– Фиг тебе! - злорадно так откликнулся мужик. - Обойдешься.
– Тебя как зовут? - спросил Алешка.
– Степан Иванович, - немного озадаченно представился бандит.
– Так вот, Степан Иванович, когда я отсюда выберусь, я тебя первого пристрелю.
Степан Иванович заржал и хлопнул крышкой так, что весь старый катер содрогнулся. Будто в него попало вражеское ядро. С пиратского брига.
В общем, все было не так уж плохо. Не страдали мы от голода и жажды. Плыли, хоть и на кривобоком и тихоходном, но все-таки корабле. Темновато было, правда. И спать хотелось. Но это все временно.
И вот, где-то уже в глухую полночь, тихо поднялась крышка люка. Мы даже не сразу это заметили - только пахнуло в трюм свежим воздухом. Воздухом моря и свободы.
– Хлопцы, - прошептал боцман, - валяйте по-тихому наверх. Братва вся в кубрике. Ужинает.
– А вино пьют? - почему-то спросил Алешка.
– Не, - не удивился вопросу боцман. - Вино не пьют. Водку пьют.
– Еще лучше, - сквозь зубы процедил Алешка. - А их сколько, братанов?
– Со мной четверо. Вылазьте, вылазьте. Плавать можете?
– А что? - насторожился я.
– План у меня такой. Сейчас там гульба идет. Я стану к штурвалу и незаметно поменяю курс. Пройду мимо монастыря, поближе к берегу. А вы сигайте за борт. Не потопнете. Я вам два спасательных жилета дам.
Добрый какой! Да ладно, другого все равно нет.
– А как же вы? - всхлипнул Алешка. - С вас же шеф шкуру снимет. Жалко все-таки.
Я усмехнулся. Подумаешь, не такая уж и ценная шкура.
– Не снимет, - хихикнул боцман. - Он ее со Степы снимет. Я ему приказал вас стеречь, а он «позабыл» люк задраить. - И он опять захихикал. - Вот вам жилеты, надевайте. И ждите моего сигнала. Как свистну - сигайте за борт.
«Щаз!» - подумали мы с Алешкой. У нас совсем другие планы. Во всяком случае никакого желания плыть ночным морем у нас не было. Тем более, что стало довольно прохладно.
Ночь была тихая, звездная. Море, наверное, уснуло. Во всяком случае оно не шевелилось и не плескало волной. А вот наши бандюки разгулялись в кубрике. Что очень кстати.
Алешка заглянул в рулевую рубку и шепотом спросил боцмана:
– Далеко еще?
– Минут пятнадцать хода. Я свистну.
А Алешка уже свистнул. Автомат, который висел на внутренней стороне двери.
Мы подобрались к кубрику. Оттуда доносились веселые голоса, музыка. Ну и брань, конечно. Как же бандитам без нее!
– Готов? - спросил я Алешку.
Он молча кивнул. Я распахнул дверь во всю ширь. Алешка шагнул в кубрик и встал, расставив ноги, держа в руках автомат.
– Всем оставаться на местах! - приказал он звонким голосом.
Шум и веселье стихли не сразу. Постепенно повернутые к нам лица стали бледнеть. Глаза у бандюков сами собой полезли на лоб, а рты пооткрывались, как говорится, до желудка.
Да, они очень испугались. И может быть, испугались гораздо больше, увидев мальчишку, а не взрослого человека. Автомат в руках пацана - непредсказуем. Правда, никто из них не знал, что Алешка не раз ездил с папой на милицейский полигон и с автоматом обращался прекрасно - легко и изящно.
– Ты что, пацан? - опомнился один из бандитов. - Отдай автомат! Не игрушка.
– Дим, - все тем же звонким голосом скомандовал Алешка. - Собери оружие.
А чего его собирать? Все три автомата висели слева от входа на одном крючке. Два из них я повесил на плечи, а третий взял наизготовку.
Бандиты не пошевелились. Они не сводили глаз с Алешкиного ствола.
– Кто из вас Степан Иванович? - звонким голосом спросил Алешка. - На выход.
Степан Иванович не откликнулся, но «друзья» разом указали на него. Он встал с испуганным лицом. Его дрожащие пальцы бегали по краю стола. Да, Степан, это тебе не над детишками измываться.
– Пошел на выход! - снова скомандовал Алешка.
Степан Иванович выбрался из-за стола и, спотыкаясь, пошел к выходу.
