— Значит, сколар — это ваше звание?
— Не только. Это и мое имя. Я сотрудник Института абстрактных знаний города Валлона.
— Признаюсь в своем невежестве, — пожал плечами Эвинг. — Но я ничего не знаю о вашем институте.
— Вполне понятно, — кивнул землянин. — Мы не стремимся к известности. — На мгновение Майрак впился взглядом в корвинита. — Тот сирианин, который вас увел, можно узнать его имя?
— Пожалуйста. Это не секрет. Он назвался Роллан Фирник, — ответил Эвинг.
— Это особо опасный тип. Мне известна его репутация. Однако перейдем к делу, колонист Эвинг. Вы не могли бы выступить в Институте абстрактных знаний в начале будущей недели, в любое удобное для вас время?
— Я? Но я не ученый, Сколар. Я даже не знаю, о чем мне говорить.
— Вы прибыли из колонии, причем такой, о которой никому из нас ничего не известно. Вы сами по себе представляете неоценимый кладезь опыта и информации.
— Но я совершенно новый человек в этом городе, — возразил Эвинг. — Я даже вряд ли сумею отыскать ваш институт.
— Мы позаботимся о том, чтобы доставить вас туда. Собрание состоится, если вам удобно, ну… скажем, в четвертый день будущей недели. Вы согласны?
На некоторое время Эвинг задумался. Такая возможность ничем не хуже любой другой. Для того чтобы начать ознакомление с земной культурой, причем с близкого расстояния. Ему нужны, возможно, более обширные и глубокие знания, чтобы изыскать средства для спасения своей родной планеты от уничтожения пришельцами–варварами.
Он поднял глаза.
— Договорились — четвертый вечер следующей недели.
— Мы будем вам очень благодарны, колонист Эвинг.
Майрак отвесил поклон, затем, продолжая кланяться, попятился к двери и задержался возле нее только для того, чтобы повернуть дверную ручку.
— Приятного отдыха, — сказал он. — Премного вам благодарен. До встречи.
Дверь мягко закрылась за ним.
Эвинг пожал плечами, вспомнив о заказанных микрофильмах, сосредоточил все свое внимание на экране просмотрового устройства.
Он бегло читал около часа. Благодаря мнемоническим упражнениям, которые он проделывал в прекрасном Университете Корвина, он неплохо владел техникой ускоренного чтения. Его мозг эффективно перерабатывал материал одновременно с тем, как глаза пробегали по буквам, распределяя прочитанное по соответствующим каналам обработки. Через час он уже отчетливо представлял себе ход земной истории за те тринадцать веков, которые прошли со времени первого успешного межзвездного прыжка.
Именно тогда начался бум полетов к звездам. Первым колонизирован был Сатурн. В 2573 году семьсот двенадцать отважных мужчин и женщин начали эру колонизации планет. Вскоре после этого были созданы и другие колонии. Перенаселенная Земля крупными партиями отправляла своих сыновей и дочерей к звездам.
Всю вторую половину третьего тысячелетия космическая экспансия задавала тон земной истории. Колонии возникали одна за другой.
В небе было полным–полно планет. Из семнадцати планет системы Альдебараш. восемь оказались пригодными для колонизации. В системе двойной звезды Альбирео таких планет было четыре.
Быстро пробегам по страницам, заполненным названиями миров, Эвинг наткнулся на имя Блейка Корвина, основавшего поселение землян на планете, образовавшейся вокруг звезды Эпсилон–12, что в созвездии Большой Медведицы, в 2856 году.
Люди продвигались все дальше и дальше. «К началу тридцатого столетия, — гласила книга, — человеческая цивилизация была размещена на тысячи с лишним планет Вселенной».
Но великий натиск в космосе все же иссяк. На Земле долгожданное установление контроля над рождаемостью навсегда покончило с угрозой перенаселения, вследствие чего несколько снизилась тяга к колонизации других миров. Население Земли сбалансировалось на неизменном уровне — в пять с половиной миллиардов человек. За три столетия до этого около одиннадцати миллиардов теснились на перенаселенной Земле.
