" - радостно вопили они хором.
- У вас ларек здесь есть? - крикнул Саша сквозь немилосердный треск заведшегося-таки мотоцикла.
- А?..
- Ларек, говорю, есть?!
- Есть, как не быть!.. - закивал лейтенант.
- Тогда вперед! - махнул рукою Белов.
XIV
В тесной милицейской сторожке они расположились прямо за рабочим столом Никитина. Все бумаги участкового перекочевали в тумбочку, а на столешнице разместился чуть ли не весь ассортимент поселковой палатки.
- Ну, давай, за встречу! - поднял стакан Белов, расположившийся в кресле хозяина кабинета.
Они чокнулись и выпили. Лейтенант потянулся к жестяной банке, пытаясь вилкой выудить оттуда маслину.
- Да что ты мучаешься! - добродушно хмыкнул Белов. - Пальцами бери!
Никитин послушно отложил вилку, достал пальцами маслину и отправил ее в рот.
- Слушай, а что это ты до сих пор в лейтенантах ходишь? - спросил его Саша. - Начальство не ценит?
- Да меня же после того случая, - ну, с вами, - вообще из органов поперли... - чуть смущенно улыбнулся милиционер. - Четыре месяца без работы болтался, на хлебе и воде.
- Блин! А что ж ты тогда от денег отказался, чудила?! - удивился Белов. - К тебе же приезжал человек с деньгами - ты что?..
Никитин достал из банки еще одну маслину и небрежно отмахнулся.
- Ну, отказался и отказался... Чего теперь вспоминать?
- Нет, ну что ты, - возразил Белов. - Нашел бы нас, мы помогли бы, елки...
На столе зазвонил телефон, Саша без раздумий поднял трубку:
- Да... Никитина?.. Это ты, что ли? - прикрыв микрофон, спросил он. Нет его, завтра звоните! - отрезал Белов и бросил трубку на аппарат.
- А я тогда сначала челноком заделался, - продолжил свой рассказ лейтенант. - В Польшу, в Турцию мотался, куртками кожаными торговал. Ничего вроде было, женился даже... почти. А потом меня ограбили, башку проломили, в больнице полгода провалялся. Выписался, а в стране совсем другие времена, да и страны уже нет. Попробовал бизнесом заняться и так, блин, влетел, что ой-ей-ей!.. Квартиру, машину - все за долги отдал. Хреновый из меня коммерсант вышел... Жена, конечно, ушла...
- Уж это само собой, - поддакнул Саша, поднимая стакан.
Они выпили по второй, закусили.
- Потом в Сербии воевал, - вспоминал Никитин.
- Да что ты! - неподдельно удивился Белов. - А за кого?
- За наших, - просто ответил лейтенант. - А после Сербии комитетчик один, сослуживец, помог в органах восстановиться. Сначала в Москве служил, потом сюда напросился, на старое место. А что, здесь спокойно...
"Эка его помотало..." - подумал Саша.
От рассказа лейтенанта ему стало не по себе, ведь к его искореженной судьбе приложил руку и он сам. Избегая смотреть на Никитина, он достал сигарету и похлопал по карманам в поисках зажигалки. Вдруг лейтенант выхватил пистолет и поднес его к самому носу Белова.
- Никогда не наводи оружие на человека! - Саша хладнокровно отвел в сторону его руку.
- Да это зажигалка! - засмеялся Никитин. Он нажал на курок, и из ствола выскочил крошечный язычок пламени. - У подростков отобрал - видишь, чем детишки-то играют?.. В дверях появился Макс.
- Саш, извини. Подольские прозвонились... - он настороженно взглянул на милиционера, но Белов еле заметно кивнул - говори, мол. - Нашли они этого банкира долбаного. Я "мерин" отправлю, пусть ребята смотаются?..
- Давай... - кивнул Белый.
- На кабана похож, - повернувшись к выходу, Макс ткнул пальцем в одну из фотографий на "Доске почета".
- Так это он и есть, Макс! - усмехнулся ему вслед Саша.
- А что за банкир-то? - поинтересовался лейтенант.
- Да не бери в голову... - поморщился Белов и взял стакан. - Давай за тебя!..
Пару часов спустя веселье, как водится, набрало обороты. Откуда-то появилась гитара, и Саша, уже в милицейской шапке-ушанке, развалившись в кресле, с энтузиазмом лупил по струнам.
Вдоль дороги лес густой
С Бабами Ягами,
А в конце дороги той
Плаха с топорами!
Пел он с надрывом.