– Я ж пошутил… - пробормотал он.
Сейчас еще признается, что он в общем и целом очень хороший человек. Но его заставили бандитом стать…
Алешка отступил на шаг, пропуская Степана Ивановича. Вышел следом и, обернувшись, сказал:
– Сидеть тихо!
Степан Иванович стоял у борта и, наверное, думал: а не прыгнуть ли мне в черные воды Черного моря?
– Жить хочешь? - деловито спросил его Алешка.
– Очень, - горячо признался Степан Иванович.
– Приготовь шлюпку и жди моего сигнала.
– Понял, шеф. Сделаю.
Он сноровисто спустил за корму небольшой ялик и подтянул его за веревку поближе.
– Готово, шеф.
– Жди.
Я уложил два автомата в лодку.
Мы вглядывались в темный берег, пытаясь разглядеть знакомые его очертания. Не надул бы нас Чижик-Пыжик…
Не надул! Вскоре из рулевой рубки послышался тихий короткий свист. Я зашел в нее, отдав автомат Алешке.
– Вона! - боцман оторвал одну руку от штурвала и указал в темноту: - Песчаная коса. Сигайте, ребята. А я потихонечку развернусь и лягу на прежний курс. Чегой-то хлопцы там стихли?
– Спят, небось.
– Ну, ходу! А ежели судьба нас еще сведет, - многозначительно сказал он на прощанье, - не забудьте мою доброту. Так прямо и скажите кому надо: мол, спас нас от лютых людей добрый человек Чижевский. Лады?
– Лады. Не забудем вашей доброты, - кивнул я и пошел на палубу.
Мы без приключений перебрались в ялик. Я сложил автоматы на носу, разобрал весла. Алешка держал под прицелом Степана Ивановича.
– Отдать концы! - скомандовал Алешка. - И молчи как можно дольше.
– Есть, шеф!
Ялик быстро отстал от катера. Я взялся за весла. Мы не боялись погони. Во-первых, пока бандюки выберутся из кубрика, нас уже не найти будет в ночном море. А во-вторых, что они могут сделать без оружия? Пойти на таран? Да из четырех автоматов мы им такой таран устроим! Мало не покажется.
Огни катера удалялись, затих и звук его мотора. А мы, свободные и счастливые, скользили не спеша по гладкой поверхности спящего Черного моря под сияющими в вышине звездами…
Чиж не ошибся - мы вышли точно к Песчаной косе. И подошли к нашему причалу. Привязали захваченное судно, оставив в нем оружие. И тихонько пробрались в родное бунгало. Потому что в сакле Арчила еще светилось окошко.
Он, значит, не спал. А вот почему он не спал, мы, опьяненные своей победой, не подумали.
Не зажигая света, мы напились воды и плюхнулись в постели.
– А где же крысы? - сонно пробормотал Алешка и хихикнул. Уже во сне.
Утром мы, конечно, здорово проспали. Солнце уже сияло высоко, и чайки орали оглушительно.
Я вышел на веранду. Взглянул на берег. Там стоял Арчил и вглядывался из-под руки вдаль.
Мы выскользнули из бунгало и тихонько подошли к Арчилу сзади.
– Что вы там ищете? - нежным невинным голосом спросил Алешка.
Арчил вздрогнул. Обернулся. Оглядел нас с головы до ног. Я бы сказал, ощупал внимательным взглядом - все ли у нас цело и все ли мы здоровы?
Ничего не сказал. И ушел в саклю.
– Леха! Он же всю ночь не спал. Волновался.
Ох, как нам стало стыдно! И жалко Арчила. Хотя, в общем и целом, мы не были виноваты. Но хотя бы могли сразу же, как вернулись, показаться ему на глаза.
– Дим! - опять у моего братца звонкий голос. - Пошли прощения просить, а? И все ему расскажем. Он поймет. Он ведь ученый, ботаник.
И мы ворвались в саклю, как бешеные пираты. Повисли на Арчиле с двух сторон и во всем ему признались.
Он был очень тронут. Все время поправлял усы и не сводил с нас радостных глаз.
А когда мы в подробностях рассказали о своих приключениях, он расхохотался:
– Который человек так здорово врет, он потом будет большой писатель. Правильно Арчил сказал. Так, да?
– Очень правильно, - ехидно заметил Алешка. - Давайте завтракать.
А после завтрака он как бы случайно потащил Арчила на берег и привел его, тоже как бы случайно, к причалу.