Вместе со стабилизацией населения наступила и культурная стабилизация. На смену личности первопроходца пришел новый тип землян, у которых и в помине не было честолюбия предков. Колонии поглотили людей, у которых было стремление к перемене мест. А те, что остались на Земле, положили начало культуре эстетов, мыслителей, музыкантов и математиков. Число людей, занимавшихся физическим трудом, сначала выросло, так как необходимо было поддерживать механику цивилизации. Однако с изобретением способных передвигаться роботов надобность в них отпала.
Можно было заранее предсказать ход истории в четвертом тысячелетии. Эвинг уже прикинул его на основании ставших доступными ему данных и почти не удивился, когда прочел подтверждение своим умозаключениям. Наступила эпоха падения численности населения. Обслуживаемая роботами земная культура стала замкнутой, ни от кого не зависящей системой.
Вместе со стабильностью наступила изоляция. Активные и энергичные жители планет–колоний были уже больше не нужны родной планете, да и она была им не нужна! Контакты между ними прекратились.
«В 3800 году, — гласил текст, — из всех земных колоний только Сириус–4 еще поддерживал регулярные связи с планетой–прародиной. Представители же других колоний стали на Земле такой редкостью, что казалось, будто их вообще не существует».
Только Сатурн–4, нет, Сириус–4! «Странно, — подумал Эвинг, — что из всех колоний только суровые обитатели Сириуса–4 стремились к матери–Земле. Между Ролланом и Сколаром не было ничего общего».
И чем больше читал Эвинг, тем меньше оставалось у него надежды на то, что он сможет добиться здесь хоть какой–то помощи Корвину. Ему казалось, что Земля стала планетой изнеженных комментаторов древних авторов. Сможет ли он найти здесь нечто такое, что могло бы послужить делу борьбы с надвигающимися клодами?
Скорее всего, что НЕТ! Эвинг не был намерен прекращать свои поиски в самом начале.
Он продолжал читать всю оставшуюся часть дня, пока не проголодался. Поднявшись, он выключил просмотровый аппарат, пересмотрел рулоны с микрофильмами и опять уложил их в коробку. У него устали глаза. Физическая усталость, от которой его освободил Майрак, снова завладела его телом.
На шестьдесят третьем этаже отеля находился ресторан, как это следовало из надписи на табличке, укрепленной на внутренней стороне двери номера. Он принял душ и переоделся к ужину в костюм–двойку с кружевами и бантами. Затем, проверив патронник своего бластера, он перезарядил его и пристегнул оружие к поясу. Подняв телефонную трубку и услышав голос робота, он сказал:
— Я хотел бы пообедать. Не могли бы вы об этом уведомить персонал ресторана и заказать для меня столик на одного?
— Разумеется, мистер Эвинг.
Он положил трубку и еще раз взглянул на себя в зеркало, чтобы удостовериться, все ли в порядке. Нащупав в кармане бумажник, туго набитый земными бумажными деньгами, он удовлетворенно усмехнулся. Денег было достаточно для всего срока пребывания на этой планете.
Он открыл дверь. Сразу же за ней он обнаружил пластмассовый ящичек, в который опускались письма, и, к своему удивлению, обнаружил на нем красный сигнал, сообщавший, что внутри что–то имеется для него.
Прижав большой палец к идентификационной пластинке, он приподнял крышку ящика и вытащил листок белой бумаги. На ней заглавными буквами было написано:
«Колонист Эвинг! Если вы не хотите погубить свое здоровье, то держитесь подальше от Майрака и его друзей!»
Подписи не было. Эвинг спокойно улыбнулся: уже начались интриги. Он ожидал этого. Прибытие чужеземца–колониста на Землю было довольно редким событием. И факт этот становился все более известным в разных кругах.
— Откройся, — коротко приказал он двери.
Дверь отодвинулась в сторону. Он возвратился в свой номер и поднял трубку телефона. Раздался голос дежурного робота:
— Чем можем служить, мистер Эвинг?
— Похоже на то, — сказал корвинит, — что в моем номере установлено подслушивающее устройство. Пришлите кого–нибудь осмотреть номер.
— Я вас заверяю, сэр, что ничего подобного не может…
— А я уверен, что в моем номере установлена скрытая камера или микрофон. Либо проверьте и устраните шпиона, либо я перееду в другой отель.
