— Естественно. — Фирник прищурился. — Лучшие полицейские получаются из сириан. Более половины сотрудников местной полиции мои соотечественники.
Эвинг задумался. Отели, полиция — что еще? Сирианам совсем не нужен кровавый переворот, чтобы утвердить свою власть на Земле официально. Они уже захватили контроль над этой планетой при попустительстве, если не с одобрения, самих землян. Когда наступит час, все, что нужно будет совершить сирианам, — это формально уведомить генерал–губернатора о том, что он освобожден от своих обязанностей и что Земля официально переходит во владение Сириуса.
Корвинит с тревогой оглядел комнату. В углах ее стояли необычные с виду приспособления. Последние достижения в области совершенствования орудий пыток, подумал он и посмотрел на Фир–ника.
— Чего вы от меня хотите?
Сирианин скрестил на груди свои толстые руки и произнес:
— Информацию! Только информацию! Но вы продолжаете упрямиться, Эвинг.
— Я говорил вам истинную правду все время. Чего вы добиваетесь — чтобы я сказал что–нибудь, что доставило бы вам удовольствие?
— Вы знаете, что правительство Сириуса–4 в самом скором времени возьмет Землю под свое покровительство? — начал Фирник. — Однако вы никак не хотите понять, что сделано это будет ради благополучия нашей общей прародины, ради того, чтобы защитить ее в эпоху упадка от возможных посягательств со стороны других, враждебных ей планет. При этом я вовсе не имею в виду гипотетических захватчиков из других галактик.
— Гипотетических? Но…
— Тихо! Я еще не кончил! Вы представитель Корвина и, возможно, некоторых других удаленных колоний, и вы прибыли на Землю, чтобы проверить дошедший до вас слух, что подобный протекторат вот–вот будет установлен. Планеты, которые вы представляете, пришли к совершенно ошибочному заключению, что в нашем отношении к Земле есть что–то недоброжелательное, какие–то империалистические планы. Вы не в состоянии понять, что у нас есть какие–то альтруистические чувства, на которых основано наше решение освободить Землю от утомительного бремени самоуправления. И поэтому ваша планета послала вас сюда в качестве, так сказать, лазутчика, чтобы определить на месте, какие на самом деле сложились отношения между Землей и Сириусом–4, и принять меры, которые могли бы помочь землянам защитить Землю от наших посягательств. Вы уже встретились с генерал–губернатором Медлисом и договорились посетить Майрака, этого опасного радикала и потенциального революционера. Почему вы так упорно отрицаете это?
— Потому что вы городите полнейшую чепуху! Я не шпион! Я…
Ребро ладони сержанта Драила с силой опустилось на то место, где шея Эвинга переходила в плечи. У корвинита перехватило дыхание, но он не потерял контроль над собой. Острая боль пронзила ключицу.
— Вы сказали мисс Корк и мне, — продолжал Фирник, — что целью вашего прибытия была просьба о помощи у землян против предполагаемого вторжения нечеловеческих существ из–за пределов нашей галактики. Это столь нелепая выдумка, что на вас и на всю вашу планету просто жалко смотреть.
— К сожалению, это чистая правда! — упрямо произнес Эвинг.
Фирник усмехнулся.
— Правда! Это нашествие — чушь!!!
— Я видел снимки, сделанные на Варнкольте…
Обрушившийся на него удар едва не лишил его сознания. Он старался изо всех сил держаться, но от боли все плыло у него перед глазами.
— Вы представляете собой смертельную угрозу безопасности союза Земля — Сириус, — высокопарно заявил Фирник. — Мы должны получить от вас правдивую информацию и будем действовать соответственно.
«Вы получили всю правду», — подумал Эвинг. Он не посмел высказать это вслух, ибо это повлекло бы за собой по крайней мере еще один удар.
— Мы располагаем средствами допроса, — продолжал Фирник. — К сожалению, почти все они связаны с нанесением тяжелых телесных повреждений или психических увечий. Нам не хотелось бы причинять вам вред, Эвинг. Нетронутый рассудок был бы для нас гораздо более полезным.
Эвинг устремил пустой взгляд сначала на него, потом на Биру, стоявшую рядом с консулом.
— Что вы хотите, чтобы я вам рассказал? — спросил корвинит.
