Он помнил только краткие приказы медсестре: "Зажим!", "Ранорасширитель!", "Тампон!" Помнил звук крохотной пилы, глуховатый вначале и противный, как у бормашины, потом, когда пила врезалась в живую кость. Помнил, как хирург осторожно уложил шпателем поврежденные мозговые извилины. Не веря в реальность происходящего, Фил смотрел, как скальпель вонзается в разум, строгает тонкую стенку рассудка.
Медсестра трижды стирала пот с лица хирурга.
Воск сделал свое дело. Вителлиевый сплав заменил кость, повязка предотвратит инфекцию. Хаксли наблюдал бессчетное количество операций, но сейчас опять, словно впервые, испытал то острое чувство облегчения и победы, которое появляется, когда хирург отворачивается от стола и по дороге в раздевалку начинает снимать перчатки.
Выйдя из операционной, Фил увидел, что Коуберн уже сбросил маску и шапочку и пытается достать сигарету из кармана под халатом. Хирург снова стал обыкновенным человеком. Улыбнувшись, Коуберн спросил:
- Ну что, понравилось?
- Здорово! Я впервые наблюдал за трепанацией так близко. Ведь из-за стекла не слишком хорошо видно, сам знаешь. А он поправится?
Коуберн посерьезнел.
- Ах да, он ведь твой друг! А я и забыл. Извини, Да, я уверен, что все будет в порядке. Он молод, силен и отлично перенес операцию. Дня через два можешь сам зайти посмотреть.
- Ты ведь удалил большую часть речевого центра. Он сможет говорить, когда поправится? Не наступит ли афазия или еще какое-нибудь расстройство речи?
- Речевой центр? Да я к нему даже не приближался!
- Что?
- Фил, в следующий раз возьми камешек в правую руку. Ты же стоял напротив меня, не помнишь? Я оперировал на правом полушарии, а не на левом.
Хаксли недоуменно вытянул перед собой руки, перевел взгляд с одной на другую, затем лицо его прояснилось, и он рассмеялся:
- Ну конечно! Знаешь, я их вечно путаю. И в бридже всю жизнь забываю, чья очередь сдавать. Но постой-ка: у меня так прочно засело в голове, что ты оперировал на левом полушарии... Я перепутал. Как ты думаешь, это скажется на его нейрофизиологии?
- Да нет, если судить по моему прошлому опыту. Он и не заметит, что у него чего-то недостает. Я оперировал в terra incognita, дружище, в неизвестной области. Если у той части мозга, в которой я копался, и есть какая-то функция, то самые знаменитые физиологи не смогли пока выяснить, какая именно.
Глава 2
"ТРИ СЛЕПЫЕ МЫШКИ"
Дз-з-зинь!
Джоан Фримэн машинально протянула руку и выключила звонок будильника, плотно зажмурив глаза в тщетной попытке удержать ускользающий сон. Она не сразу пришла в себя. Воскресенье. Ведь в воскресенье не нужно рано вставать. Так зачем же она поставила будильник? Внезапно все вспомнив, Джоан выскочила из постели, шлепая по прохладному полу теплыми босыми ногами. Пижама полетела на пол, а сама Джоан - под холодный душ. Взвизгнув, она включила горячую воду, потом опять холодную.
К тому времени, когда колеса машины, поднимавшейся по склону холма, зашуршали по гравию подъездной дорожки, Джоан уже успела уложить в корзинку еду и наполнить термос. Она поспешно надела кроссовки, застегнула брюки и взглянула на себя в зеркало. Неплохо. Конечно, не Мисс Америка, но и не пугало какое-нибудь.
Послышался стук в дверь, звонок в дверь и баритон - все разом. Баритон спросил:
- Джоан! Ты одета?
- Почти, Заходи, Фил.
За Хаксли, одетым в слаксы и тенниску, шел другой мужчина. Хаксли представил их друг другу:
- Джоан, это Бен Коуберн, доктор Бен Коуберн. Доктор Коуберн, это мисс Фримэн.
- Я чрезвычайно признателен вам, мисс Фримэн, за то, что вы разрешили мне приехать.
- Не стоит благодарности, доктор, фил так много рассказывал мне о вас, что я просто жаждала познакомиться.