— Хорошо, мистер Эвинг. Мы немедленно обследуем ваш номер.
— Так вот! Я сейчас ухожу в ресторан. Если что–нибудь найдете, свяжитесь со мной.
Глава 4
Обеденный зал гостиницы был обставлен очень пышно, с кричащей безвкусицей. Под сводчатым потолком беспорядочно кружились сверкающие шары, отбрасывающие во всех направлениях слепящие блики. Столики на периферии зала стояли выше, чем в центре, где медленно вращался панхроматикон, освещая лица обедающих всеми цветами радуги.
У дверей стоял отполированный до блеска робот.
— Я заказывал столик, — сказал Эвинг. — Мое имя Бэрд Эвинг. Номер 4113.
— Да, сэр. Пройдите сюда, пожалуйста.
Эвинг последовал за роботом по главному проходу, затем поднялся на верхний ярус огромного зала, где было несколько свободных столиков. Робот остановился у одного из них, но потом, видно передумав, опять двинулся по проходу и остановился у столика, где уже сидела какая–то девушка. По ее загорелому с крупными чертами лицу Эвинг решил, что она, очевидно, с Сириуса.
Робот установил кресло напротив незнакомки и сделал приглашающий жест. Эвинг покачал головой.
— Произошла какая–то ошибка. Я не знаком с этой леди. И к тому же я заказал столик на одного.
— Мы просим извинения, сэр. В этот час невозможно получить столик на одного. Мы спросили разрешения у лица, заказавшего этот столик, и оно не возражает разделить его с вами, если вы сами соблаговолите согласиться на это.
Эвинг нахмурился и посмотрел на девушку. Она спокойно встретила его взгляд и улыбнулась. Казалось, она приглашала его присоединиться к ней.
Он пожал плечами.
— Хорошо. Я пообедаю за этим столом.
— Вот и прекрасно, сэр.
Эвинг плюхнулся в кресло и разрешил роботу пододвинуть себя к столику. Затем он внимательно посмотрел на девушку. У нее были ярко–рыжие волосы, подстриженные таким образом, что на Корвине посчиталось бы мужской стрижкой. Она была одета в пошитый на заказ костюм из какого–то пурпурного материала, ярко блестевшего на плечах и груди.
Ее широкое скуластое лицо с угольно–черными глазами, казалось, было высечено из цельного куска камня.
— Я прошу прощения за то, что причинил вам неудобство, — произнес Эвинг. — У меня и в мыслях не было, что меня посадят за ваш столик… вообще, за чей бы то ни было занятый столик.
— Я сама попросила об этом, — просто сказала девушка. У нее был звонкий, отчетливый голос. — Меня зовут Бира Корк. Вы корвинит. У нас с вами много общего: мы оба родились в земных колониях.
Эвингу понравилось такое непринужденное начало беседы, хотя соплеменник девушки был ему неприятен.
— А вы с Сириуса, не так ли?
— Да… А как вы узнали об этом?
— Догадался! — рассмеялся Эвинг и сосредоточил свое внимание на полке со спиртными напитками, висевшей над столом.
— Выпьете? — спросил он у девушки.
— Нет, — покачала она головой. — Я уже выпила. Разве только совсем немного. Я бы попробовала что–нибудь экзотическое.
Эвинг бросил в щель автомата монету и нажал на кнопку «коктейль–хук». В стене возникло отверстие, в котором на небольшом подносе стоял бокал. Корвинит взял его и пригубил. На вкус напиток был сладким, с небольшой кислинкой.
— Отлично. Вам тоже?
Бира Корк кивнула.
Когда они выпили по бокалу, Эвинг задал вопрос:
— Вы сказали, что сами попросили, чтобы меня провели к вашему столику. Откуда вам известно мое имя?
— Далеко не каждый день на Землю прибывает инопланетянин, — сказала она. — А я очень любопытна.
— Кажется, я вызываю любопытство у многих, — покачал головой Эвинг.
Над его плечами нависла фигура официанта–робота. Эвинг сказал:
— У меня нет ни малейшего понятия о здешней кухне. Мисс Корк, вы не могли бы порекомендовать мне, что заказать на обед?
Она кивнула.
— Принесите то же, что заказала я: оленину, картофель со сливками, зеленый горошек, — сказала она роботу.