— Подробности планов вашей планеты. Я хотел бы услышать от вас полную информацию о содержании ваших переговоров с генерал–губернатором Медлисом. Я повторяю — полную информацию! Я хотел бы услышать от вас сведения о возможных военных намерениях других планет–колоний.
— Я уже сказал вам все, что мог, — устало произнес Эвинг. — Если я скажу еще что–нибудь, это будет ложью.
Фирник пожал плечами.
— Мы не торопимся. Подобная манера допроса будет продолжаться, пока мы не добьемся полного взаимопонимания или не поймем, что защитный барьер вашей психики слишком прочен для этой манеры. И тогда, — он сделал жест в сторону механизмов, — придется прибегнуть к другим средствам.
Несмотря на боль, Эвинг слабо улыбнулся опухшими губами. Он подумал о своей жене и о сыне Блейде, о других корвинитах, которые с надеждой ожидают его возвращения и добрых вестей. А вместо триумфального возвращения ему предстоят пытки, увечья, возможно, даже смерть от рук сириан, которые отказываются поверить в правдивость его слов.
Что ж, достаточно скоро им предстоит узнать правду, подумал он горько. После того как обычные методы допроса окажутся бесполезными, его подвергнут испытанию на этих устройствах. Они вывернут его наизнанку, проникнут в самые глубины подсознания и тогда… обнаружат, что он им говорил только правду. Одну лишь правду!
Вероятно, после этого и у них вызовет тревогу нашествие клодов. Но ему, Эвингу, будет уже все равно. Корвин будет уничтожен пришельцами–клодами независимо от того, вернется ли он на свою планету или нет, и, пожалуй, уж лучше умереть сейчас, чем увидеть, как умирают жена и сын. Лучше умереть сейчас, чем видеть печальную участь своей планеты!
Он почти с сожалением взглянул на бесстрастное лицо тяжеловеса–сержанта. Потом медленно перевел взгляд на Фирника. На Биру он даже не взглянул, она для него не существовала. Разве женщина могла присутствовать здесь? Настоящая женщина!
Эвинг снова перевел взгляд на сержанта и произнес:
— Валяй, приятель, — голос его звучал очень спокойно. — Начинайте допрос. Вас ждет нечто удивительное.
Глава 8
Минуты, часы, возможно, даже дни проходили как в тумане. Вместе с бумажником и другими личными вещами у Эвинга отобрали и часы. Поэтому он не мог определить, сколько прошло времени. Да и после первых нескольких часов ему было все равно.
Допрос продолжался круглосуточно. Обычно над его головой стоял Фирник и принуждал его сознаться, в то время как Фрешл и Фирск стояли сбоку, время от времени нанося удары. Иногда допрос проводила Вира, и голос ее был настолько бесцветным и металлическим, что можно было подумать, что у нее гортань не человека, а робота.
Он ощущал, как тают его силы, когда ответы его становились неразборчивыми, его обливали холодной водой.
Его мучители тоже проявляли признаки усталости. У Фирника от напряжения покраснели глаза, временами голос его срывался и становился сиплым. Он почти умолял Эвинга перебороть упрямство и выдать сведения.
Однажды, когда Эвинг в миллионный раз шептал: «Я с самого начала рассказываю вам правду», Вира со злостью посмотрела на консула и произнесла:
— Может быть, он искренен? Может быть, мы заблуждаемся относительно него? Сколько времени нам еще с ним мучиться?
— Заткнись! — взревел Фирник. Он набросился на девушку и сильным ударом в лицо повалил ее на пол. Мгновением позже, не обращая внимания на Эвинга, он подхватил ее на руки и пробормотал извинения.
— Придется заняться ментальной экстракцией, — сказал он, — мы уже зашли в тупик.
Эвинг услышал, как к его койке что–то подкатили. Он не поднял глаз. До его слуха донеслись слова Биры:
— После того как ты перетряхнешь его мозг, от него ничего не останется!
— Ничего не поделаешь, Вира! Нам нужно узнать правду. Источник питания подключен, Драил?
— Да, сэр!
— Тогда опустите шлем и укрепите электроды.