Поток светских условностей лился легко и естественно, словно заученное наизусть ритуальное песнопение.
- Джоан, называй его Беном. Сбей с него спесь.
Пока Джоан и Фил укладывали в машину вещи, Коуберн осматривал жилище девушки. Отделанная сосновыми панелями большая комната, огромный, но уютный камин, полки беспорядочно заставлены книгами - в общем, можно составить представление о личности хозяйки. Он прошел через открытую застекленную дверь в крошечный дворик, мощенный кирпичами, поросшими мхом. Во дворике стоял шандал для жарки мяса, маленький пруд в углу блестел в лучах утреннего солнца. Бен услышал, как его зовут:
- Док! Поторапливайся! Время не ждет!
Он еще раз оглядел дворик и вернулся к машине.
- Мне нравится ваш дом, мисс Фримэн. Зачем уезжать с Бичвуд-драйв, если в Гриффит-парке ничуть не лучше?
- Как это зачем? Если остаться дома, получится не пикник, а просто завтрак. Зовите меня Джоан.
- А можно как-нибудь напроситься к вам на "просто завтрак"?
- Отшей этого типа, Джоан, - театральным шепотом посоветовал Фил. - У него грязные намерения.
Джоан собрала остатки еды. Три большие обглоданные кости, бывшие недавно толстыми аппетитными бифштексами, оберточная бумага и завалявшаяся булочка полетели в костер. Джоан встряхнула термос. В нем забулькали остатки жидкости.
- Хотите еще грейпфрутового сока? - предложила она.
- А кофе есть? - спросил Коуберн и вновь обернулся к Хаксли: - Так, говоришь, его дар ясновидения совсем пропал?
- Сколько угодно, - сказала Джоан. - Наливайте сами.
Доктор налил кофе себе и Хаксли. Фил ответил:
- Совершенно пропал, я уверен. Вначале я думал, что это нервный шок после операции; попробовал под гипнозом, но результат все равно оказался отрицательным. Джоан, ты прекрасная повариха. Усынови меня!
- Ты уже совершеннолетний.
- Я выдам ему свидетельство о недееспособности, - предложил Коуберн.
- Незамужним женщинам не разрешают никого усыновлять.
- А вы выходите за меня замуж, и все будет в порядке. Мы вместе его усыновим, и вы будете готовить на троих.
- Ну, не скажу, что я согласна, но и не скажу, что не согласна. Скажу только, что за сегодняшний день это пока самое лучшее предложение. О чем вы говорили между собой?
- Заставь его сделать тебе предложение в письменном виде, Джоан. Мы говорили в Вальдесе.
- Ах да, ты же собирался протестировать его вчера. Ну и как?
- Дохлый номер, если иметь в виду его способность к ясновидению. Она пропала.
- Хм-м... А контрольные тесты?
- Тест темперамента по Хамм-Водсворту дал тот же результат, что и до несчастного случая, с поправкой на точность методики. Коэффициент умственных способностей в пределах нормы. Ассоциативные тесты тоже ничего нового не показали. По всем стандартам он остался той же самой личностью, если не считать двух моментов: в коре его головного мозга не хватает кусочка, и он больше не может видеть невидимое. Кстати, он недоволен тем, что потерял этот дар,
Они помолчали; потом Джоан спросила:
- По-видимому, это окончательно, да? Хаксли повернулся к Коуберну;
- Как ты считаешь, Бен?
- Трудно сказать. Ты хочешь заставить меня признать, что та часть серого вещества, которую я вырезал, дает способность к ясновидению - не подтвержденную, кстати, ортодоксальной теорией медицины?
- Ничего я не хочу. Просто пытаюсь понять.
- Хорошо. В таком случае, если предположить, что все твои первоначальные данные тщательно проверены, а условия опыта абсолютно корректны...
- Так оно и есть.
- ...и что последующие отрицательные результаты проверены не менее тщательно...
- Ну разумеется! Черт возьми, да я целых три недели работал, все перепробовал!
- Тогда выводы напрашиваются сами собой. Во-первых, - Бен начал разгибать пальцы, - наш субъект мог видеть без участия физических органов зрения; а во-вторых, эта необычная, мягко говоря, способность каким-то образом связана с участком мозга правого полушария.
- Браво! - внесла свою лепту в обсуждение Джоан.