Возле водителя всё скандалили.
"Да пиши чего хочешь!" - кричал водитель.
"И напишу! И займутся тобой кому надо!" - кричала контролерша.
"Ехать будем?" - крикнул в рабочей одежде.
Двери закрылись, и троллейбус, сердито урча электрическим мотором, затрясся в направлении гостиницы "Астория".
"Следующая "Исаакиевская площадь"!", - рявкнул водитель в микрофон.
Контролерша решительным шагом подошла к человеку в кепке.
"Ну, что? - сказала она, уперев руки в боки. - Будем платить за яйца или нет?"
"Чего-о? - крайне удивился новенький.- Это что еще за новости?"
"Никакие не новости! - в гневе не замечая подмены, кричала контролерша. Куда вы их убрали?"
"Чего?"
"Яйца!"
"Да чего вы пристали?! Почему это я должен за яйца платить?"
"Потому что они у вас квадратные!"
Человек в рабочей одежде подавился батоном и стал смеяться и кашлять одновременно.
Узколицый с профессорской бородкой (из вновь вошедших) встал со своего места и сказал: "Господа петербуржцы, что происходит?".
Тут пассажир в кепке позволил себе ответить на поставленный вопрос, применив совершенно непечатные выражения. И тогда все захохотали. Причем смеялись так, что в резонанс затряслись и забренчали какие-то железки под потолком машины. Троллейбус опять остановился, потому что шофер упал лицом на руль и выл от хохота. Смеялась старуха, смеялся человек в кепке и интеллигент с бородкой. Смеялась контролерша и все вновь вошедшие. Смеялся и мой отдаленный родственник. Он (он мне сам это рассказывал) вдруг почувствовал, что... что-то как бы отпустило его... что-то такое, что долго держало его изнутри. Ему вдруг понравились все эти хохочущие лица и подумалось легко и слезно: "Вот я и дома... будто и не уезжал!".
Москва