И вместе со звуком вспыхнуло над камнем зеленоватое облачко туманного света, заполнило воронку до самых краев и тут же пошло на убыль, пропало, исчезло, словно вода, выпущенная из раковины, как и не было ничего.
Глава 2
Дорога со странностями
– Мама, что это было? – процитировал старый анекдот Женька. – Нет, вы видели? Этот свет прямо из камня шел!
– И звук, – сказала Маша. – По-моему, звук тоже где-то там зародился, в камне этом.
– Фантазеры, – пробормотал Никита, забрал у Женьки фонарь, присел и ощупал предполагаемый источник странного звука и света.
Камень как камень. Ну, то есть не совсем, конечно. Во-первых, на удивление гладкая поверхность, словно отполированная. Во-вторых, ясно, что доступна лишь малая его часть, а сам он под землей, и не понятно, какой на самом деле величины. В-третьих, порода. Черный непроницаемый цвет. Во всяком случае, сейчас, при свете фонаря, он кажется черным. Базальт? Честно признаемся, что в камнях и вообще горных породах мы ни хрена не понимаем. Образование не то.
– Никакой вибрации я не чувствую, – сказал он и поднялся. – Хоть это ни о чем не говорит. Свет я видел, а звук слышал. Как и вы.
– Вывод? – спросила Маша.
– По-моему, надо ехать домой. Ночь – не самое лучшее время для полевых исследований и поисков незнакомых, вооруженных пистолетами людей. Предлагаю вернуться сюда в субботу днем и уже тогда тщательно все осмотреть.
– Н-да, – вздохнул Женька. – Жаль, но, кажется, ничего другого не остается.
Они выбрались наверх и не спеша направились к дороге, освещая себе путь Машиным фонариком.
Но машины на дороге не оказалось.
Они прошли сотню метров вперед, а затем назад, до самой опушки, но дорога была пуста.
– Неужели этот Индиана Джонс с рюкзаком и пистолетом ее угнал? – возмутилась Маша. – Типа отвлек сначала внимание, а потом… Хорошо еще, что застрахована и сумочку с деньгами и документами я на автомате с собой взяла. Но все равно хлопот теперь не оберешься.
– Гадай не гадай, а колес у нас нет, – заметил Женька. – В Москву же попасть сегодня ночью желательно по-любому. А почему Индиана Джонс?
– Хрен его знает, чем-то напомнил. Симпатичный мужчина, вообще-то. Хоть и немолодой.
– С тобой, подруга, не заскучаешь, – изумился Женька. – Хельсинский синдром?
– Вряд ли. Просто я стараюсь хотя бы иногда быть объективной.
– Для разнообразия? – догадался Женька.
– Ага.
– Можно вернуться на дачу, – предложил Никита, – а утром уехать на автобусе.
– Это на крайний случай, – сказал Женька. – Говорю же, мне рано утром надо быть в Москве.
– Мне тоже, – поддержала его Маша. – До трассы отсюда далеко? Может, удастся поймать машину. Неужто троих приличных молодых людей никто не подберет?
– Минут двадцать, – прикинул Никита. – А насчет подберет… Ты бы подобрала?
– Пока не попробуешь – не узнаешь, – туманно ответила Маша. – Не получится – вернемся на дачу. А?
– Решено, – сказал Женька.
Шоссе встретило их тишиной, нарушаемой лишь далеким скучным лаем собаки да их собственными шагами. За то время, что они провели в лесу, погода резко изменилась – подул теплый юго-западный ветерок, и небо очистилось от туч.
– Не густо транспорта, – определил Женька. – Здесь всегда так в это время?
– Черт его знает, – сказал Никита. – Но отчаиваться рано. Вон справа автобусная остановка с лавочкой, на которую можно сесть и подождать. Глядишь, и в самом деле кто-нибудь проедет и подберет. А нет, так вернемся на дачу. Здесь совсем недалеко.
За десять минут, которые они провели на автобусной остановке, мимо не проехало ни одной машины. Ни в сторону Москвы, ни обратно.
– Уже первый час, – посмотрел Женька на дисплей мобильника.
– Кстати, вы в курсе, что связи здесь нет?
