Могла бы поинтересоваться и раньше, но такие простые решения при нынешнем моем состоянии духа почему-то меня не осеняли.
Только я собралась призвать Януша на помощь, как слуха моего коснулись звуки из ожившего динамика. Дневной выпуск новостей. Некоторое время я слушала, предаваясь тоске и унынию, потом сказала:
— Ребята, обратите внимание, моя жертва вещает!
Весе и Януш подняли головы и с любопытством прислушались - мои контакты с диктором не являлись для них тайной. Красивый, благозвучный голос поставил нас в известность, что "...в Польшу отгружено сто восемьдесят тонн болгарских помидоров...".
— Интересно. - задумчиво протянул Весе. Я наконец опомнилась и со вздохом вернулась к прозе жизни.
— Януш, поди-ка сюда. Что ты тут замерял? Воздух?
— Какой еще воздух? - неуверенно спросил Януш, поднимаясь из-за стола. - Чего ты несешь?
Я продемонстрировала ему загадочное место.
— И правда. Погоди, что я тут мог начертить?
Он склонился над столом, навалившись локтями и подперев ладонями подбородок, и мы с ним осоловело уставились в таинственные размеры.
— Пристаешь со всякими глупостями, - недовольно буркнул Януш. - Откуда мне знать, что я здесь замерял три месяца назад.
— Но ты же что-то имел в виду?
— Ну имел, только что?
— Может, забыл дорисовать?
— Постой-ка... Сейчас соображу, достань поперечник...
Поглощенные реконструкцией авторской задумки и творческого ее воплощения, мы не обращали внимания на Весе, который тем временем встал из-за стола, подошел к телефону, набрал номер и попросил дать ему какой-то внутренний. Я расстелила поперечник.
— Есть! - обрадовался Януш. - Канализационный водосборник!
— Точно, в поперечном он внесен, а в продольном нет. Забыл. Обычно бывает наоборот, чертеж сделан, а размеры не проставлены.
— Такой уж я оригинал. Вот ты и доделай.
Весе между тем вышел на связь и попросил кого-то к телефону. С недосыпу реакция у меня оказалась замедленной, и потому фамилию, которую он назвал, я пропустила в первую минуту мимо ушей. А когда, позабыв про водосборник, взвилась со стула, было уже поздно.
— Весе, побойся бога! Что ты задумал?
— Хочу спросить, почем будут эти болгарские помидоры, - вежливо разъяснил мне Весе, прикрывая трубку, и сразу же ладонь убрал. Видимо, на другом конце провода уже отозвались. Я жутко растерялась и не могла сообразить, как спасти положение. Вот беда, взбрело же ему в голову приставать к невинному человеку!..
— Весе, это не тот! - наконец взмолилась я. - Оставь его в покое! Он на меня снова взъестся!
— Прошу меня извинить, - сказал Весе в трубку, озадаченно на меня косясь. - Вы не скажете, почем будут эти болгарские помидоры?
Я рвала на себе волосы и проделывала перед ним разные другие пантомимические движения, имеющие целью показать, сколь трагическую он совершает ошибку. Подать голос я боялась - меня могли услышать. Телефон у нас работал на редкость исправно. Весе отвел трубку от уха, и мы оба услышали ответ:
— По два злотых двадцать грошей...
— За кило?
— Нет, за дюжину.
— О, так дешево!
— Могло быть и дешевле, верно?
— А когда поступят?
— Недели через две-три.
— А то я, понимаете ли, переживаю, как бы не сгнили...
— Не переживайте. Они в холодильниках. Бог весть какими еще глупостями они бы обменялись, если бы Весе не смутила моя реакция, - сбитый с толку, он сократил свой допрос до минимума.
— Премного вам обязан, - вежливо и с большим чувством сказал он.
— Всегда к вашим услугам.
Весе положил трубку, благодаря чему я наконец смогла принять нормальную стойку и слегка остыть.
— Поразительно, - недоумевала я. - Он должен был закатить скандал.
— С какой стати? Он ведь меня с тобой не связывает. А вообще как тебя понимать? Что значит "не тот"?
