Обремененный семьей и запутавшийся в долгах продавец при каждом удобном случае накидывал немного сверху. Только так ему удавалось сводить концы с концами.
— А где у тебя ценники, дорогуша?! — ласково пропел Сергей. — Нагреть нас решил, дерьмо собачье?!
Не дожидаясь ответа, он зашел с обратной стороны палатки, отворил дверь и шагнул внутрь.
— Ты чего, парень, угомонись! — испугался продавец.
— Ну уж нет! — ощерился Соловьев. — Угомониться придется тебе!
Короткий боковой удар в челюсть, и, лязгнув зубами, тело обрушилось прямо на ящики с товаром.
— Так-то лучше! — улыбнулся Сергей, забрал четыре бутылки и, не рассчитываясь, вышел на улицу.
— Пойдем, Юра! Сегодня будем пить на халяву!
К двенадцати часам дня приятели были изрядно под градусом.
Глеб Жеглов и Володя Шарапов за столом засиделись не зря Глеб Жеглов и Володя Шарапов ловят банду и главаря! — надрывался из последних сил магнитофон, включенный на полную мощность.
— Левой в печень, локтем по почкам и коленом в репу! Моментом отключился, — хвастался захмелевший Соловьев. — С Николай Васильевичем стоит иметь дело! Такую телку вчера подогнал. Пальчики оближешь! Сама худенькая, а грудь полная, бедра округлые. Кожа гладкая, загорелая! Сперва я ей в рот, потом…
В этот момент зазвонил телефон.
— Ничего не поделаешь, дела, — многозначительно сказал Сергей, выслушав очередное задание и засовывая в карман газовый пистолет. — Заходи вечерком. Продолжим «лечение», а может, девочек выпишем…
В это самое время Николай Васильевич нервно расхаживал взад-вперед по кабинету, как тигр в клетке. «Падлы! Пидорасы! Козлы!» — яростно шипел он. Из переполненной пепельницы вываливались окурки, в воздухе плавали густые клубы сигаретного дыма.
— Галя, сделай кофе! — резко крикнул Шабанов и вновь углубился в свои мысли. А задуматься было над чем. Не далее как сегодня утром ему позвонил домой главный бухгалтер и сообщил пренеприятнейшее известие: торговый дом «Энко», которому Шабанов два месяца назад поставил большую партию женского трикотажа, в очередной раз отсрочил платежи, ссылаясь на «объективные трудности».
— Ждут, гады, пока инфляция сожрет мои денежки, — с ненавистью бормотал Николай Васильевич, — ни стыда ни совести.
То, что он поступал со своими рабочими точно так же, Шабанова не смущало. Одно дело он, а другое дело с ним! Безобразие!
В дверь постучали.
— Да! — зло отозвался коммерсант, но, увидев вошедшего, впервые за весь день улыбнулся: — А, Сережа! Наконец-то! Присаживайся! Тут такое дело! Слушай!
Порядком окосевший после усердной опохмелки Сергей с трудом улавливал смысл речи шефа, но глубокого понимания от него и не требовалось. «Надо кого-то припугнуть? Пожалуйста! Нет проблем! А за что, почему — какая разница!»
Секретарша принесла кофе и, избегая встречаться с Соловьевым глазами, торопливо вышла.
— Ничего кошечка, а?! — хитро прищурился Шабанов. Сергей промычал в ответ нечто утвердительное. — Ладно, о бабах потом, — посерьезнел Николай Васильевич. — Время не терпит! Поехали!
Они вышли из офиса и уселись в машину.
— Смотри, не перестарайся! — поучал бизнесмен телохранителя. — Бить без следов. Ни в коем случае ни крови, ни синяков. Иначе эти гады могут заяву в мусарню [1] накатать. А так знать ничего не знаем, ведать не ведаем!
Утренняя прохлада сменилась душной жарой. Воздух насквозь пропитался пылью и выхлопными газами. Особенно сильно это ощущалось в центре города. Там даже листва деревьев поникла, съежилась, как безнадежно больной человек. Сергея слегка подташнивало, гудела голова. Организм требовал новую порцию «лекарства». Обычная похмельная раздражительность перерастала в лютую злобу.