Эвинг открыл глаза и увидел рядом со своей койкой какой–то сложный прибор. Множество сигнальных лампочек и подсвеченных шкал глядели на него сверкающими глазами. С гибкого штатива свисал сверкающий медный шлем. Сержант Драил придвинул к нему шлем. Присоски внутри шлема мягко прикоснулись к коже головы.
Он почувствовал, как что–то металлическое щелкнуло вокруг его запястья. Он оставался совершенно неподвижен. Страха он не ощущал, только тупое чувство облегчения, вызванное тем, что наконец–то допрос вступает в заключительную стадию.
— Все готово, сэр! — донесся до корвинита голос сержанта.
— Прекрасно, — в голосе Фирника сквозила напряженность. — Эвинг, вы меня слышите?
— Да, — сказал он, чуть помедлив.
— Хорошо. Это ваш последний шанс. Скажите нам, почему свободная планета Корвин решила послать вас на Землю?
— Из–за клодов, — устало начал Эвинг. — Они приходят из Туманности Андромеды и…
Фирник не дал ему договорить.
— Хватит! Я включаю экстрактор!
Эвинг расслабился, ожидая оглушительного удара по своему рассудку. Прошла одна секунда, потом вторая. «Что же это такое?» — уныло подумал он.
Раздался встревоженный голос Фирника:
— Кто вы? Как вы сюда попали?
— Какое это имеет значение? — голос был твердым и повелительным. — Прочь от этого аппарата, Фирник. У меня парализатор, а руки так и чешутся, чтобы пустить его в ход. Быстро к стене, все вы! Да, да, и вы, Бира, тоже! Драил, отстегни запястья и сними с него шлем!
Эвинг почувствовал, как от него отодвигают аппаратуру. Он недоуменно вытаращил глаза, не понимая того, что происходит. В дверях стоял кто–то высокий, направив небольшой блестящий пистолет в сторону сириан. Лицо его было закрыто маской — золотистым полупрозрачным футляром, полностью скрывавшим черты лица.
Незнакомец пересек комнату, стал рядом с койкой Эвинга и поднял его одной рукой, тогда как в другой его руке был парализатор, нацеленный на изумленных сириан. Эвинг был слишком слаб, чтобы стоять без поддержки. Он покачнулся, однако незнакомец вовремя поддержал его, не дав упасть.
— Подойдите к телефону, Фирник! Но смотрите, не включите ненароком изображение! Позвоните в охрану консульства и скажите, что узника сейчас переправят в другое место, и поэтому они не должны удивляться, если его увезут из этого здания. Не забудьте, что интенсивность парализатора на максимуме. Одно ваше лишнее слово, и от вашего мозга ничего не останется!
Эвингу все происходящее казалось сном. Ничего не понимая, он следил, как Фирник звонит наверх и передает распоряжения незнакомца.
— Пока все в порядке, — кивнул человек в маске. — Я покидаю это здание и забираю корвинита с собой. Впрочем, сперва, — он передвинул регулятор на рукоятке оружия, которое держал в руке. — Думаю, что неплохо было бы предпринять кое–какие меры предосторожности. Это должно обезвредить вас по крайней мере на несколько часов.
Фирник издал сдавленный возглас и бросился вперед, намереваясь вцепиться в незнакомца. Тот выстрелил. Поток голубого свечения беззвучно вылетел из ствола пистолета, и Фирник мгновенно застыл с искаженным от ярости лицом. Столь же невозмутимо незнакомец провел стволом по комнате, пока Бира, Драил и Фирник не превратились в три неподвижные статуи.
Эвинг почувствовал, что незнакомец крепко обхватил его тело. Он хотел было ему помочь и попытался идти самостоятельно, однако ноги отказались ему повиноваться.
Спотыкаясь и волоча ноги по полу, он позволил человеку в маске перенести себя в лифт. Когда кабина остановилась наверху и его снова поволокли, он почувствовал, как приступ острой боли сковал все его мышцы. Ему страстно захотелось остаться там, где он сейчас был, и уснуть. Однако незнакомец неумолимо продолжал тащить его вперед.
В ноздри Эвинга ударил свежий воздух. Он закашлялся, так как уже успел привыкнуть к затхлой сырости подземелья.
Полуоткрытыми глазами он видел, как незнакомец нанял такси. Затолкнув его в машину, он произнес:
— Пожалуйста, в Гранд–отель!
