— Но я подписываю приказ — и где-то на другом конце света отряд диверсантов переходит границу отнюдь не для сбора гербария.
— Но ты же не диверсант и не тот псих, что стрелял с крыши в прохожих. И не лейтенант Колли. Колли убивал, потому что ему этого хотелось, потому что ему это нравилось, сам, из своей винтовки. Ты просто служащий, ты подписываешь эти свои бумаги не из маниакального пристрастия к убийствам. Это твоя работа. Нельзя же подозревать в садизме каждого рабочего оружейного завода.
— Ты уверена?
— Патрик, что с тобой? Знаешь, я начинаю беспокоиться: это как же тебя должно было допечь, чтобы ты стал волноваться?
«Когда ждать взрыва?» — тем временем думал я. «Храни нас, господи, от взрыва!» — вот она, молитва нашего века, и она относится не только к ядерной бомбе. Молиться и помнить, что взрыв всегда возможен — сегодня, завтра, позавчера. Да, позавчера. Может быть, взрыв произошел позавчера, десять, двадцать лет назад, но мы об этом не знаем, может быть, мы немного перестарались, сведя понятие конца, хаоса, апокалипсиса к образу огненного гриба.
— Совсем забыла, — сказала Джейн. — Если устроить тебе сцену, это тебя отвлечет?
— Попробуй, а в чем дело?
— Принялся за старое? Вот уже третий день за мной таскаются какие-то типы. Снова заботишься о моей нравственности?
— Ничего подобного. Тебе просто показалось.
— Ничего не показалось, ходят за мной как приклеенные, одни и те же. Слава богу, после твоих уроков я могу с уверенностью сказать, что мне не чудится. Настоящая слежка.
— Ладно, доставлю тебе удовольствие, — я подошел к телефону и набрал номер Морана. — Старина, у меня к тебе небольшое поручение. Помнишь объект «Тадж-Махала»? Молодчина. Так вот, завтра с утра поручи паре ребят, лучше всего Дику и Логану, — пусть потопают за этим объектом денек. На предмет фиксации чужой слежки. Вот именно. Потом объясню. Пока.
— Бесподобно, — сказала Джейн.
Взрыв
Утром, выйдя от Джейн, я первым делом позвонил Морану из ближайшего автомата.
— Привет, — сказал он. — Что прикажешь?
— Начинайте, — сказал я. — Сейчас она выйдет.
— Уже начали, подполковник, — хихикнул Моран. — Ты, как я понимаю, где-нибудь поблизости?
— У самого ее дома.
— Тогда оглядись-ка. Никого?
— Никого, — сказал я. — Нет, постой… (Поодаль на стоянке примостилась в уголке зеленая «Вега», и за стеклом маячили две физиономии в черных очках.) Теперь вижу. Только передай им, чтобы сняли очки, мы не в Голливуде…
Я ждал. Джейн вышла из подъезда (по моему совету она должна была добираться до редакции пешком), скрылась за углом, щелкнула дверца «Беги» — Логан двинулся следом, Дик запустил мотор и поехал себе не спеша. Это были хваткие, опытные ребята, и мне оставалось спокойно ехать к университету.
…Я сидел за столиком уличного кафе в двух шагах от университета и перебирал утренние газеты. Полковник Мукиели прочно оккупировал первые полосы: здесь были фотографии самого полковника, красивого мужчины с мужественным лицом, фотографии его орлов, позировавших с автоматами наперевес, карты Гванеронии с окрашенными в синий цвет освобожденными районами, пространные излияния перебежчиков из правительственных войск, а также заявления некоторых высокопоставленных лиц. Влиятельные лица вели себя соответственно — сенатор Гольденвассер назвал принятые меры полумерами и призывал немедленно направить в Гванеронию нашу морскую пехоту. Сенатор Коейген рекомендовал блокировать Кубу, припугнуть Ливию и на всякий случай выйти из ООН. Эксперты компании «Баксос ойл лимитед» официально оценивали нефтяные запасы Гванеронии как занимающие десятое место в мире. Страны ОПЕК заявили о поддержке правительства Букиры и пригрозили повысить цены за барелль.
