...Преследовал меня, казалось, двигался рядом со мной, затихая позади и снова раздаваясь на каждом столе, мимо которого я пробегал; мои облаченные в черное медузы-горгоны, обвитые электрическими змеями. И эти мгновения тоже казались застывшей частицей вечности.
Я бежал, как безумный, как бешеный, налетая на мебель, спотыкаясь, изрыгая проклятия, не человек больше, но порыв страха в дебрях угрозы.
Казалось, что в какой-то части моего сознания может скрываться понимание происходящего, но это ни в малейшей степени не спасало меня.
Слишком большая тяжесть обрушилась на меня: смерти, угроза, травля, это нападение неизвестности. Я боялся оглянуться. Я боялся увидеть что-нибудь. Или, что еще хуже, ничего не увидеть. Здесь я сломался; каждый звонок кинжалом вонзался в мою открытую рану.
Мое тяжелое и горячее дыхание разрывало мне грудь, с каждым вздохом дышать становилось все больнее. Мои глаза и лицо были мокрыми, и, по-моему, штаны тогда уже были мокрыми тоже.
Сквозь влажный калейдоскоп моего зрения мне привиделся, далеко впереди, огонек, маленький, желтый светящийся ореол, в свете которого виднелась, кажется, склонившаяся человеческая фигурка.
Всхлипывая, я рвался к нему, чем бы он ни оказался, наверно, потому, что он был теплым и ярким, так непохожим на все остальное.
Потом взрыв, лишивший меня всех звуков, вспышка света, отнявшая у меня зрение, потом обжигающий, раздирающий тело удар, разорвавший меня на куски, но за миг до этого отчаянные слова вспыхнули на экране моего разума: Вытащи седьмую булавку!
Потом все кончилось.
Глава 3
Страдая каждой клеточкой тела, я вновь приходил в себя. Я не вполне понимал, где нахожусь, что произошло, или как долго все это продолжалось.
Я бы предпочел снова впасть в забытье, чем сталкиваться с последствиями происшедшего, какими бы они ни были.
Но сознание - упрямая вещь. Оно подступало вместо того, чтобы исчезнуть. Я только начинал понимать, что по-прежнему остаюсь самим собой, и что я, кажется, никак не пострадал, когда глаза мои открылись без какого-либо особого намерения с моей стороны и стали собираться в фокус.
- У нас все в порядке? - спросил голос, принадлежащий чьему-то расплывчатому изображению, находящемуся ближе, чем в футе от моего лица; сразу самое идиотское и приятное из слышанного мной за долгое время.
- Не знаю, - сказал я. - Я только что прибыл. Подождите минуту.
Гигантская волна мыслей и чувств пронеслась в моей голове. Я вспомнил все, что произошло, и понял это до конца. Дэвис и Серафис мертвы. Серафис отправился в Крыло 18, как и планировалось, и встретился там с Дэвисом. И там вместе, в Библиотеке, они вошли в ячейку 17641, в жилище Хинкли. Там они наступили на что-то, вызвавшее взрыв, погубивший их. Я испытал их смерть на собственном опыте.
Меня удивляло, что я по-прежнему могу мыслить разумно. Я бы не поверил, что мне удастся сохранить эту способность, пережив процесс умирания четыре раза за один день с чрезвычайным ущербом для себя. Либо я эмоционально отупел, либо обладал большей способностью восстанавливать душевные и физические силы чем мне представлялось. Как бы там ни было, мне было приятно, что на сей раз я переживал значительно меньше, чем в двух предыдущих случаях. Обеспокоен, естественно; встревожен, конечно. И крайне раздражен.
Я лежал на полу, чья-то рука приподнимала мою голову и плечи.
Я вглядывался в лицо, которое было совсем рядом с моим: лицо девушки, и оно выглядело более напуганным, чем на самом деле чувствовал себя я.
Я вглядывался в лицо, которое было совсем рядом с моим: лицо девушки, и оно выглядело более напуганным, чем на самом деле чувствовал себя я.
Красавицей я бы ее не назвал, хотя у нее были для этого кое-какие предпосылки: темноволосая, светлоглазая, с высоко поднятыми скулами; но мне стало вдвойне приятнее созерцать ее после того, как я представил себе возможную альтернативу. На ней были толстые, бесцветные, овальные очки; лицо не накрашенное. Что именно делало ее глаза такими большими, тревога, или стекла очков, я не мог определить.
- Как вы себя чувствуете? - спросила она.
Я несколько раз кивнул головой и с трудом принял сидячее положение. Я протер глаза, пригладил волосы и пару раз глубоко вздохнул.
- Спасибо, теперь хорошо, - сказал я. - Все в порядке.
Она стояла на коленях рядом со мной в проходе. На ней были черные брюки и серая блузка. Она по-прежнему поддерживала меня за плечи.
- Что случилось? - спросила она.
- Я как раз собирался вас об этом спросить - что вы видели?
- Вы прибежали по проходу. Вскрикнули и упали.
- Вы видели кого-нибудь еще? Позади меня? На расстоянии?
- Нет. - Она медленно покачала головой. - Там кто-нибудь с вами был?
- Нет, - сказал я. - По-моему, нет. Мне показалось, что я слышал кого-то. Должно быть, вас.
- Почему вы бежали?
- Телефоны, - сказал я. - Я испугался, когда они все зазвонили. Не знаете, с чего это они вдруг?
- Нет. Они замолчали почти в тот же момент, когда я увидала, что вы падаете. Наверно, какие-то неполадки в электросети.
Я сумел подняться на ноги, прислонился к столу.
- Воды не хотите?
Я не хотел, но это давало мне возможность сочинить какие-нибудь небылицы, поэтому сказал:
- Да, было бы неплохо.
- Садитесь. Я сейчас вернусь.
Она показала на стул за освещенным столом. Я подошел к нему и уселся, пока она торопливо уходила куда-то влево от меня. Я бросил взгляд на раскрытую передо мной папку. Страницы статистических данных и блокнот, исписанный от руки какими-то записями, на основании которых она, очевидно, готовила что-то типа отчета.
Я порылся у себя в карманах, нашел крохотную коробочку для пилюль, где лежало несколько капсул, которыми я иногда пользовался, чтобы оставаться бодрым, шустрым и веселым во время выступлений в поздние часы.
Одна капсула не повредит, а может быть, и поможет мне, хотя на самом деле я нуждался в чьей-нибудь поддержке.
Когда девушка принесла воды, я сказал: "Спасибо, мне следовало это принять раньше", - и запил капсулу большим глотком.
- Насколько это серьезно? - спросила она. - Я могу вызвать...
Я покачал головой и допил воду, удовлетворенный тем, что мне удалось представить свое состояние подпадающим под конкретную медицинскую категорию.
- Все это не так страшно, - сказал я. - У меня иногда бывают такие приступы. Я забыл вовремя принять лекарство. Вот и все.
- Вы уверены, что все прошло?
- Да. Теперь все замечательно. Наверно, мне пора отправляться дальше.
Я стал вставать.
- Нет, - сказала она, опустив руки мне на плечи и твердо надавливая на них.