— Похоже, что ваш приятель неплохо кутнул, — произнес водитель. — Даже не припоминаю, когда я в последний раз видел кого–нибудь в такой степени опьянения. Ха–ха–ха!
«Почему же он везет меня назад в отель? — подумал Эвинг. — У Фирника ведь там полным–полно аппаратуры для слежки».
Плавное движение такси действовало убаюкивающе. Через несколько секунд он погрузился в сон. Проснулся, когда почувствовал, что незнакомец снова поддерживает его. Лифт. Коридор. Какая–то дверь.
Это был его номер.
Он проковылял несколько шагов и ничком упал на постель. Он слышал, как незнакомец раздевает его, умывает ему лицо, прикладывая к подбородку и скулам средство для снятия боли.
— Я хочу спать, — прошептал Эвинг.
— Сейчас, сейчас…
Его перенесли в смежную комнату, под душ. Потоки ионов смыли с его тела грязь и пот. И только после этого ему дали уснуть. Постель была теплой. Сухие чистые простыни действовали успокаивающе на его измученное пытками тело. Сон пришел к нему быстро. Последнее, что он услышал, был щелчок дверного замка где–то там, далеко позади…
Когда он через некоторое время проснулся, тело его нестерпимо ныло в тысяче мест. Он ворочался в постели, то и дело сжимая руками виски, чтобы облегчить ужасную головную боль.
Что же это со мной случилось, напряженно пытался уяснить себе Эвинг.
Память медленно восстанавливалась. Он вспомнил, как обнаружил Биру у себя в номере, вспомнил, как выпил напиток, в который был подмешан наркотик, как его повезли в консульство Сириуса. Туманные дни и ночи бесконечных мучений, допросов, шлем ментального экстрактора, надвигающийся ему на голову…
Затем совершенно неожиданно пришло спасение. Его спас какой–то незнакомец! Затем он уснул… На этом воспоминания заканчивались!
Морщась от боли, он сполз с кровати и включил телестат, найдя канал последних известий. Застрекотало автоматическое печатающее устройство, и из аппарата стала выползать широкая лента с новостями.
«Четвертый день, тринадцатое число Пятого месяца 3308 года. Пресс–служба генерал–губернатора Медлиса объявила сегодня, что продолжается разработка проекта строительства плотины на реке Герд, несмотря на возражения Сириуса, суть которых состоит в том, что предлагаемый проект гидроэлектростанции ущемляет их монополию на производство электрической энергии на Земле, предоставленную им в соответствии с договором 3304 года. Генерал–губернатор заявил…»
Эвингу было безразлично, что заявил генерал–губернатор. Единственной целью, ради которой он включил телестат, было желание узнать, какой сегодня день.
Четвертый день. Тринадцатое число Пятого месяца! Он произвел несложный подсчет. Встреча с Медлисом состоялась вечером Пятого дня седьмого числа Пятого месяца. Ночью Пятого дня, фактически утром шестого он был похищен Фирником!
Двумя днями позже, то есть в Первый день, его разбудили и начали пытать. Первый день. Второй… Третий… сегодня Четвертый день. Значит, пытки длились не более двух суток. Незнакомец спас его либо во Второй день, либо в Третий. Остальное время он спал.
Он вспомнил еще кое–что. Встреча с Майраком назначена на вечер Четвертого дня, то есть на сегодня.
Он начал медленно прохаживаться по комнате, разминая мышцы.
Мелодично зазвенел телефон.
Какое–то мгновение Эвинг колебался, стоит ли отвечать. Мелодичный звонок повторился снова, на этот раз более настойчиво. Эвинг нажал клавишу «прием» и с интересом прислушался.
Раздался голос робота:
— Вас вызывают, мистер Эвинг. Соединить?
— Кто именно? — осторожно поинтересовался корвинит.
— Этого не говорят.
— Хорошо, — сказал Эвинг после короткой паузы.
Через секунду экран засветился, и Эвинг увидел изображение Сколара Майрака, внимательно смотревшего на него.
— Я вас побеспокоил? — в голосе землянина чувствовалось участие.
— Нисколько, — попытался улыбнуться Эвинг. — Я только что думал о вас, Майрак. У нас на сегодняшний день назначена встреча, не так ли?