- А где сейчас старый сторож... Ермилов, по-моему? - Так как Глебов замешкался, Пластов пояснил: - Я имею в виду, нашел ли он другую работу?
- Думаю, нашел... Это был человек толковый и дельный. Сейчас я уже жалею, что выгнал его.
- Но где он и что с ним, вы не знаете?
- Нет. Сами понимаете, мне сейчас не до этого.
- Кто мог бы указать мне его адрес?
- Думаю... Думаю, это знает Гервер, директор-распорядитель.
- Хорошо. О своем решении я вас уведомлю.
Вернувшись в кабинет, Пластов быстро записал в блокнот: "На сегодня: Гервер, Ступак, Субботин, Вологдин". Помедлил - и добавил: "Бывш. сторож, Тиргин".
Спустившись во двор с черного хода, Пластов заглянул в дворницкую. К здешнему дворнику он обращался не раз, по поручению Пластова тот ходил и в университет.
- Михеич, выручи, братец? Вот тебе пятиалтынный, сходи-ка в университет? Ты ведь комнату пятикурсников знаешь? Там ночует Хржанович, попроси передать - пусть сегодня-завтра заедет ко мне.
После этого Пластов поехал к Московской заставе. Пока мимо ползли дома Литейного и Владимирского проспектов, а потом Загородного и Забалканского, внимательно просмотрел рекламный проспект завода "Н. Н. Глебов и К°". Четыреста рабочих, средняя стоимость продукции триста тысяч рублей в год, традиционное производство - оборудование для силовых и осветительных станций, электромашины, небольшие генераторы; в последнее время завод стал осваивать выпуск пускорегулирующей аппаратуры. В трамвае он встал у окна на задней площадке и, проезжая место в начале Забалканского проспекта, где раньше тянулось саженей на сто предприятие Глебова, хорошо разглядел то, что осталось от бывшего электромеханического завода. Часть лежащей на земле крыши, разбросанное и покрытое копотью оборудование... Нет никакого сомнения - завода Глебова больше не существует. Трамвай шел медленно, и Пластов успел рассмотреть окружавшие заводскую территорию дома и тянувшийся слева от завода изрытый канавами и ямами, заросший кустарником пустырь. Место пожара окружало веревочное ограждение; большинство прохожих сейчас шли мимо, не задерживаясь.
Трамвай остановился далеко от заводской территории, и Пластову пришлось идти пешком. Он не спеша прошел мимо пустыря, внимательно разглядывая тянущиеся вдоль бывших зародских стен рытвины, слежавшиеся глыбы, сухой выветрившийся суглинок и покрывающий его бурьян. Пустырь как пустырь, и все же Пластов подумал: если допустить, что кто-то захотел бы ночью незаметно подойти к заводу, самым удобным было бы подойти именно отсюда. Вглядевшись в непроходимые дебри кустарника, скрывающие застарелые кучи мусора, добавил: для этого надо было бы также обладать ловкостью и сноровкой.
Рабочие, разбиравшие завалы, не обратили на него никакого внимания. Они выполняли указания человека в белой инженерской тужурке. Пластов коснулся шляпы:
- Прошу прощения. Меня зовут Арсений Дмитриевич Пластов. Я хотел бы видеть кого-либо с завода Глебова. Я адвокат и, может быть, буду защищать интересы вашей фирмы.
Человек в тужурке повернулся:
- Начальник производства Федор Илларионович Ступак. Что именно вас интересует?
- Все, что вы знаете о пожаре.
- Завод сгорел быстро. В шесть утра в воскресенье мне позвонил Субботин, наш инженер. В половине седьмого я был на месте. Конечно, все уже сгорело. Оставалось только подсчитывать потери, чем я и занялся. С теми, кто успел подъехать.
- Таких было много?
- Некоторая часть рабочих, матросы.
- При чем здесь матросы?
- По просьбе Морского ведомства завод в последнее время выполнял некоторые заказы для флота.
- Если это представляет военный секрет, вы можете не говорить, но...
Мне хотелось бы знать, что это были за заказы?
- Инженер Вологдин на испытательной станции модернизировал генераторы для радиостанций учебно-минного отряда.
