Поцеловал ручку засушенной дамочке в очках, тоже детально описанной талантливым Димкой, и медленно, красуясь перед прохожими, пошел по тротуару. Дескать, идет не нищий интеллигент и не голодный работяга — солидный банковский служащий.
— Вадим Игоревич, — негромко окликнул его Вертелов. — Можно попросить вас на несколько слов?
Ежик недоуменно поглядел на незнакомого мужчину.
— Вы меня?
— Да, да, Вадим Игоревич. Поверьте, наш разговор выгоден, в первую очередь, вам. Поэтому, ничего не бойтесь. Отвезу вас домой, заодно поговорим. Я — не бандит и не рэкетир.
Вертелов, добродушно улыбаясь, поднял руки, будто предложил парню обыскать себя.
Клерк нерешительно оглядел улицу. Конец рабочего дня — полно прохожих. Торопятся домой или — по магазинам. Мимо медленно проехала милицейская машина. Наивно звучит, но именно она утвердила Вадима в мысли, что ему, действительно, ничего не грозит. А чего, собственно, бояться? В карманах пусто, врагов у парня нет, в заложники никто его не возьмет — бесполезно: банк за своего служащего не заступится, мать выкупа не внесет… А водитель прозрачно намекнул на какую-то выгоду…
Поколебавшись, юноша решился сесть в машину.
— Куда ехать? — включая двигатель, спросил Вертелов.
— В Теплый Стан, — Вадим помолчал. — Слушаю вас?
Машина медленно отчалила от тротуара и двинулась к перекрестку. Разговаривать рядом с банком, привлекать внимание любопытных охранников и возможных «пастухов», по мнению госбезопасника — глупо и непрофессионально. Дорога предстоит долгая, будет время пообщаться.
Легковушка свернула за угол, потом — еще раз. Минут пятнадцать меняла ряды и направления. Оба — водитель и пассажир — молчали. Первый искал подходящего места для парковки, второй ожидал ответа на заданный вопрос.
Наконец, внимание Вертелова привлек тихий переулок с множеством припаркованных машин. Спрятавшись за громоздкий «икарус», он не стал выключать двигатель. Не снимая рук с баранки руля, повернулся к пассажиру.
— Терпеть не могу беседовать во время езды — легко можно вляпаться в аварию… Спрашиваете, что мне от вас нужно? Резонный вопрос. Не стану темнить — не в моих это правилах. От кого вы получили двести долларов? Вот по этой расписке…
Ежик недоуменно передернул узкими плечами. Какая разница — от кого? И по какой причине расписка, врученная богатому бизнесмену вдруг оказалась в руках этого водителя?
К окошку «жигуля» наклонилась пожилая дама в немыслимо закрученной шляпке с кокетливо опущенной на лицо прозрачной вуалью. Головной убор больше напоминает клетку для попугая.
— Водитель, не отвезете ли меня в Останкино… Тороплюсь.
— Не могу. Занят, — угрюмо буркнул Вертелов, не сводя с Ежика настороженный взгляд.
Разочарованная женщина поправила вуаль и пошла к остановке автобуса.
Вадим упорно молчал. Либо его огорошила показанная расписка, либо решил отделаться молчанием.
— Значит, не хотите отвечать? Тогда придется ответить мне. Двести долларов вы получили от сотрудника уголовного розыска. В уплату за определенные сведения.
Шантаж, грубый шантаж, испуганно подумал Вадим. Но отвергнуть нагло пред"явленное обвинение он не успел. Из стоящего впереди «икаруса» выбрался немолодой водитель. Огляделся и направился к вертеловскому «жигулю».
— Мужики, прикурить не дадите? Скисла распроклятая капиталистическая зажигалка, кол ей в задницу! За что только деньги дерут?
Вертелов молча дал прикурить. Но водитель, маясь от зверской скуки, не торопился уходить. Тема для «развлекательного» разговора — обычная: рост цен, задолженность по зарплате.
— Простите, нам пора ехать, — не выдержал контрразведчик.
Недовольный водитель отбросил недокуренную сигарету и полез в автобус.
