- Сколько еще человек находится в квартире? - спрашиваю у него.
- Только мы, - отвечает он.
По его глазам вижу, что никогда он так не жалел об отсутствии охраны, как в этот момент. Значит, не врет.
- Хорошо. Какой вопрос стоял на повестке дня, пардон ночи, до моего появления? - интересуюсь у всей святой троицы сразу.
Один из толстяков прокашливается и робко начинает:
- Позвольте спросить... Покачиваю глушителем пистолета.
- Нет-нет, уважаемый,- перебиваю его, - вопросы здесь задавать буду только я. И повторяю, в ваших интересах, жизненных, можно без преувеличения сказать, интересах, отвечать на них правдиво и как можно подробнее, - поясняю свою позицию к их сходняку. - При интересных ответах относительно регламента можете не беспокоиться. Если не ошибаюсь, господа депутаты, вы от московского у нас округа?
Общительный толстяк согласно кивает. Значит, они действительно из Москвы...
- Назовите себя! - требую от него.
- Полозков Юрий Матвеевич, юрист. Приехал из Москвы к своему знакомому, - представляется он.
Киваю доброжелательно. Кажется, он готов к диалогу.
- А вы - кто у нас будете? - обращаюсь ко второму.
Тот сидит насупившись и отвечать, по всей видимости, не собирается. Козырев и Полозков смотрят на него выжидательно.
- Ты не должен отвечать на вопросы этого ублюдка! - вдруг взрывается второй толстяк, выговаривая юристу злым писклявым голоском педераста со стажем.
Мне сразу становится скучно. Полозков, вероятно, его адвокат. Вот он мне и поможет.
- Юрий Матвеевич! - любезно обращаюсь к Полозкову. - Поясните же мне сделайте такое одолжение - кто ваш клиент и с чем его едят, такого сердитого?
- Я запрещаю вам! - срывается снова на крик второй толстяк, гневно поворачиваясь к Полозкову.
Тот удивленно пожимает плечами:
- Вы что, не понимаете, что мы сейчас не в той ситуации?!
Упрямец снова его перебивает:
- Еще слово - и ты об этом пожалеешь! - угрожает он юристу.
- Мой шеф, - не обращая внимания на его вопли, объясняет мне Полозков. - Президент компании "Баверс". Очень влиятельная фигура в определенных кругах.
Плевать мне на его фигуру, тем более что таковой у президента компании не имеется.
- Я превращу тебя в дерьмо, ублюдок! - кричит на адвоката толстый и поворачивает свое пунцовое от ярости лицо ко мне: - А ты...
Не даю ему доорать... "Глок" чихает, как простуженный, и голова толстяка взрывается мокрыми брызгами в затылочной части. Жалко терять время на выслушивание оскорблений. У дальней стены гостиной от удара пули, пробившей голову толстяка насквозь, раскололся цветочный горшок, и какое-то пышное растение вместе с землей вываливается на яркий ковер. Гринпис меня бы растерзал. Козырев брезгливо морщится, глядя на обмякшее тело.
Внезапную кончину своего собеседника он принимает спокойно.
- Я предупреждал, - говорю тихо, но меня слышат. - Итак, один депутат выбыл из прений. Давайте продолжим. Подведем, что ли, некоторые итоги. - Юрист с громкими позывами своего желудка, зажав рукой рот, лезет под стол. Я ему не препятствую, пусть переболеет.
Сидим с Козыревым молча, наблюдая за тем, как Полозков облевывает ковер и все пространство возле круглого столика.
Наконец он, в изнеможении прикрыв глаза, достает платок и приводит себя в порядок.
Сочувствую, но А ЛЯ ГЕР, КОМ А ЛЯ ГЕР - на войне, как на войне, а война началась. Люди толстяка, которого я только что грохнул, вчера пытались грохнуть меня. Несколько часов назад киллеры Козырева имели также все виды на мое бренное тело. В общем, ребята всячески старались, чтобы древнее изречение "помни о смерти" крепко засело у меня в голове. Я об этом помню ежеминутно, поэтому и банкую в подобных случаях.
