приближаться к отрезанному товарищу, а там скоро и доберутся до него.
– Четвертый, я приказываю: стой на месте! Мы уже близко!
– Нет! Я не могу! Темнота, боже…
Тут желтая точка замерла, и Квалин услышал:
– А-а, че-орт!..
– Что такое?
– Споткнулся… под ногу что-то… господи… Судя по датчику, преследователя отделяли от Эрбрухта всего три метра.
– Вилли, вруби защиту сейчас же! И, пожалуйста, успокойся, слышишь?!
Голос Вильгельма был слабый, будто что-то глушило его:
– Я… не могу!.. Скафандр… Тут совсем… Боже, свет! Зачем так ярко? А-а, не могу… Я ослеп! Ослеп!!! А-а-а-а!..
– Вилли!
Что-то щелкнуло в ушах – и желтая точка исчезла, уступив место надписи: «Мертв». А вслед за ней немедленно исчезла и красная. Эккумундивного источника тоже не было – сейчас Михаил сообразил, что и не заметил, когда именно тот пропал с индикатора. Как будто защитник «Призрака», настигнув одного из нарушителей, удовлетворился этим и успокоился. А может, подумал Квалин, только затаился – что скорее.
– Осторожно, Леха, – сказал он тихо. – Не спешим, но и не тормозим.
Командир пытался охватить взглядом все – как нутро «Призрака», так и индикаторы на скафандре. Но ничего не указывало на близкую опасность. Наконец они прошли последний поворот, и впереди показался неподвижно лежащий Вильгельм Эрбрухт. Уже отсюда было видно, что с его шлемом что-то не так.
– Леха, постой здесь, я сам подойду.
– Может, лучше вместе?
– Это приказ, третий!
– Есть.
Михаил, оглядываясь на каждом шагу, подобрался к телу. Похоже, ничего пока не угрожало разведчику. Увидев, что случилось с неудачливым экспертом, он пробормотал про себя неразборчивое ругательство. Стекла на шлеме больше не было. Не было как такового и лица – оно превратилось в черную бесформенную маску. Казалось даже, что от него идет легкий дымок, – Квалин тут же отогнал глупое видение. Скафандр, судя по всему, не функционировал. Опустившись и попытавшись включить диагностику, разведчик только присвистнул: батареи были разряжены полностью: и основная, и резервная.
– И правда бред какой-то, – сказал чуть слышно.
Взгляд скользнул к стене, и тут Квалин заметил вещь, которая уж точно не принадлежала Эрбрухту. Белая овальная штуковина – с виду как яйцо, но больше куриного раза в два и с красной полоской посредине. Полоска вспыхивала время от времени и снова гасла. Некоторое время Михаил понаблюдал за ней, но никакой закономерности в интервалах между вспышками не заметил.
Он поднес к «яйцу» руку – датчики не сигнализировали о возможной опасности. Конечно, это ничего не значило – возможно, он сейчас поднимет хреновину с пола, тем самым запустит какой-то механизм, и тогда… Что – тогда? Вспоминая случившееся, – да все, что угодно. Хуже не будет, отчего-то решил Квалин и все-таки взял в руки странный предмет. Вроде бы ничего не изменилось, красная полоска продолжала мигать через неравные промежутки времени. Михаил еще несколько секунд смотрел на нее, затем окликнул:
– Леха! У тебя там как?
– Ничего, все тихо.