Славик мчался кружным путём, пытаясь обогнуть два срединных ряда автомобилей, обрамлённых пресловутым раскатом, и первым достигнуть сторожки. Если те ребята сообразят, что к чему, и отрежут его...
Стрелять нападавшие по какой-то причине не стали. Пальба - дело шумное; стоянка же хоть и упиралась одним концом в промышленные трущобы, но находилась всё-таки не совсем на задворках - с другой стороны маячили жилые пятиэтажки. Мало ли в какой из них могла сыскаться мучимая бессонницей старая перечница, склонная чуть что хватать телефон и звонить в отделение... Судя по всему, нападавшим хотелось бы обойтись без шумных скандалов. Двое "курильщиков" побросали свои железяки и надсадно взрывали ботинками снег, устремившись в погоню за беглецом.
Водитель разворачивал джип, не без труда извлекая его из узкой щели, четвёртый член команды - явно вожак - метался с места на место, отслеживая ситуацию в целом. Когда он сообразил, что жертва нападения вовсе не намерена карабкаться по решётке или проникать в потайную нору, покидая таким образом вверенную территорию, - он крикнул подельникам, и те разделились. Один продолжил погоню, второй решил срезать угол и полез через припаркованные автомобили.
Два срединных ряда, разграниченные верёвочкой с номерами, стояли корма к корме, и в каждом ряду между машинами можно было свободно пройти. Но перед капотами у той и другой шеренги, точно вереница больших угловатых торосов, бампер к бамперу стоял заваленный снегом раскат. Славиков преследователь только собрался махнуть через капот какой-то "Нивы" и уже схватился, как за перила, за передние дуги автомобиля,- когда внутри машины что-то громко всхлипнуло и загудело, словно небольшая турбинка готового взлететь самолёта. Звук был не то чтобы пугающим или грозным, но весьма неожиданным. Вскочивший на "Ниву" головорез невольно отпрянул, и этого хватило: нога соскользнула с обледенелой стальной трубы, метко угодив между передними "рогами" советского вездехода и бампером стоявшего вплотную "Пассата". Парень зло рванулся, но вывернутую ступню заклинило на редкость добротно. Ругаясь, он рванулся ещё, на сей раз изо всех сил... дуги под руками качнулись, и ему показалось, будто таинственно бормочущая "Нива" тронулась с места, безжалостно прижимая его к немецкой машине. На самом деле под капотом всего лишь оживала по команде таймера маленькая автономная печка, отогревавшая двигатель перед пуском. Сдвинуть "Ниву" эта печечка даже теоретически не могла, однако у страха глаза велики: налётчик явственно услышал хруст собственных костей и бездушный скрежет металла. Он завопил так, что было слышно куда там на всю стоянку - даже и в пятиэтажках, где по идее могла бодрствовать кляузная старушенция при телефоне.
Увы, оборачиваться на крик и тем более спешить на помощь было особо некому. Дежурный кладовщик, оказавшийся поразительно быстроногим, молча миновал застрявшего и во всю прыть понёсся к сторожке, и за ним, не в силах сократить дистанцию, тяжело протопал преследователь. Вожак, переминавшийся у джипа, наконец просчитал действия беглеца, вовремя бросился наперерез и даже успел схватить Славика за свитер. Однако удержать не сумел. Пойманный не стал вырываться: нырнул в сторону, так что нападавшего мотнуло вкруговую и ударило об одну из машин. Вцепившиеся пальцы слетели с толстого вязаного рукава Славик кинулся дальше.
Когда он взмыл по ступенькам и юркнул в сторожку, следом за ним устремились все четверо. Было ясно, что втихую дело уже не закончится. Ясно было и то, что на решение вопросов остались считанные минуты. Сейчас он там нажмёт - если ещё не нажал - тревожную кнопку, и в направлении стоянки, возможно, уже поспешает ближайшая группа захвата или патруль. Надо было, блин, "Муху" с собой, да гранатой, да издали, да сразу в огненные клочки...
