Эрика и Крис поползли по земляному тоннелю.
- Сол? - беспокойный, громкий голос Эрики прозвучал у самого его уха.
- Папа?
- Со мной все в порядке, сынок. Просто... - У Сола теснило в груди, голос срывался.
Сильные руки Эрики обняли его за плечи.
- Что случилось, Сол?
- Я... - Он вытер глаза и, запинаясь, начал объяснять: - Мы всех уничтожили. Но если... - Сол собрался с силами, - если бы я сразу побежал сюда, если бы я думал только о тебе и Крисе, то все, чему я старался научить этих ребят... то правило, что группа важнее одного человека... это было бы ложью. В следующий раз каждый из них думал бы только о себе вместо того, чтобы...
Крис в темноте прижался к отцу.
- Тебя уже не исправить, - сказала Эрика и обняла его еще крепче.
- Что? - удивился Сол.
- Мы профессионалы. Или были ими. Мы оба знаем, что это значит. Личные интересы в такой ситуации - роскошь. Если группа не защищает себя, ни у одной семьи не остается ни одного шанса. Когда началась стрельба, одной рукой я схватила Криса, а второй "узи". Я сказала себе: если ты жив, ты сделаешь все, как надо, и я тоже. Мне надо было спрятать и защитить сына, а тебе - сделать все возможное, чтобы защитить деревню. Тут не из-за чего плакать. Я тебя очень люблю. Моя обязанность - защитить семью, твоя - защитить деревню. Мне не на что жаловаться. Если уж на то пошло, я горжусь тобой. Мы все сделали правильно.
- Я люблю тебя, - задыхаясь, сказал Сол.
- Когда в деревне все успокоится, когда мы организуем посты, когда стемнеет и мы уложим Криса спать, я буду рада узнать, как сильно ты меня любишь.
2
Через двадцать минут над каменистым полем, проверяя, не остались ли там террористы, кружил израильский военный вертолет. Два грузовика, полные солдат, подпрыгивая на ухабах, подъехали к деревне и остановились на окраине. Глаза солдат напоминали Солу глаза ястребов. Они осмотрели разрушения, выпрыгнули из машин и замерли, слушая приказы капитана. Отлично натренированные и дисциплинированные, они заняли оборонительные позиции вокруг деревни на случай повторения атаки. Спецотделение обследовало трупы террористов.
Горячий ветер поднимал в воздух пыль.
К Солу подошел капитан, его лицо было похоже на сланцевый склон, испещренный оврагами.
- По связи ваши люди передали, что атака отражена, - он показал на тела нападавших. - Не точнее ли будет сказать, что они уничтожены?
- Ну, - Сол пожал плечами, - они облажались.
- По-видимому, - капитан прикурил сигарету, - насколько я слышал, лучше никому не выводить вас из себя. Грисман, верно? Сол Грисман? Американец? Бывший сотрудник ЦРУ?
- У вас из-за этого проблемы?
- После того, что произошло, - нет. А это, наверное, Эрика. Сол оглянулся, он не услышал, как сзади подошла жена.
- Кристофер у соседей, - сказала она. - Он все еще боится, но пообещал закрыть глаза и постараться уснуть. За ним присматривают, - она повернулась к капитану.
- Вы из Моссада, - сказал он ей. - Меня удивляет, что вам не скучно в деревне.
- Сегодня, безусловно, нескучно.
Капитан кивнул в сторону подростков с "М-16" в руках.
- Где мужчины?
- В армии, - сказала Эрика. - Иерусалим или Тель-Авив. Это деревня вдов, сирот и оставленных женщин. Поэтому мы и решили наладить гражданскую оборону.
- Вы хотите сказать, что эти дети с вашей помощью позаботились о нападавших террористах?
- Для этого их надо было только слегка поддержать, - Сол, улыбаясь, обнял за плечи двух стоящих рядом подростков.
- Мой источник информировал меня, - сказал капитан Солу, - что у вас была причина поселиться здесь, вдали от всего.
- Он сказал, какая это была причина?
Капитан покачал головой.
- Аллергия.
- Конечно. Мой источник сказал, что вы, - капитан обратился к Эрике, могли остаться в израильской разведке.
