Ясно: третий среди них - старший. Гестаповцы продолжали его разглядывать. Потом тот, третий, перестал на него смотреть и с совершенно безразличным лицом, подняв золотые очки на лоб, начал разглядывать ногти на своих руках. Дементьев уже безошибочно чувствовал, что главная опасность - именно этот флегматичный, бледнолицый гестаповец.
Наконец заговорил один из гестаповцев, которого Дементьев уже знал:
- Капитан Рюкерт, документ, который вы нам предъявили, вызывает подозрение. Кто вам его выдал?
- Начальник отдела по организации гражданского тыла Герман Мельх, мгновенно ответил Дементьев. - Впрочем, все это указано в мандате.
- Какое отношение названный вами Мельх мог иметь к вопросам санитарного состояния транспорта?
- Этого я не могу знать.
Бледнолицый, продолжая разглядывать ногти, лениво спросил:
- Какова история вашего назначения на этот пост?
- Прошу прощения, господа офицеры, - Дементьев улыбнулся, - но я эту историю, пожалуй, изложить не смогу. Я войсковой офицер, впервые попал в атмосферу больших штабов и, признаться, не успел разобраться в тонкостях структуры даже своего отдела.
Бледнолицый оставил в покое свои ногти, опустил очки и впился в Дементьева острыми, увеличенными стеклами глазами.
- Когда вы попали в Н.?
Дементьев точно назвал число и продолжал:
- Я прибыл сюда ночью и явился в комендатуру штаба. Там мне дали направление в отель "Бристоль"...
- Минуточку, - прервал Дементьев бледнолицый. - На каком участке фронта вам удалось прорваться к своим?
- Линию фронта я перешел на участке дивизии "Гамбург". Сутки после этого я был гостем заместителя начальника штаба дивизии майора Борха.
- Прекрасно... - Бледнолицый встал, подошел к телефону и набрал номер. - Говорит Крамергоф. Мне срочно нужна справка по командному составу дивизии "Гамбург". Прежде всего - фамилию заместителя начальника дивизии... Я жду...
Все в комнате молчали. Дементьев обиженно улыбался. Он прекрасно знал, что сейчас услышит по телефону Крамергоф. Он услышит именно ту фамилию, которую назвал Дементьев. Если вся проверка сведется только к этому, гестаповцы - балбесы. Такими-то заранее подготовленными данными хороший разведчик должен располагать в обязательном порядке.
- Да, я слушаю... Так. Спасибо...
Крамергоф положил трубку и вернулся в свое кресло. Гестаповец, сидевший за столом, сказал:
- Вы остановились на том, что получили направление в гостиницу "Бристоль". Продолжайте.
- Я оказался там в одном номере с майором Занделем, номер комнаты триста пять. Мы, естественно, познакомились. Зандель, узнав мою грустную историю, видимо, проникся ко мне симпатией и помог устроиться при штабе. Он сам работал как раз в отделе Мельха. Но сначала я пошел просить назначения на фронт. К сожалению, я этого назначения не получил. В штабе всем было не до меня. Тогда мне пришлось воспользоваться любезной помощью майора Занделя. В отделе Мельха я занимался эвакуацией музея и библиотеки. Работал вместе с уполномоченным гестапо Брандтом.
- Брандт? - удивленно воскликнул Крамергоф и переглянулся с гестаповцами. - Это интересно! Когда вы последний раз видели Брандта?
- В день, когда я эвакуировал фонды библиотеки. Он принял от меня груз и повез его в порт. Больше я его не видел.
- Разве ваша работа у Мельха на том и закончилась? - спросил Крамергоф, теперь уже не сводя глаз с Дементьева.
- Совершенно правильно. Дальше моя судьба сложилась так. Вечером Мельх вызвал меня, вручил мне тот самый документ, который вызывает у вас подозрение, и сказал, что утром он мне объяснит мои новые обязанности. А когда я утром пришел, уже не было ни Мельха, ни его штаба. Он уехал, кажется, с первым же транспортом.
Зачем ему понадобилось таить от меня отъезд, мне непонятно. Он, конечно, поставил меня в глупое положение. Тем не менее свои обязанности я, как мог исполнял.