- Удалось что-то спасти?
- Все самое ценное сгорело. Остался десяток пригодных к реконструкции динамо-машин, одну из них я и пытаюсь вытащить. Морякам повезло еще меньше - они обнаружили лишь три генератора с более или менее сохранившейся обмоткой. Извините, я спешу.
- Ради бога, еще минуту. Чем вы можете объяснить возникновение пожара?
- Думаю, могло произойти самовозгорание. Погода стояла сухая. Сторож свою вину категорически отрицает, да и поджог завода не имел для него никакого смысла.
- Как будто он работал на заводе недавно?
- Около недели.
- Как я слышал, старого сторожа директор уволил без всяких причин?
- Не знаю, но могу заверить - вряд ли, Глебов отнюдь не сумасброд. Впрочем, о причинах спросите лучше Гервера, директора-распорядителя.
- Глебов сказал мне, что Гервер может указать и адрес бывшего сторожа?
- Видите дом за пустошью? Не знаю, как сейчас, но раньше сторож жил там. Попробуйте спросить Ермиловых, дворник наверняка знает.
- Спасибо. Последний вопрос: кому принадлежит этот участок земли? Пустующий.
- Городским властям. Знаю, Николай Николаевич мечтал начать строительство нового цеха, и несколько раз заходил разговор о приобретении участка. Но каждый раз выяснялось, что сделать это по каким-то соображениям городского начальства не так просто. - Ступак развел руками, - Извините, меня ждут рабочие.
Спустившись в подвал указанного Ступаком дома, Пластов долго стучал в покрытую застарелой коричневой краской дверь. Увидев в открывшейся двери небритое опухшее лицо, спросил:
- Вы дворник?
- Барин, извини... Горе у меня... - Дворник всхлипнул. - За что, главное? Всю голову - вдрызг... Ведь собака, она как человек... А, барин? Разве ж можно? Она ж чувствует... А ей всю голову - вдрызг... Извини уж, барин... Нету теперь Шарика... Нет... Нет сторожа нашего...
Пластов попытался понять хоть что-то в этом бессвязном объяснении. Убили собаку... Сам по себе факт малопримечательный, но все же - этот дом стоит у пустыря, заводская стена рядом. Впрочем, вряд ли в таком состоянии дворник сможет что-то объяснить.
- Когда убили твою собаку?
- Шарика-то? - Дворник не понимал, что кто-то может всерьез этим интересоваться. - Моего-то? Да уж четвертый день, барин, четвертый пошел... В субботу, значит...
- В субботу, говоришь? Как раз когда пожар был?
- Д-да, барин... На воскресенье, в ночь... П-пойду, извини...
- Подожди. Где живут Ермиловы?
- Ермиловы - на третьем этаже, восьмая квартира... - Икнув на прощанье, дворник захлопнул дверь. Решив про себя, что с дворником надо будет поговорить, когда он протрезвеет, Пластов поднялся на третий этаж и позвонил в восьмую квартиру. Открывшая дверь женщина средних лет прищурилась, недоверчиво разглядывая его.
- Что вам? Небось ошиблись, барин?
- Если Ермилов здесь живет, не ошибся.
- Я Ермилова, а зачем он вам? Муж мой в отъезде, уехал на заработки.
- Я адвокат, может быть, я смогу чем-то помочь...
- Не нужно нам помогать, мы не бедствуем... Не нужно, оставьте нас, господин хороший, оставьте... Я все сказала. - Женщина смотрела с вызовом, и Пластов понял: что-то вытянуть из нее сейчас не удастся. - До свиданья, не обессудьте.
5
Как понял Пластов, дверь в квартиру ему открыл сам хозяин. Еще не зная, зачем пришел гость, этот человек чуть прищурил глаза и приветливо улыбнулся. Он был без пиджака, но с аккуратно повязанным и заправленным под жилет галстуком, на вид чуть старше Пластова. Адвокат поклонился:
- Если вы Василий Васильевич Субботин - я к вам.
- Да, я Субботин. Простите, не имею чести знать?
- Меня зовут Арсений Дмитриевич Пластов, присяжный поверенный.