У вас чистое досье, и в общем-то не было причин забираться сюда.
- Нет, - сказала она. - У меня серьезная причина.
- Какая?
- Быть с ним, - Эрика показала на Сола. Капитан отбросил сигарету в сторону.
- Прекрасно. Теперь насчет того, что случилось здесь. Меня кое-что беспокоит.
- Знаю, - сказал Сол. - Меня тоже.
- Во-первых, нападавшие - не просто кучка любителей. Они хорошо вооружены. Оружие советское. Эта атака - не импровизация, ее заранее спланировали. Шестеро подошли с одной стороны, шестеро - с другой. Такому количеству людей не так просто перейти границу, необходимо соблюсти массу предосторожностей и иметь очень вескую причину. Если деревня стоит на спорной территории, я могу понять попытку захватить ее. Если рядом стратегический объект - ну, скажем, военно-воздушная база или склад оружия, - рискованная, неожиданная атака имеет смысл. Но деревня вдов, сирот и оставленных жен? В пятидесяти милях от границы? Что происходит?
- Не думайте, что меня это не волнует, - сказал Сол.
3
На закате к деревне подъехал запыленный седан. Рядом с тем, что еще недавно было домом, у костра, разведенного из обломков, Сол ел куриный суп из концентрата. Услышав шум мотора, он посмотрел на Эрику, которая с ложки кормила Криса бульоном.
Сол видел, как у въезда в деревню из укрытия вы шли солдаты и жестом приказали машине остановиться. Машина стояла слишком далеко и была так запылена, что Сол не мог разглядеть того, кто был за рулем. Солдаты переговорили с кем-то в машине, проверили документы и, повернувшись к деревне, указали в сторону Сола. Машина приближалась к дому.
Сол встал.
- Ты узнаешь, кто это?
Эрика вгляделась в машину и отрицательно покачала головой.
- А ты?
- В деревне становится слишком людно.
Машина остановилась в двадцати футах от костра. Жители деревни с подозрением выглядывали из домов. Водитель отключил мотор. Под капотом что-то засопело. Из машины вышел человек.
Он был шести футов ростом, худой и слегка сутулый. Его костюм был изрядно помят, верхняя пуговица рубашки расстегнута, галстук ослаблен. У мужчины были усы и залысины. Сол решил, что ему ближе к сорока. Своей худобой незнакомец был обязан, по-видимому, изнурительной работе - хотя и сидячей, о чем говорила его сутулость.
Мужчина, улыбаясь, подходил ближе. Сол никогда раньше его не видел, но радость в глазах незнакомца говорила о том, что тот его знает.
В следующую секунду Сол понял свою ошибку.
Незнакомец знал не его.
Он знал Эрику.
Ее глаза сияли той же радостью, что и у незнакомца. Она широко улыбнулась и неуверенно прошептала:
- Миша?
- Эрика.
Она рванулась вперед и обняла его.
- Миша!
Услышав имя, Сол расслабился. Если он прав, фамилия мужчины - Плетц. Он никогда раньше его не встречал, но был благодарен за то, что Миша, по просьбе Эрики, сделал для его сводного брата и для него самого три года назад.
Сол переждал, пока старые друзья обменяются приветствиями, а потом, левой рукой держа Криса и протягивая вперед правую, шагнул к н им.
- Добро пожаловать. Вы голодны? Хотите супа? Рукопожатие Миши было сильным.
- Нет, спасибо. В машине я съел несколько багелей, до сих пор внутри все горит.
- Я часто пытался представить - какой вы.
- Я тоже. То, что случилось с вашим братом... Мне очень жаль. Сол кивнул.
- Миша, почему ты не в Вашингтоне? - спросила Эрика.
- Два года назад меня перевели в Тель-Авив. Честно признаться, я хотел этого. Соскучился по своей земле, по родителям. Перевод означал и повышение. Мне не на что жаловаться.
- И чем ты теперь занимаешься? - спросила она. Миша протянул Кристоферу руку.
- Как дела, парень? Кристофер хихикнул.
Оттого, что Миша уклонился от ответа на вопрос Эрики, Сол немного напрягся.
- Прекрасный ребенок, - Миша оглядел развалины дома за костром.