– Как это? – удивился Никита и снял с ремня свой телефон. – Всегда была…
– Именно здесь, на остановке? – уточнил Женька. – Или только на твоей даче?
– В том числе и на остановке. И верно, «поиск сети» высвечивается. Чудеса какие-то.
– Наши глюки не для скуки, – сымпровизировал Женька и, глянув налево, воскликнул: – О! Кажется, кто-то едет.
Вдали, из-за поворота, блеснул свет фар, и послышался шум мотора.
– Так, мальчики, – безапелляционно заявила Маша и поднялась с лавочки. – Останавливать и говорить буду я. А вы помалкивайте.
– Конечно, – сказал Женька. – Будь у меня такая фигура и стать…
– Трепло, – не оборачиваясь, бросила Маша, шагнула на край проезжей части и подняла руку.
Сошедший с конвейера еще в прошлом веке, весьма потрепанного вида древний «ГАЗ-66», заскрипев всеми тормозами и сочленениями, остановился точно напротив. Не успела Маша подойти, как дверца с правой стороны распахнулась, и густой бодрый мужской голос осведомился:
– Вам куда, полуночники?
– До Москвы подвезете? – спросила Маша. – Не обидим.
– Меня трудно обидеть, – засмеялся водитель. – Даже втроем.
– Я хотела сказать, что заплатим, – несколько растерялась Маша. – Сколько вы хотите?
– Сколько я хочу, у вас все равно нет. На бутылку дадите – и ладно. В кузове сойдет? Там есть скамейки. И учтите – только до Окружной.
– Сойдет, конечно, спасибо, – поблагодарил Никита, подходя ближе. – А куда это – до Окружной? До МКАД?
– До Московской окружной дороги. Которая вокруг Москвы идет, значит. Вы откуда, ребятки?
– Вообще-то, из Москвы, – уверенно ответил Женька. – А что, не похоже?
– Ну-ну, – сказал водитель. – Из Москвы так из Москвы. Залазьте, поехали.
Они залезли в кузов, уселись на деревянную скамью, и «ГАЗ-66» тут же тронулся с места.
– Довольно резво для своих лет бежит «газон», – похвалил Женька. – Эх, хорошо! Сто лет в открытом кузове не ездил.
– А я и вовсе первый раз, – призналась Маша. – Здесь всегда так трясет и кричать надо, чтобы тебя услышали?
– Ну уж прямо и кричать, – заступился за грузовик Никита. – Просто говорить чуть громче обычного. А трясет… По-моему, у него просто рессоры ни к черту.
– У меня такое впечатление, что это шоссе стало хуже, – сказала Маша. – Рессоры рессорами, а мы в пятницу здесь ехали, и дорога была глаже.
– Тебе кажется, – сказал Никита. – Шоссе то же самое, можешь мне поверить.
– Мне другое интересно, – сказал Женька. – Почему наш водитель назвал МКАД Московской окружной дорогой?
– Потому что МКАД – это и есть, по сути, Московская окружная дорога, – сказала Маша.
– Это старое название, – возразил Женька. – Теперь и давно все говорят МКАД.
– Наш водитель тоже не юноша, – заметил Никита. – Может, ему просто не нравится эта аббревиатура – МКАД. Вот и пользуется… Московской окружной дорогой. Мало ли чудиков на свете.
Постепенно разговор сам собой затих, и друзья просто сидели и смотрели на убегающую назад темную стену ночного леса и неподвижную луну над головой. Стало прохладнее. Никита снял и накинул Маше на плечи свою джинсовую куртку.
– Спасибо, – кивнула она. – Еще одна претензия к Индиане Джонсу – моя куртка в машине осталась.
– Я все-таки думаю, что это не он, – сказал Никита. – По лесу трудно ходить бесшумно. Мы бы его услышали.
– Согласен, – поддержал Женька. – Да еще по лесу ночному и с тяжеленным рюкзаком за плечами. Хотя, если он Индиана Джонс, то все возможно.
Они засмеялись.
Грузовик, не снижая скорости, вошел в поворот, и свет фар выхватил на пару секунд из ночной тьмы пустырь и какую-то свалку на другой стороне шоссе.
– Это еще что такое? – удивился Никита.
– Что? – не понял Женька.
– Да вон, свалку только что проехали, сразу за поворотом.