Гражданин лейтенант Олворт пока не дотягивал до уровня "ведьмы" адмирала Турвиля, однако учился на ее примере. Учился и сам Люшне. "Катана" входила в состав эскадры гражданина контр-адмирала Турвиля почти год, и за это время оперативная группа добилась немалых, по меркам Народного Флота, успехов. Форейкер привнесла в действия эскадры нечто новое, некую граничащую с нахальством уверенность, становившуюся, похоже, заразной. Во всяком случае, так думалось Люшне, наблюдавшему за скрупулезной и внимательной работой гражданина лейтенанта. Олворт всецело сосредоточился на дисплее. Само по себе это удивление не вызывало: оперативный офицер каждую смену выуживал из собранных данных нечто интересное. Однако сейчас он, похоже, дольше обычного не мог идентифицировать какой-то объект.
- Что там? - спокойно спросил Люшне, подойдя поближе и остановившись рядом.
- Точно не знаю, гражданин старший помощник, - ответил лейтенант, подражавший Форейкер во всем, кроме ее приверженности к старорежимным обращениям. - Может быть, фоновые помехи... но не исключено, что след гиперперехода.
- Где? - Вопрос Люшне прозвучал резче.
- Примерно здесь, гражданин старший помощник...
На дисплее появилась крохотная точка-маркер, находившаяся в добрых девятнадцати световых минутах от "Катаны" вдоль гиперграницы, расположенной в двадцати двух минутах от центрального светила. Люшне нахмурился, сообразив, что бортовые сенсоры не могли засечь объект на таком расстоянии, но прежде чем он успел что-то сказать, Олворт добавил:
- Эту штуку засек наш беспилотный разведывательный аппарат номер одиннадцать.
- А что, скажи на милость, делает там наш беспилотный аппарат?
- Гражданин капитан Тернер попросил нас прикрыть эту сторону зоны ответственности "Нуады", гражданин старший помощник, - с готовностью пояснил Олворт. - У него неполадки с гравитационными датчиками, и его инженерам, чтобы разобраться, что к чему, пришлось отключить большую часть пассивных сенсоров. Но покрыть всю зону ответственности разведывательными платформами означает перегрузить телеметрическую секцию. Пока они не приведут все в порядок, им не удастся контролировать более двух третей положенного пространства, вот я и пообещал гражданину капитану нашу поддержку.
Физиономия Люшне сделалась такой кислой, что Олворт слегка струхнул. Конечно, объяснение было вполне удовлетворительным: со времени захвата Адлера "Катана" и "Нуада" совместными усилиями перехватили пару эсминцев монти и одинокий приблудный грузовик, но преследование второго эсминца стоило Тернеру потери двух третей первичного комплекта сенсоров. Впрочем, сбои и отказы оборудования были для Народного Флота самым обычным делом. Да и чему тут удивляться, если необученный персонал получал новые системы, не успев толком освоить старые. Инженеры Тернера обещали наладить все побыстрее, но пока дело у них не ладилось. Люшне не сомневался в том, что инженеры "Нуады" решат все возникшие проблемы, однако дело затягивалось.
В чем трудно было кого-то обвинить. Всякий строевой офицер знал, что поспешно набранное из пролетариата пополнение проходит подготовку по программе, вполовину усеченной по сравнению даже с минимальной довоенной, а стало быть, людям приходится доучиваться на борту, во время несения боевого дежурства.
К сожалению, политическая верхушка отказывалась признавать существование этой проблемы. Учитывая тяжелые потери флота, народные комиссары, курировавшие призывные комиссии Адмиралтейства, были вынуждены загребать новобранцев под метелку и в кратчайшие сроки перебрасывать их на корабли. Но поскольку отправка на флот необученных людей могла быть истолкован БГБ как саботаж, а то и диверсия, ни один чиновник ни за что не признал бы неполноценность первичной военной подготовки.
Таким образом, любые оправдания Тернера вызвали бы негодование начальства, и он наверняка осторожно попросил Олворта никому не рассказывал об аварии. Совершенно очевидно, что в сложившейся ситуации "Нуада" не могла обойтись собственными разведывательными аппаратами, ведь крейсера класса "Марс" потеряли в сравнении со старыми "Мечами" почти треть телеметрических приборов, получив взамен новые системы радиоэлектронного противодействия.
Люшне все понимал и готов был прикрыть задницу товарища. В конце концов, он и сам в любой момент мог вляпаться в такое же дерьмо. Нет, кислая мина появилась на его физиономии по иной причине, и спустя мгновение он ее озвучил.
- Понятно. А сообщил ли ты мне или гражданке капитану Захари, что "Катана" приняла на себя дополнительную ответственность?
- Э... я... это... гражданин старший помощник... Боюсь, я забыл, пролепетал, покраснев до ушей, Олворт.
- Забыл? - с нарочитым удивлением переспросил Люшне, и Олворт покраснел еще гуще. - И тебе даже не пришло в голову, что нам это может быть интересно? Что как командиры мы несем ответственность за твои действия?
- Так точно, - с несчастным видом признался Олворт.
По всему было видно, что это стоило ему огромных усилий, но он не отвел глаза и встретился с командиром взглядом. Несколько мгновений Люшне смотрел на него холодно и сурово, но на самом деле он был доволен тем, что молодой офицер выказал себя храбрым человеком и хорошим товарищем.
- Гражданка коммандер Форейкер, несомненно, выдающийся тактик, - сказал он, положив руку на плечо Олворта, - но это не значит, что ей нужно подражать во всем. Так что постарайся не забывать, что ты не одинок во Вселенной, гражданин лейтенант. Понятно?
- Так точно, гражданин старший помощник!
- Вот и хорошо, - сказал Люшне, сжав плечо молодого человека. - А теперь расскажи мне о том предполагаемом объекте.
- Он вышел в обычное пространство за гиперграницей восемь минут назад. Если, конечно, это вообще реальный объект: на таком удалении от аппаратов слежения трудно судить с уверенностью.
Лейтенант умолк, и Люшне понимающе кивнул. Беспилотные аппараты слежения, состоявшие на вооружении в Народном Флоте, уступали аналогичным устройствам монти и имели предельную дальность пассивного обнаружения от двенадцати до четырнадцати световых минут, в зависимости от силы эмиссии объекта. Поскольку обычно их размещали примерно в десяти световых минутах от материнского корабля, суммарная дальность обнаружения составляла около двадцати световых минут. На таком расстоянии чувствительность имеющейся аппаратуры позволяла надежно выявлять гравитационные возмущения и импеллерные следы и быстро передавать данные в боевой информационный центр. В данном случае дело обстояло сложнее: Олворт разместил свои платформы у самого предела телеметрической досягаемости, но даже при этом объект появился едва ли не за границей зоны обнаружения.
- Если он летит к Самовару, - продолжил Олворт, - то вектор движения вскоре выведет его из сферы досягаемости сенсора, и мы даже не сможем определить по импеллерному следу его массу
Хмыкнув, Люшне почесал подбородок.
- Положим, объект углубляется в систему. Какому из наших кораблей будет сподручней его перехватить?
- Вообще-то, гражданин старший помощник, я бы назвал "Нуаду", но им сильно помешают неполадки с сенсорами. Объект находится в шестидесяти миллионах километров от них, причем в том секторе, слежение за которым осуществляем мы. Не имея исправных гравитационных датчиков, они скорее всего до сих пор его не засекли, а он, если и впрямь летит к Самовару, от них удаляется.