«Ну, сволочи, погодите! Доберусь я до вас!»
Коммерческий магазин, высокопарно именуемый «Торговый дом „Энко“», располагался неподалеку от метро «Молодежная» и занимал значительную часть первого этажа жилого многоквартирного дома. Продавали здесь все, что угодно, начиная с импортной выпивки и кончая видеотехникой. Торговля шла бойко, и хозяин, Леонид Абрамович Ривкин, каждый раз жмурился от удовольствия, подсчитывая выручку. Данное обстоятельство не мешало ему, однако, постоянно задерживать расчеты с поставщиками и беззастенчиво врать по поводу нехватки денег. Оттягивая платежи, Леонид Абрамович получал благодаря инфляции неплохой навар. В настоящий момент он сидел в небольшом кабинете и, морща лоб, вычислял что-то на калькуляторе. В комнате было жарко, как в бане. Черные курчавые волосы Ривкина взмокли от пота, на горбатом носу выступали крупные капли, рубашка липла к телу, но Леонид Абрамович не обращал внимания на подобные мелочи. Главное — деньги, прибыль!
Закончив подсчеты, Ривкин удовлетворенно вздохнул, почесал подбородок, устало откинулся на спинку стула и тихонько засмеялся, представив, как бесится сейчас Шабанов, узнав об очередной отсрочке платежа.
«Никуда ты не денешься, голубчик! Подождешь», — хихикнул про себя коммерсант. Из торгового зала доносились приглушенные голоса, на улице шумели проезжающие машины. Жирная муха, лениво жужжа, билась в пыльное зарешеченное окно.
Неожиданно дверь распахнулась, и в кабинет вошел господин Шабанов собственной персоной. По пятам за ним следовал здоровенный бугай в адидасовских спортивных штанах и черной футболке. Ривкин на мгновение опешил. Николай Васильевич ехидно усмехнулся.
— Наше вам с кисточкой! — клоунски раскланялся он.
— Вы по какому поводу? Я же сказал вашему бухгалтеру — денег нет! нашелся наконец Ривкин.
— Сергей, объясни! — обернулся к своему мордовороту Шабанов.
Тот неторопливо приблизился к Леониду Абрамовичу, рывком поставил на ноги, плотно прижал одной рукой к стене и сунул под нос газовый пистолет.
— У-у-у, козел! — прорычал Соловьев, пытаясь просунуть дуло в ноздрю Ривкину. — Чуешь, чем пахнет?!
— Ап-ап-ап-ап, — шлепал дряблыми губами перетрусивший бизнесмен.
— Чем пахнет, спрашиваю?! — рявкнул Сергей.
— По-о-рохом, — перепуганный до умопомрачения Ривкин принял газовик за боевое оружие.
— Дурак! — ощерился Соловьев, мастерски изображая кровожадного злодея. — Он смертью твоей пахнет! Усвоил?!
— Да-а-а! — проблеял белый как мел Ривкин и взмолился: — Николай Васильевич, уберите его отсюда. Мы сейчас все вопросы уладим! Клянусь!
— Выйди на минутку, Сережа! — слегка улыбнулся Шабанов и, когда дверь закрылась, по-хозяйски уселся на стол. — Ну-с?! Я слушаю!
— Молодец, — спустя полчаса говорил он Сергею, отечески похлопывая его по плечу. — Ценю! Теперь можешь отправляться домой! Мой шофер тебя подбросит!
ГЛАВА 3
— За здоровье нашего уважаемого Николая Васильевича! Долгих лет ему жизни и удачи во всех начинаниях! — Пьяно покачивающийся тамада залпом осушил стопку водки и потянулся за закуской.
Подвыпившие, раскрасневшиеся гости незамедлительно последовали его примеру. Шабанов самодовольно усмехнулся. Сегодня он отмечал пятидесятилетний юбилей и организовал все на высшем уровне, не ударил в грязь лицом! Банкет проходил в небольшом частном ресторанчике, славящемся изысканной кухней и бешеными ценами. По случаю торжества зал арендовали целиком. Это обошлось в кругленькую сумму, но на сей раз Шабанов не скупился. Престиж дороже денег! Да и жена, Бэлла Петровна, настаивала, чтобы все было как у людей.