— Заказ принят, — отозвался робот.
Когда он отошел, Эвинг спросил:
— Это самое вкусное из того, что здесь подают?
— Наверное. Во всяком случае, это самые дорогие блюда.
— Вы не щадите мой бумажник, — усмехнулся Эвинг.
— Вы сами передали мне бразды правления. А деньги у вас есть. Утром я видела, как вы меняли целую большую пачку.
— Значит, вы меня уже видели раньше? — В голове у него мелькнула одна мысль.
— А не вы ли послали мне днем записку?
— Записку? — На ее широком лице отразилось замешательство. — Нет, я не посылала вам никаких записок. А что?
— Я получил записку, — пояснил Эвинг. — И сейчас мне просто интересно, кто бы мог быть ее автором.
Он задумчиво стал потягивать свой коктейль. Через несколько минут появился робот с заказанными для него блюдами. Мясо издавало острый пряный аромат — очевидно, оно не было синтетическим. Этим и объяснялась его высокая стоимость.
Некоторое время они ели молча. Когда Эвинг справился с большей частью содержимого своей тарелки, он решил возобновить беседу:
— Чем вы занимаетесь на Земле, мисс Корк?
Она улыбнулась.
— Работаю в консульстве Сириуса, охраняю интересы своих соплеменников, которым случается посетить Землю. Очень скучное занятие, можете мне поверить.
— Кажется, на Земле не так уж мало сирианцев, — небрежно заметил Эвинг. — Земля, должно быть, довольно популярна среди ваших соотечественников — в качестве аттракциона для туристов.
Услышав это замечание Эвинга, она слегка смутилась. Голос ее дрогнул, когда она сказала:
— Да, очень популярна. Сириане любят проводить здесь свой отпуск.
— А сколько сирианцев находится сейчас на Земле, вы не могли бы сказать?
Теперь было ясно видно, что она вся напряглась. Эвинг понял, что затронул деликатную тему.
— А почему это вас интересует, колонист Эвинг?
Он обезоруживающе улыбнулся.
— Просто любопытство, не более того. Без всякой задней мысли, мисс.
Она сделала вид, будто этого вопроса не было вообще. Вокруг них витала мягкая музыка, смешиваясь с ровным гудением застольных бесед. Она молча закончила обед и, приступая к десерту, произнесла:
— Мне кажется, вы не очень высокого мнения о Фирнике.
— О ком?
— О том сирианине, с которым вы встречались утром. Он иногда бывает весьма бесцеремонным. Он мой босс, вице–консул Сириуса в Валлоне.
— Так это он приказал вам пообедать сегодня со мной? — спросил Эвинг в упор.
Глаза девушки блеснули и потухли.
— Вы грубо выражаетесь, колонист! — произнесла она.
— Зато точно.
— В этом вам не откажешь.
Эвинг улыбнулся, извлек из внутреннего кармана пиджака анонимную записку, полученную им ранее, развернул ее и протянул через столик девушке. Она бесстрастно прочла ее и вернула Эвингу.
— Вы имели в виду именно эту писульку, когда спрашивали меня, не посылала ли я вам записок? — спросила она.
Эвинг кивнул.
— Сегодня днем меня навестил Сколар Майрак. Через несколько часов я нашел у себя в ящике эту записку. Возможно, ее послал вице–консул Фирник?
Она посмотрела на него так, будто пыталась прочесть его мысли. Эвинг почувствовал, что между ними происходит нечто похожее на шахматную партию, что он быстро становится центром в паутине осложнений. А пока они молча смотрели друг на друга, к ним неслышно подошел робот и вкрадчиво произнес:
— Мистер Эвинг?
— Да.
— Я принес вам послание от управляющего нашей гостиницей.
— Давайте его сюда.
Робот, однако, передал его на словах:
— В вашем номере на стыке потолка и одной из стен обнаружено подслушивающее устройство. Сейчас оно удалено, и в номере смонтировано защитное устройство, предотвращающее установку любого подобного оборудования в дальнейшем. Управляющий выражает вам самое глубокое сожаление и просит принять в качестве компенсации за причиненные неудобства бесплатное проживание в нашей гостинице в течение недели.