- Во время прорыва вашей дивизии вы в руки к русским не попадали? быстро спросил Крамергоф.
- Если бы это случилось, - Дементьев пожал плечами, - я бы не сидел перед вами.
- Ответьте, пожалуйста, без "если": были вы в плену хоть один час?
- Ни минуты. Мой батальон попал в окружение в районе торфяных болот. Здесь нас утюжила авиация. Потом я с группой уцелевших солдат выбрался из болота, и лесами, что юго-восточнее прежнего расположения моей дивизии, мы вышли в район позиции дивизии "Гамбург". Ночью с боем прорвались к своим. Уцелело нас трое.
- Кто эти уцелевшие? Их имена и где они сейчас? - мгновенно спросил Крамергоф.
- Иоганн Рихтер, капрал, - так же мгновенно ответил Дементьев. - Он остался в дивизии "Гамбург". Карл Ландхарт, лейтенант, ранен в плечо, положен в госпиталь при штабе дивизии "Гамбург". Третий - я.
Крамергоф злобно рассмеялся:
- Ах, какая точность! Вы же прекрасно знаете, что дивизия "Гамбург" уже эвакуирована отсюда, и потому не боитесь проверки.
Дементьев обиженно молчал, смотря мимо Крамергофа.
- Слушайте, как вас там... Рюкерт, что ли? Скажите прямо: кто вы на самом деле? - спросил Крамергоф.
Дементьев молчал, не меняя позы.
- Может быть, вы просто господин дезертир? - злобно выкрикнул Крамергоф.
Дементьев резко повернулся и, впившись в Крамергофа бешеным взглядом, заговорил громко, со злостью, чеканя каждое слово:
- Когда мой фюрер вручал мне в Париже Железный крест, я сказал ему: "С вами до конца!" Фюрер сказал: "Идти надо далеко..." И я пошел этим дальним путем, не обходя трудности и не прячась от войны в штабах. Я всегда уважал людей гестапо, считая их верной охраной моего фюрера. И я не верил россказням о гестапо, распространяемым плохими немцами. А вы, видимо, добиваетесь, чтобы я им поверил. Все равно не поверю, потому что вы всего лишь один из офицеров гестапо. Больше я на ваши вопросы не отвечаю. Можете поступать со мною как хотите. Хайль Гитлер!
В комнате стало тихо. Уголками глаз Дементьев следил за гестаповцами и видел, что его гневная тирада произвела на них впечатление.
Крамергоф привстал, взял со стола самодельный мандат Дементьева и, брезгливо держа его за уголок, уже спокойно сказал:
- Согласитесь, что этот документ странный и не может у нас не вызвать подозрения.
- Не знаю! - резко произнес Дементьев. - Я уже сказал, что я не специалист по штабным документам. На войне я привык выполнять приказ. И эта вызывающая ваше подозрение бумага была для меня приказом, который я свято выполнял. Если вы вправе отменить приказ, сделайте это и, ради всех святых, помогите мне оказаться там, где воюют солдаты, а не... - Дементьев не договорил, твердо смотря в глаза гестаповцу. Он внутренне торжествовал: он видел, что Крамергоф сбит с толку и не знает, как дальше вести разговор.
- Вернемся к вопросу о Брандте, - помолчав, заговорил Крамергоф. - Дело в том, что на имя Брандта в Н. продолжали поступать очень важные распоряжения из ставки. Не дальше как сегодня пришла радиодепеша за подписью Кальтенбруннера, в которой предписывалось во что бы то ни стало разыскать Брандта... Значит, когда вы видели Брандта последний раз?
- В день эвакуации фондов библиотеки, - усмехаясь, ответил Дементьев. Он принял от меня ящики с грузом и повез в порт. Больше я его не видел. К этому ничего не смогу прибавить, отвечая вам даже в сотый раз.
- Вы полковника Кунгеля знаете? - быстро спросил один из гестаповцев.
Дементьев насторожился:
- Полковник Кунгель... полковник Кунгель... - Выигрывая секунды для обдумывания этой новой ситуации, Дементьев делал вид, что силится припомнить эту фамилию. - Очень знакомая фамилия.