И тут одна русалочка засмеялась:
- Ай да кикиморы! Даже дядю Водяного не боятся! Ни за что его не послушаются!
- Это меня не послушаются, говоришь? Вот я им! Вот они у меня! - Из воды вынырнула огромная голова, за ней борода, показались плечи, вот уже и весь Водяной в полный рост, в тине, в водорослях, маленькие рыбки запутались в бороде.
Водяной вышел из реки, свистнул и направился к болоту. Вода потоками лилась с бороды. А за ним, как по реке, двигались русалки, лягушки, рыбы, жуки-плавунцы...
Когда Кузька с Лешиком, прыгая через ручьи, бегущие за Водяным, подошли к болоту, там уже перекатывался голос:
- Ого-о-о! Охальницы! Безобразницы! Кикиморы болотные! Тащите мне сундук, который у прохожих отняли! Русалки, сундук никому не отдам, у себя оставлю!
Ого-го!
- Ох! - испугался Кузька. - Мало радости от такого спасения!
Уже чуть светало. Туман то ли опускался на болото, то ли поднимался с него. То ли ходил кто-то по болоту, то ли оно само чавкало. Кикиморы не откликались.
Хихикнет кто-то, и какие-то тени в тумане носятся туда-сюда.
- Молчат! Жижи болотной в рот набрали! Тьфу ты! - рассердился Водяной.
- Фу-ты, ну-ты, лапти гнуты! - подхватили кикиморы и давай плеваться, чихать, каркать, крякать, скрипеть.
- Вы что? - рявкнул Водяной. - Это я к вам пришёл! Мне сундук подавайте! Вот я вас! Кикиморы помолчали и вдруг грянули хором:
Как на горушке козёл, На зелёненькой козёл!
Русалки застонали от ужаса, услышав эту песню. Ведь Водяной терпеть не может козлов, слышать о них не хочет, жизнь ему делается не мила при одном имени козла. А кикиморы как ни в чём не бывало дразнят:
Чики-брыки-прыг, козёл! Чики-брыки-дрыг, козёл!
Схватился Водяной за уши, бегом назад. Добежал до реки и бросился в омут головой.
МЕДВЕДЬ И ЛИСА
Маленький домовёнок и маленький лешонок опять сидели одни под берёзой у края болота.
- Красное солнышко на белом свете чёрную землю греет, - печально сказал Лешик, глядя, как поднимается солнце, а ночь прячется в болото.
Вдруг затрещало, зашумело. Кто-то тяжёлый бежал по лесу. "Баба Яга, что ли?" - испугался Кузька. И тут из кустов выглянул заяц, за ним другой, третий, а за восьмым зайцем, тяжело дыша и махая лапами, выскочил Медведь:
- А я-то кустами трещу, вас ищу! С лап сбился! Ура!
Лягушки врассыпную. Заяц в кусты (это он помог Медведю отыскать друзей), а все до единой кикиморы выскочили и заверещали:
- Уря-ря-ря! Ря-ря! У-у-у!
Орут так, что Медведя не слышно: пасть открывает, а звука нет. Медведь даже попятился от болота. Кикиморы поорали и умолкли.
- Они что? С ума спятили? - шёпотом спросил Медведь.
- Им, наверное, не с чего спячивать, - ответил Кузька и рассказал про сундучок.
Медведь рассердился, заревел изо всех медвежьих сил:
- Отдавайте сундук, воровки! Кикиморы запрыгали, захихикали! Ещё бы! Сам Медведь с ними беседует. И запели:
Как пошёл наш Медведь по грибы, по грибы, И застрял наш Медведь, ни туды ни сюды, Во болотушке, во трясинушке!
За Медведем кикиморы отправили по грибы Зайца, утопили в трясине лягушек, за ними - Кузьку с Лешиком. А там и берёза пошла по грибы, и тучка в трясине ни туды ни сюды. Всё, что попадалось на глаза кикиморам, тут же попадало в их дурацкую песню.
И вдруг они запели:
Как пошла наша Лисичка по грибы, по грибы...
- Это что ж здесь происходит, а? - спросил вкрадчивый голос. - И кого ж здесь обижают, а? И кто же это при всём честном народе безобразничает, а?
Из куста вышла Лиса, повернулась налево, повернулась направо и как крикнет:
- Кикимарашки-замарашки! Кикимордочки чумазые!
- Сама мордочка! От замарашки и слышим!
- А я в вас шишкой кину! - Лиса наподдала шишку задними лапами, и шишка полетела в болото.
- И мы в тебя шишкой! И мы в тебя шишкой! - орут кикиморы.