Студенты провели у министерства обороны демонстрацию, протестуя против нашего вмешательства в гванеронские события, после чего были арестованы за препятствование уличному движению. Габриэль Гарсиа Маркес опубликовал язвительный памфлет, направленный против нашей разведслужбы.
Я отложил газеты. Райли прав — все это выглядело чертовски обыденно. Сенаторы повторяли то, что они говорили ранее в сходных ситуациях, газеты повторяли то, что они писали месяцем ранее о других странах. Звучали те же обвинения, те же заверения, те же угрозы в те же адреса.
Очередную партию оружия стоимостью пятнадцать миллионов мы с Райли сплавили на этот раз в Южную Америку. Контора по вербовке наемников предоставила нам триста «диких гусей», но мы не оплошали и здесь — переправили это воинство на те острова, где ребята Фриша недавно организовали переворот, чтобы они там помогали удерживать власть. Газеты наперебой хвалили нашу с Райли оперативность, деловую хватку и патриотизм. Поговаривали о военных орденах.
Сюда я приехал, чтобы увидеть смерть профессора Мтагари. Трудно сказать, почему я это сделал. Возможно, хотелось увидеть своими глазами, как выглядит то, что мы разрабатываем в тиши кабинетов. Райли прав — мы весьма похожи на пилотов стратегических бомбардировщиков: реальные операции, резиденты, рейды террористических групп, пожары, взрывы и перевербовки от нас столь же далеки, как и выдуманная Гванерония. Пожалуй, Гванерония даже более реальна — ведь я сам ее выдумал и точно знаю, что в болтовне газет правда, а что — ложь. Например, «Пари-Матч» пишет, что Мукиели — сын английского капитана и племянницы бывшего гванеронского короля Ловово, но я-то точно знаю, что папаша полковника держал лавочку в гванеронской столице, а мать разводила кур.
Я вспомнил про Джейн — она должна была уже дойти, прошел к телефону и вызвал Морана.
— Ну, что там?
— Послушай, Патрик, — голос Морана был серьезным и озабоченным. — Твоя девочка, что, замешана в какую-то историю?
— Что ты имеешь в виду?
— За ней действительно наблюдают.
— Кто?
— Минуту, как раз Логан на связи… Ага… Так вот, Патрик, Логан уверяет, что за ней от самого дома шли двое парней, но в то же время еще трое следили и за ней, и за теми парнями. Две группы. Логан уверяет, что это профессионалы.
— Я тебе голову оторву, если разыгрываешь.
— Пошел ты к черту, подполковник, тут не до шуток. Установить этих парней пока не удалось. Порыться в картотеке, как ты считаешь?
— Поройся, — сказал я. — И отправь туда еще одну двойку. Я скоро приеду, и разберемся. Все.
Я вернулся за столик и заказал еще бокал. Вся эта история мне чрезвычайно не нравилась.
— Мистер Грэм? — произнес кто-то с акцентом выпускника привилегированного колледжа. — Разрешите присесть за ваш столик?
Я кивнул, и он сел напротив — высокий человек средних лет с аристократическим профилем.
— Мистер Грэм, разрешите представиться, — сказал он. — Полковник Бленгенторн из разведки вашего европейского союзника. Я хотел бы побеседовать с вами о гванеронских делах. Вам, разумеется, известно, что Гванерония — наш бывший протекторат, и, таким образом, мы имеем в этом регионе крупномасштабные интересы.
— Чем могу быть полезен?
— Мы хотели бы принять более расширенное участие в благородном деле помощи Фронту демократического освобождения. Нами уже направлена в Гванеронию группа офицеров связи, и я прибыл к вам для координации действий. Кроме того, мы хотели бы принять участие в разработке гванеронских полезных ископаемых, в частности нефти. В моем портфеле имеется проект создания акционерной компании с участием вашей «Баксос» и нашей «Перл».
— Обратитесь к генералу Райли.
— О, разумеется, — сказал полковник Бленгенторн.