- Эх, раз, да еще раз, да еще много, много раз!. - надсаживался напротив него изрядно захмелевший Никитин. - Сашка! А давай эту! выкрикнул он. - Где мои семнадцать лет?! На Большом Каретном!..
Белов со смехом замотал головой и махнул на лейтенанта обеими руками.
- Не-не-не, только не эту! Вот давай лучше:
Мне бы жизнь свою, как кинопленку,
Отмотать на десять лет назад,
Чтобы стала ты простой девчонкой,
Чистой-чистой, как весенний сад!..
Никитин тут же подхватил песню и, взяв на манер эстрадных погремушек в одну руку пистолет-зажигалку, а в другую - табельный "Макаров", принялся отплясывать посреди комнатушки.
В кабинет вошел Макс. Он присел к столу и начал выгружать из объемистой сумки новые бутылки и банки. Саша отложил гитару, плеснул в стакан водки, протянул его охраннику.
- Макс, выпьешь?
- Саш, ты же знаешь - я не пью.
- Вот, Витек, какая у меня охрана! - с пьяной хвастливостью воскликнул Белов. - Не пьют, не курят, понял?! Ну, Макс, что нового?..
- Пацаны отзвонились - с банкиром все в поряде, - деловито доложил Макс. - Еще Виктор Петрович три раза звонил... Что хоть ему сказать, Саш?..
Белов поморщился:
- Ой, ну нет меня, на Луну улетел. Все, у меня День пограничника! - он чокнулся с Никитиным и выпил.
- Саш, День пограничника - летом... - возразил охранник.
Саша помотал головой, усваивая выпитое, и с уморительной беспомощностью развел руками:
- Ну что ж поделать?! Вот такое хреновое лето, Макс!..
- Да, еще этот паренек, режиссер с Мосфильма, звонил, - вспомнил Макс.
- Что надо?
- Деньги на кино просил, что ж еще?
- Дадим, какие проблемы? - кивнул Саша. - Творцам надо помогать... Все?..
- Угу... Ладно, я в машине. - Макс поднялся, окинул взглядом прокуренное помещение. - Окошко открыть?
- Не, мы и так задохнемся, - ухмыльнулся Белов.
Макс вышел. Саша задумчиво посмотрел ему вслед. Помолчал, о чем-то невесело размышляя, потом повернулся к осоловевшему Никитину.
- Лейтенант, а ты Валеру Филатова помнишь? - вдруг спросил он. - Да должен помнить!.. Ну?! Боксер, актер, каскадер... Он еще в кино много снимался?!..
- Н-н-нет... - медленно покачал головой Никитин. - А что?
- Да так... - неопределенно пожал плечами Саша. - Понимаешь, ведь все могло быть иначе, лейтенант!.. Мог быть и большой ринг, и вулканы, а стало... Стало так, как стало. Обидно...
- Да уж, не вернешь... - грустно пробормотал милиционер.
Белов снова взял гитару и тихо, очень тихо, запел:
Не жалею, не зову, не плачу,
Все пройдет, как с белых яблонь дым,
Увяданья золотом охваченнынный,
Я...
Вдруг голос его дрогнул беспомощно, сорвался, и он умолк, низко опустив голову.
- Сань, ведь полжизни уже прошло... Полжизни... - чуть слышно промолвил Никитин.
- Извини, брат... Я... - Саша шмыгнул носом и протянул лейтенанту руку, в его голосе звенели слезы. - Получается, что из-за меня вся жизнь у тебя наперекосяк пошла. Ты меня прости, брат, прости...
- Да я не в обиде, Сань... - Никитин ответил ему крепким рукопожатием. - Нормальная жизнь, что ты...
- Все! Вот в любой момент!.. - с хмельной пылкостью обещал Белов. - Я оставлю тебе свой мобильник - звони... В любой момент! Все сделаю! Приеду любому башку оторвем на хрен!.. Ты мне веришь?..
Никитин кивнул и вдруг улыбнулся с загадочной хитрецой:
- Сань, а у меня для тебя сюрприз есть...
- Да ты что? Давай!..
Милиционер встал и, слегка пошатываясь, вышел в смежную комнатушку. Через минуту он вернулся с какой-то мятой бумагой. Торжествующе улыбаясь, Никитин, развернул ее перед Беловым.
- Узнаешь, а?
Саша пригляделся и ахнул - это была листовка из серии "Их разыскивает милиция" с его портретом. Та самая - из восемьдесят девятого года.
- Е-мое!.. - протянул он, расплывшись в улыбке. - Ну и рожа!.. Бли-и-ин... Вить, подари мне ее...