И вот уже грязная шишка летит из болота прямо в Медведя.
- А я в вас камешком! - И Лиса бросает в болото камешек с тропинки.
- И мы, и мы камешком! - Кикиморы нырнули в болото за камнем.
Лиса попросила друзей принести ещё камней, да побольше. Знай покидывает камнями в болото.
Только и слышно, как они свистят и шлёпаются. Друзья не успевают подносить. А Медведь приволок такую глыбу, что самому пришлось бросать её в болото, трясина ухнула, пошла кругами. Тонут камни в болоте. А кикиморы достать их не могут, кидаться нечем. Пробовали грязью, но Лиса их задразнила:
- Вы в нас мяконьким, а мы в вас твёрденьким! - и угодила камнем прямо в большую кикимору, у которой не поймёшь, сколько рук.
Шлёпнулась кикимора вверх ногой, заверещала жутким голосом, вспомнила о чём-то, перевернулась, запрыгала к сухой коряге на середину болота, схватила волшебный сундук и как запустит в Лису. Летит сундук над болотом. Смотрит на него множество глаз. Долетит ли? Кикиморы обрадовались:
- И мы в вас твёрденьким! И мы в вас твёрденьким!
Сундучок упал прямо на Лису. Кузька вцепился в него обеими руками, поверить своему счастью не может. Орут кикиморы, верещат, радуются: в цель попали и столько народу на них смотрит!
- Кикиморы они кикиморы и есть, - сказал Лешик. - Весь век озорничают да балуются. Может. иначе в болоте и не проживёшь?
Когда все ушли, кикиморы тут же всё забыли, грызут болотные орешки и беседуют:
- Комары и мухи нынче не такие сытные, как в старину. Отощают совсем, что делать будем? Поохали, повздыхали, опять переполох:
- А вдруг все болота сразу возьмут и высохнут? Куда кикиморам деваться?
Не успели опомниться от такого ужаса, как новое беспокойство:
- А что, если вся земля болотом станет? Где набрать столько кикимор для заселения?
ВЕСЕННИЙ ПРАЗДНИК
- Со сна и еле-еле поднялся он с постели, - потягиваясь и зевая, сказал старый леший свою любимую поговорку, ею он встретил девять тысяч девяносто девятую весну. - Какая там погода, внучек? В солнышко или в дождь проснулись?
А внука-то и нет. Вылез дед из берлоги, поклонился солнышку. На поляну выскочили зайчиха и семь зайчат:
- Доброй весны, дедушка!
- Доброго лета, зайчишки! До чего ж вы хороши! Да как вас много! смеялся дед Диадох.
Всё новые зайцы выскакивали на поляну. Дед принялся их считать. Вдруг из-за деревьев стрелой вылетела Сорока с ужасной вестью-новостью: кикиморы утопили в Чёрном болоте Лешика, Кузьку, сундучок, Лису с Медведем. Про то, что злодейки утопили в трясине ещё и берёзу на краю болота и даже тучку с неба, дед Диадох не услышал. Он сломя голову побежал к Чёрному болоту.
По дороге к старому лешему подлетел Дятел, утешил его, поругал Сороку-балаболку и вывел прямо на опушку, где отдыхали Кузька, Лешик, Медведь и Лиса. То-то было радости!
Тут только все поняли, что в лесу сегодня Весенний праздник. Он всегда наступает, когда просыпается Леший. Цвели красные, голубые, жёлтые цветы.
Серебряные берёзы надели золотые серёжки. Птицы пели свои лучшие песни. В голубом небе резвились нарядные облака.
Лешик и домовёнок, перебивая друг друга, рассказывали и рассказывали. Дед Диадох успевал лишь удивляться: надо же, такое и в зимней спячке не приснится!
Под вечер все направились к реке. Чтобы этот день и для Кузьки был праздником, пусть русалки проводят домовёнка домой. Ведь речные хозяйки знают все дома над всеми речками, большими и малыми. А лучший дом они уж как-нибудь отличат от других.
Увидев домовёнка, лешонка и даже старого лешего, которого до сих пор не видели, русалки выскочили из реки, повели вокруг гостей хоровод:
Бережочек-бережок Нашу речку бережёт!
Вот так вот, вот так вот, Нашу речку бережёт!
Лешику так понравился хоровод, что, когда кончилась песня, он один принялся бегать вокруг какого-то пня на берегу и петь песенку, которую сам только что придумал:
Стоит в лесу пень-пень!
А я бегаю весь день, Пою песенку про пень:
"Стоит в лесу пень-пень"...
Все взялись за руки, и пение вокруг пня продолжалось много времени.