— Я тебе разве не говорила? Мы с ним столкнулись случайно в "Бристоле". Оказалось, не тот.
Я преследовала невинного агнца.
— Но ведь это он оскорблял тебя по телефону?
— Да, но меня интересует совсем другой... Я объяснила Весе в деталях прискорбное недоразумение. Он слушал и неодобрительно качал головой.
— Я уже во всяких твоих субчиках запутался. Лично мне не нравится скандалист. А которого из них зовут Януш?
— Подозреваю, что обоих. Этого точно, а того наверное. Вообще Янушей развелось как собак нерезаных.
— Вот именно, - с горечью подхватил Януш. - Я, пожалуй, сменю себе имя. Тот твой, из Лодзи, тоже Януш?
— Ага. Преследует меня это имя, хоть плачь.
— Я бы с удовольствием с ним повидался, - сказал Весе раздумчиво.
— С которым?
— Со скандалистом. Позвонить, что ли, и предложить встретиться?
— Бить будешь? Когда хватился! Все уже быльем поросло. И вообще я не хочу с ним связываться. Его личность меня не вдохновляет.
Уверенности в том, что Весе образумился, у меня не было, как бы теперь еще и он не натворил глупостей, расхлебывать-то придется мне! Вот уж не было печали, и так на меня все шишки валятся, белый свет не мил, даже собственная персона ничего, кроме раздражения, не вызывает...
Видно, не судил мне бог дописать треклятую статью в тиши и спокойствии. Сразу же по возвращении домой я создала себе рабочую обстановку, вознамерившись целиком отдаться творчеству. Окно стояло распахнутым по причине внезапного и бурного наступления весны. И вот в это самое окно врывался странный, раздражающий своей монотонностью звук. Что-то где-то пыхтело: "пффф.., пффф..." - переходя в сочный рык, разносящийся далеко окрест. Сил моих больше не было, я встала и подошла к окну. Напротив на балконе какая-то баба набирала в рот воды и могучим фонтаном прыскала на свой цветник.
Казалось бы, балкон являет собой физический объект, ограниченный в пространстве. Как бы не так - балкон этой поливальщицы, засаженный цветочками, судя по продолжительности действа, тянулся в бесконечность. Все-таки запрет на владение огнестрельным оружием имеет свой глубокий смысл...
Я попыталась воздействовать на свою мучительницу устрашающим взглядом, но меня оторвал от гипнотического сеанса звонок. Подходя к телефону, я была уже на точке кипения. Кто бы ни звонил, чума на его голову! Значит, судьба к нему неблагосклонна, а я лишь слепое ее орудие.
— Слушаю, - процедила я.
— Четыре сорок девять восемьдесят один?
— Да!
— Операция "Скорбут"...
Несмотря на дикое раздражение, я сразу усекла, что голос на этот раз совсем другой. При мысли о том, что полстолицы решило изводить меня припурочными розыгрышами, я окончательно вскипела и оттого стала олицетворением любезности.
— Что означают эти шутки? - спросила я строгим, но исключительно вежливым тоном.
— Какие шутки, это не их вина! - обеспокоенно вскричал голос. Подвела синхронизация, почему никто не принимал сигналов?
Честно говоря, озадачил он меня до крайности. Нерастраченная злость делала мои реакции не совсем нормальными, и вместо того чтобы объяснить ошибку, я снова ввязалась в диалог.
— Ясно почему! Значит, не правильно подобраны позиции, - сварливо сказала я. Слово "сигналы" ассоциировалось у меня с пусканием зайчиков, и в моем воображении возник некто с зеркальцем в руках - он пускает зайчиков на местности, заслоненной холмом, оттого их и не видно.
— Может, и так, - с сомнением протянул голос. - Следующим будет район сто два, К-2 и К-4. Завтра, в двадцать три ноль-ноль. Конец связи.
Ошеломленная не меньше, чем в прошлый раз, я хотела было спросить, как это можно пускать зайчиков в двадцать три ноль-ноль, но он уже отключился. Оставалось только тупо таращиться на безмолвствующую в руке трубку.