Знать бы прикуп - жили бы в Сочи. Совершенно неожиданно кладовщик снова выскочил на крылечко, и в руках у него был... нет, не гранатомёт, но тоже неплохо. Славик стискивал ладонями рифлёную рукоятку "ТТ".
- Вот что, мудаки...- прохрипел он, задыхаясь после отчаянного бега. Троица, подскочившая было уже к самым ступеням, невольно качнулась назад. Четвёртый, наконец-то выпутавшийся из ловушки и донельзя раздосадованный пережитым унизительным страхом, сделал ещё два шага по направлению к подельникам, но затем тоже остановился. Когда им рассказывали про этого парня, его обрисовали как туповатого, нерешительного и безвольного. Всё поначалу и шло, как предполагалось. И - нате, пожалуйста!
- Вот что, мудаки...- повторил Славик, и каждому показалось, будто пистолет смотрел в лоб лично ему. - Вы вчетвером, я всех не успею... Но первого, кто подойдёт... Да и второго, пожалуй...
По лицу у него тёк пот пополам со снегом, растаявшим в волосах (шапочку потерял во время погони), глаза были сумасшедшие, лёгкие горели в груди. Но, что интересно, руки с "ТТ" ничуть не дрожали. Двоих не двоих, а первого, шагнувшего вперёд, он уложит точно - это сомнению не подлежало.
- Ты чё, пацан? - поинтересовался вожак. Он сохранил наибольшее хладнокровие.
- А ничё, - отозвался Славик. Будь рядом напарник, они могли бы уложить всю братву как миленьких мордами в снег, повязать и сдать по назначению. Возможно, Славик справился бы и один, уповая на то, что среди налётчиков не найдётся ни одного камикадзе... Вот только стоило ли это делать? Он принял решение не задумываясь. Немного перевёл дух - и мотнул головой в сторону джипа: - Валяйте, грузитесь в тачку... и мотайте нахрен отсюда...
Им, понятно, было обидно, что дело окончилось таким бездарным провалом. Пока они залезали в машину, Славику пришлось выслушать изрядное количество нелестных эпитетов и самых чёрных угроз. Он на непарламентские выражения внимания не обращал, отдавая себе отчёт, что произносились они вполголоса, да и резких движений ни один старался не совершать. Наконец "Ландкрюйзер", переваливаясь, выполз за ворота и укатил прочь на скорости, исключавшей возможность десанта и тайного возвращения. Когда его кормовые огни исчезли за поворотом, Славик наконец-то опустил руки. Сведённые судорогой пальцы разжались не с первой попытки.
"Излюбленное оружие наёмных убийц" всё-таки спасло ему жизнь. Вопрос в том - надолго ли...
Теперь, когда всё вроде бы отгремело, Славика заколотила лютая дрожь. Он вернулся в будочку и сел на пороге, прислонившись к двери.
Господи, если Ты есть, сделай так, чтобы они не вернулись. Чтобы на том всё и кончилось...
Очень хотелось надеяться, но Славик кое-что повидал в жизни. И оттого понимал: вот уж это навряд ли.
Он вдруг почувствовал себя в натопленной и уютной сторожке, как в мышеловке, и опять вышел за дверь. Очень скоро оказалось, что внутри и снаружи было одинаково страшно.
А всего больше хотелось вскочить в первый попавшийся поезд и уехать на нём далеко-далеко, например, с Ладожского вокзала. Заменив по дороге все документы и, желательно, внешность. Обрубить все концы, осесть в далёком посёлке... на ханты-мансийке жениться...
Может, так ему и следовало поступить? Причём прямо сейчас, даже сменщика не дожидаясь?..
Славик не послушался первого душевного поползновения и никуда не помчался. А поскольку стоять просто так было холодно - вернулся к занятию, прерванному визитом разбойников. Выволок санки и вновь принялся растаскивать снег. После того предельного напряжения, которое ему только что довелось пережить, обычные земные дела казались мелкими и совершенно не важными.