- Итак, господин Козырев, - обращаюсь к своему бывшему шефу, - теперь давайте послушаем вас...
Через полчаса мне становятся известными факты, о которых я и генерал могли только догадываться.
Не зная конкретных людей, замешанных в данном деле и остающихся пока в тени, тяжело представить весь механизм работающей машины. Отслеживать действия посредников по всем их незначительным ходам, как водится, дело слишком хлопотное и легко может загнать исследователя в тупик, если все поставлено более чем грамотно. Собственно, тупик уже был. За эти годы генерал несколько раз пытался, используя все возможные средства, внедрить людей в структуру тайной организации, одним из руководителей которой, но не самым крупным, является Валерий Константинович Козырев. Широта и размах организации действительно поражают воображение. Ее структура включает крупные российские и зарубежные фирмы, а также - пять ведущих банков страны. Руководят этим хозяйством всего шесть человек. Через их руки проходят невероятные суммы денег, изначально о происхождении которых можно предположить, что это деньги бывшей руководящей партии бывшего СССР. Курирует работу этих шестерых некий хрен из-за бугра, которого Козырев не знает. Украденные у русского народа деньги, естественно, уплывают за границу.
Самое интересное, что есть в этой структуре, как в воровском мире, "смотрящие", которые живут в теперешней России. Они не занимаются бизнесом и близко не подходят к каким-либо делам. Они только руководят, координируют.
Козырев рассказал мне все, о чем знал. Приходит черед исповедаться юристу. Он говорит долго и складно. Сдает мне всех, кого может. То есть всех, с кем имел дело.
Лишь через полтора часа я выключаю диктофон и закуриваю сигарету. "Глок" дважды чихает, и Козырев отправляется в мир иной.
Юрист открыл было рот, чтобы заорать, но передумал, увидев, как я засовываю пистолет спокойно за пояс. В его взгляде и ужас, и недоверие, и полнейшее желание подчиниться.
- Юрий Матвеевич! - обращаюсь к нему доверительно. - Насколько правдиво, по вашему мнению, звучало все сказанное здесь?
- Послушайте, - лепечет Полозков тяжело дыша, - не могли бы мы перейти в другую комнату?
Указываю ему на диван в другом конце гостиной.
На улице заметно светлеет. Пора мне убираться отсюда.
Полозков семенит к дивану.
- Все, что вы здесь слышали, абсолютно достоверно, - говорит он, падая на мягкое сиденье.
- Позвольте ваши документы, Юрий Матвеевич, - говорю ему подходя. Полозков поспешно вытаскивает из внутреннего кармана пиджака паспорт.
Пролистав документ, возвращаю его обратно.
- Вы сумеете объяснить дознавателю, что здесь произошло? - киваю на трупы в комнате.
Он косится в ту сторону:
- Не беспокойтесь, я знаю, что сказать, - заверяет меня юрист.
- Прекрасно. Тогда я сейчас вас покину, но учтите, связь с вами не теряется. Вы, Юрий Матвеевич, теперь работаете на меня и на нашу контору. Другими словами, вы - платный агент. Не волнуйтесь, при расчетах с вами мы будем учитывать ваши привычки, деньгами обижены не будете.
Первый раз вижу промелькнувшую на лице юриста самодовольную улыбку.
- Я действительно могу быть вам полезен, - подтверждает он крепнущим голосом.
- Вот и договорились.
Указываю на диктофон:
- То, что здесь записано, будем считать гарантией нерушимости нашего договора. Постарайтесь, Юрий Матвеевич, собрать для меня исчерпывающую информацию по некоему Белому. Знаете такого? - спрашиваю его, слегка усмехаясь: ему ли не знать об этом парне. Полозков кивает:
- Все сделаю в лучшем виде. Как мы с вами пересечемся?
Пересекаться мне с ним ни к чему, но кто знает?
- Мой человек вас найдет. Представится как посыльный от Олега из Петербурга. Ему и передадите.
Понятливый юрист еще раз кивает. Подхожу к подоконнику и снова надеваю шлейку.