«Жигуленок» медленно ехал по улицам Москвы, выбирая самые тихие немноголюдные.
Несмотря на высказанную нелюбовь к разговорам на-ходу, Александр нарушил молчание. А что делать прикажете, если на парковке пристают разные дамочки и коллеги-водители?
— Итак, главное мы выяснили: деньги вами получены.
— Я подписки не давал, — нерешительно возразил бедный, исходящий потом, клерк. — Просто одолжил…
— Расписка — та же подписка, — неудачно скаламбурил Вертелов и сам засмеялся. — Впрочем, все это не имеет значения. Успокойтесь, ничего я от вас не требую. Так, кой-какие безобидные сведения…
Клерк понял — его вербуют. Нагло, беззастенчиво. Судя по улыбке «вербовщика», тот уверен в удачном исходе. И не возразишь же, не пригрозишь милицией, ибо сидящий за рулем мужик — такой же мент, а, как известно, ворон ворону глаз не выклюет.
— Что именно вас интересует? — не сказал — прохрипел Ежик. — Я — обычный банковский консультант, мне ничего не известно…
— Вот это уже мужской разговор, — похвалил пассажира Вертелов. — Верю — вам, действительно, мало что известно. Но вы можете незаметно навести справки. У более сведущего человека. Что меня, вернее, нас, интересует. Чистейшая ерунда. Например, какие операции Голденбанк проводил совместно с Сервизбанком и компанией Веста этой осенью? Куда и какие суммы перечисляли или… отправляли другими способами? Откуда эти деньги получали?… Как видите, вопросы — безобидные, лично для вас вполне безопасны…
— Я… не знаю, — простонал парень. Безобидные, говорит, сведения? Как для кого? Господин Хвостов не раз предупреждал о необходимости строгого сохранения коммерческой тайны. — Поймите, перед вами — ничего не знающий рядовой консультант, не больше… А двести долларов я обязательно верну, не сомневайтесь…
Контрразведчик меньше всего беспокоился по поводу «долга» — он пропустил мимо ушей клятвенное обещание несостоятельного «кредитора».
— Кто знает? — Вертелов клещем вцепился в несчастного клерка. — У вас, Вадим Игоревич, наверняка есть осведомленные друзья или подруги. Клянусь, задание — единственное, больше никто вас беспокоить не станет.
— Может быть… Мария Федоровна, — вспомнил клерк засушенную дамочку и попытался использовать ее в виде этакого щита. — Кажется, она ведает…
Вертелов терпеть не мог иметь дело с женщинами — слишком болтливы и доверчивы. Исключение, по его мнению, только женский персонал ФСБ.
— А знающих мужиков нет?
— Как же, как же, — заторопился Вадим. Сейчас ему страшно захотелось любыми способами отделаться от приставучего мента. Если даже придется подставить весь мужской персонал банка. — Олег Леонидович в курсе…
— Вот завтра и побеседуйте с этим самым Олегом Леонидовичем. Только не вздумайте упоминать ни о нашем теперяшнем разговоре, ни о данной вами расписке-подписке… Надеюсь, вы — достаточно здравомыслящий человек, чтобы не подставляться под серьезные неприятности…
Вертелов многозначительно положил ладонь на внутренний карман куртки, из которого недавно выпорхнула злополучная расписка. Заодно продемонстрировал наплечную кобуру с пистолетом. Дескать, вот тебе два варианта возможного наказания, предоставляю право выбора.
Упоминать об отсутствии вербовочной подписки, о правах человека в демократической, свободной стране Ежику уже не хотелось. Понимал, все эти права существуют только для наружнего, вернее, зарубежнего употребления. В России, главенствует второй вариант, спрятанный в кобуре под курткой наглого мента.
— Сделаю, — промямлил он и для верности более уверенно повторил. — Все сделаю!…
Наконец — Теплый Стан. Повинуясь жестам и коротким указаниям пассажира, Вертелов поворачивал то вправо, то влево, об"езжал трансформаторные подстанции, невесть для какой цели отрытые ямы.